Дзекоин показалась из-за его спины.
– Женщина твоя, – произнёс Хидетада. – А потом ею займутся мои солдаты.
Воздух с шумом вырвался из ноздрей Дзекоин.
– Ей нужно поговорить с принцем, мой господин сегун, – возразил Уилл. – Я обещал ей это.
– Принц, мой отец, отдыхает, – ответил Хидетада. – Битва окончена. Здесь командую я. – Тем не менее, мой господин сегун. Я обещал, что принцесса Дзекоин сможет поговорить с ним. Она – представитель принца Хидеери и его матери.
– Они побеждены, Андзин Миура. Они не могут рассчитывать на снисхождение.
– Они хотят заключить мир, мой господин сегун, – сказала Дзекоин. – Вся Япония лежит теперь у ног Токугавы. Они хотят того же.
– Они хотят просить милости у Токугавы? – изумился Хидетада. – Вот уж правильно говорят, что предки человека всё же проявятся в нём в конце концов. Проведите принцессу Дзекоин к моему отцу, Андзин Миура. – Он обернулся. – Замок ваш. И всё, что вы найдёте в нём.
Казалось, небеса рухнут сейчас на землю.
Факелы горели во всех покоях принца. Стражники стояли навытяжку, некоторые плакали. Принц был плох. Говорили, что он умирает. Ведь невозможно для семидесятитрехлетнего старика, раненного в почку, провести целый день в седле, командуя своими войсками, и ещё жить после этого. Все Токуга-ва, вся армия, а может, и весь мир смотрели сейчас на Минамото но-Иеясу.
Он лежал на постели и, казалось, почти не дышал. Но глаза его оставались такими же молодыми, как и всегда.
– Уилл? – прошептал он. – Уж на этот раз я не надеялся, что ты выкарабкаешься. Но ты… Ты неуязвим.
– В Англии есть пословица, мой господин принц, – мерзавец всех переживёт.
Тонкие губы раздвинулись в подобии улыбки.
– Ты ещё способен шутить. Что они делали с тобой, Уилл? Я лежал без сна ночи напролёт, думая, что они могут сделать с тобой. А они называли тебя трусом.
– Когда-то вы сказали мне, господин принц, что прошлое не обсуждают. Только будущее. Со мной здесь принцесса Дзекоин.
Голова Иеясу чуть повернулась.
– Она пришла, чтобы просить вас сохранить жизнь принцу Хидеери и его матери. И их людям, мой господин принц.
– А они до сих пор живы?
– Они заперлись в арсенале, мой господин принц, и прислали со мной принцессу, умоляя пощадить их.
– И принцесса Едогими тоже? – Да, мой господин.
– И португальская полукровка?
– Да, мой господин.
Глаза Иеясу не отрывались от его глаз. И больше ни о ком не спрашивает? Знал ли он о Филиппе? Но разве не знал Иеясу всего, что происходило в одном из замков Японии? Разве не сам он хвастался этим?
Но взгляд принца перешёл на Дзекоин.
– Итак, ваша сестра молит меня о пощаде.
– Принцесса Едогими хочет положить достойный конец вашей вражде, мой господин принц, – ответила Дзекоин. – Эту войну начали не Тоетоми, сколько бы вы ни утверждали обратное. Эта война – следствие вашего страха перед именем Тоетоми, вашей ненависти к принцессе Едогими. Что ж, мой господин, вы сражались и победили. Теперь Тоетоми просят вашего снисхождения. Во имя Хидееси, вашего друга и господина.
Теперь Иеясу повернул голову полностью. Он пристально взглянул на женщину.
– Токугава не признают никакого господина, кроме микадо, и никогда не признавали. Передайте своей сестре и её сыну – если уж они притязают на величие своего рода, так пусть и судьбу свою встречают с подобающим величием. Скажите им, что, если они захотят, они смогут выйти из арсенала. Всякий, кто пожелает, может выйти и отдаться на суд Токугавы. Те, кто не захочет, могут оставаться там до конца своих дней.
Дзекоин судорожно сглотнула.
– Вы хотите уничтожить сына Хидееси, мой господин?
– Хидеери сам нарушил перемирие, – ответил Иеясу. – Пусть он выходит. Токугава поступят с ним по справедливости.
– Так же, как вы поступили с Исидой Мицунари, мой господин?
– Я обошёлся с Полицейским лучше, чем он того заслуживал, принцесса Дзекоин. А теперь идите, или я брошу ваше тело солдатам. Вас не тронут на обратном пути к сестре, это я гарантирую.
Дзекоин помедлила, взглянула на Уилла, потом исполнила коутоу и ушла.
– Я провожу её, мой господин, – сказал Уилл.
