время для подобных занятий, не говоря уже о сути.
— Если хочешь чего-нибудь, всегда можно найти время.
— Вы ошиблись. Я — не хочу.
Миллисент засмеялась низким хрипловатым смехом.
— Давайте поговорим, как взрослые люди, — сказала она. — Я, конечно, могу в чем-то ошибаться, но только не в таких делах.
— Вы знаете меня лучше, чем я сам?
— Не пытайтесь поймать меня. Конечно, знаю. Да вот, пожалуйста: будь на моем месте Оливия, вы отправили бы ее обратно в два счета, без всяких пререканий. А кстати, почему вы шепчете? Или разбудить кого боитесь?
Джон и не заметил, как перешел на шепот. Смутившись, он чуть повысил голос:
— Вам пора идти, Миллисент.
Она снова засмеялась.
— Вы правы — зачем будить людей. Вряд ли они так же хорошо, как я, могут обходиться без сна. А вот вы — другое дело.
— Ну ладно. Я не собираюсь с вами спорить. Идите, ложитесь спать и забудьте обо всем, что мы тут наговорили.
— Договорились, — кротко пролепетала Миллисент, затушив наполовину выкуренную сигарету. — Вот только испробую один тест. Всего одна крохотная искорка. Если вы не загоритесь, я сразу ухожу, как послушная девочка.
Она подошла совсем близко.
— Миллисент, не дурачьтесь, — сказал Джон.
— Только один дружеский поцелуй. Пожелайте мне спокойной ночи, а то я не усну. — Она прижалась к нему всем своим гибким, податливым телом. Джону пришлось обнять ее — они стояли на самом краю насыпи.
— Кажется, тест на искорку положительный, — сказала Миллисент.
Донесся шелест падающих камешков. Они обернулись. На рельсах, невозмутимо глядя на них, стоял Пирри. Винтовку он, как обычно, держал подмышкой.
— Вы не очень-то бдительны, Кастэнс, — укоризненно сказал Пирри. — Непростительно для часового. Я едва не застал вас врасплох.
Миллисент высвободилась из рук Джона.
— Что это ты шляешься среди ночи? — спросила она.
— Ты позволишь мне задать тебе тот же вопрос, дорогая, — ответил Пирри.
— А я-то думала, с тебя хватило того, что ты навидался, когда шпионил за мной. А может, это тебя возбуждает? — она усмехнулась.
— Я терпел твои подвиги, надеясь, что ты будешь осмотрительна. Единственное, чего я всегда боялся — это прослыть рогоносцем.
— Не волнуйся, — сказала Миллисент. — Я и впредь буду осмотрительна.
— Пирри! — воскликнул Джон. — Между вашей женой и мной ничего не было! И быть не могло. Я обязан довести вас всех в Слепой Джилл целыми и невредимыми. Это главное.
— Вы знаете, — задумчиво проговорил Пирри. — Я давно хотел убить ее. Но в нормальном обществе убийство всегда сопряжено с большим риском. Конечно, я мог строить планы, и даже весьма безопасные, но ни одного не довел бы до конца.
— Генри! Ты просто смешон!
Джон вздрогнул, увидев, как Пирри потер нос правой рукой. Знакомый жест.
— Все, хватит! — резко сказал он.
Медленно, аккуратно Пирри снял предохранитель. Джон вскинул дробовик.
— Не надо, — тихо сказал Пирри. — Опустите ружье. Вы ведь прекрасно знаете, что я успею выстрелить первым. Опустите. Мало ли что.
Джон опустил ружье. В любом случае, смешно воображать Пирри героем трагедии времен королевы Елизаветы.
— Я, конечно, погорячился. Подумал черт знает что. Глупо, правда? Если бы вы действительно хотели избавиться от Миллисент, вы ведь могли оставить ее в Лондоне. Вот и все.
— Неплохая мысль, — пробормотал Пирри. — Но не убедительная. Зарубите себе на носу — да, я пошел с вами, но это не значит, что я до конца поверил в ту байку, которую тогда рассказал Бакли. И если я прорывался вместе с вами через полицейские кордоны, то лишь потому, что волен делать все, что хочу. Вот так-то.
— Вы, конечно, можете продолжать свою милую беседу, — вмешалась Миллисент, — а я иду спать.
— Нет, — мягко сказал Пирри. — Не двигайся. Стой, где стоишь. — Он поднял винтовку. — Я хотел оставить Миллисент в Лондоне. Но одно обстоятельство переубедило меня. Окажись все слухи об атомных бомбардировках лишь досужими вымыслами, и ограничься все только гражданской войной, Миллисент наверняка бы предложила свои сексуальные услуги главарю какой-нибудь местной банды. Чересчур удачная карьера для нее.
— А вам не все равно? — удивился Джон.
— Я не из тех, кто легко сносит унижение. Можете считать мою слабость примитивной. Скажите, Кастэнс, вы согласны, что законы в этой стране больше не действуют?
— В противном случае нас всех ждет виселица.
— Совершенно верно. Значит, если бездейственен государственный закон, что остается?
— Закон группы людей, для ее же защиты.
— А закон семьи?
— Если он не во вред той же группе людей.
— А глава семьи? — Миллисент засмеялась нервным, истерическим смехом.
— Веселись, моя милая. Люблю видеть тебя счастливой. Ну, Кастэнс? Мужчина — настоящий глава семейной группы, мы договорились?
— Да, — ответил Джон, не зная, как устоять против безжалостной логики. — Но здесь решения принимаю я. И последнее слово остается за мной.
— Последнее слово всегда за этим, — Пирри похлопал рукой по винтовке. — И я могу уничтожить всю вашу компанию, если захочу. Я — обманутый муж, Кастэнс. Притом, ревнивый, а может, даже гордый. И у меня есть свои права. Надеюсь, вы не станете мне противоречить, зачем нам ссориться?
— Теперь вы знаете дорогу к Слепому Джиллу, — сказал Джон. — Но без меня вряд ли туда войдете.
— У меня есть неплохое оружие, и я умею с ним обращаться, так что не волнуйтесь за меня.
В наступившей тишине вдруг зазвенела птичья трель, и Джон не поверил собственным ушам — соловей!
— Ну? — спросил Пирри. — Вы признаете мои права?
— Нет! — закричала Миллисент. — Джон, останови его! Это жестоко! Он не может… Генри, я обещаю!..
— Кастэнс! Вы признаете мои права? Отвечайте!
Винтовка блеснула в лунном свете. Внезапно Джон испугался. Не за себя — за Анну и детей. Как далеко могла зайти неумолимая жестокость этого человека?
— Да, признаю, — ответил он.
— Нет! — закричала Миллисент.
Она бросилась к Пирри, неуклюже спотыкаясь о рельсы. Прогремел выстрел, отозвавшись далеким эхом с холмов. Почти в упор. Миллисент дернулась и упала на землю.
Пирри опустил винтовку. Джон подошел к нему и глянул вниз. Так и есть — все проснулись.
— Ничего страшного! — крикнул он. — Спите. Все в порядке!
— Кто стрелял? — закричал Роджер. — Кто там с тобой? Пирри?
— Да, — ответил Джон. — Ложитесь спать. Все нормально.
