_использовать_ другого для собственного развлечения. Если такой тип отношений рассматривать как абсолютное зло, то мы и 'союзники' вполне стоим друг друга. Может быть, они видят в нас диковинных и забавных зверушек, которых очень приятно держать у себя под боком. Так дети возятся со щенками или котятами, совершенно не задумываясь о том, что, возможно, причиняют им боль и страдания. Разумеется, такое понимание не делает отношения с неорганическими существами намного приятнее. Масштабы игры и непоправимость событий в случае поражения оставляют по-настоящему мрачное и пугающее впечатление. Как ни печально, дон-хуановскому воину не избежать этого вызова и этой решающей схватки. Девятая книга Кастанеды сообщает нам в этом отношении кое-что сенсационное, заставляющее по-новому взглянуть на все содержание учения:
'Теперь ты готов для того, чтобы услышать об одном очень важном свойстве этого мира. Это самые страшные сведения из тех, которые я тебе могу сообщить,- сказал он и попытался улыбнуться. Но это у него получилось не очень удачно.
Дон Хуан пристально посмотрел мне в глаза. Я думаю, что он искал в них проблеск согласия или понимания. Некоторое время он молчал.
- Энергия, необходимая для перемещения точки сборки мага, находится в мире неорганических существ,- сказал он, будто желая поскорее отделаться от этого.
Мое сердце чуть не остановилось. Я почувствовал головокружение и был вынужден топать ногами по земле, чтобы не потерять сознание.
- Это истина,- продолжал дон Хуан,- и наследие, доставшееся нам от магов прошлого. Сделав это открытие, они сковали наши возможности. По этой причине я не уважаю их. Я терпеть не могу черпать, энергию из одного источника. Лично я отказываюсь это делать. И я пытался отвести тебя от него тоже, но безуспешно, потому что тебя притягивает к этому миру, будто магнитом.
<...>Что мы можем с этим поделать? - спросил я.
- Мы не можем общаться с ними,- ответил он,- и в то же время мы не можем полностью избегать их. Мое решение состоит в том, чтобы брать у них энергию, но не поддаваться их влиянию. Это называется окончательным сталкингом. Этого достигают, проявляя несгибаемое намерение существовать свободно, несмотря на то, что ни один маг не знает, что такое в действительности свобода.
- Ты можешь мне объяснить, дон Хуан, почему маги вынуждены черпать энергию из мира неорганических существ?
- Другой жизненно необходимой энергии для магов не существует. Для того, чтобы перемешать точку сборки так, как это делают они, магам необходим колоссальный объем энергии.
Я напомнил ему о его собственных словах: для практики _сновидения_ необходимо переупорядочение энергии.
- Это верно,- ответил он.- Чтобы начать такую практику, маги должны пересмотреть свои ценности и высвободить задействованную энергию. Но эта переоценка эффективна только постольку, поскольку она помогает собрать нужное количество энергии, чтобы приступить к _сновидению_. Умение проникать в другие мири, _видеть_ энергию, формировать энергетическое тело и еще многое - это совсем другое дело. Для всех этих дел магам необходимо большое количество темной враждебной энергии.' (IX, 228-229)
И маги дружат с этими странными и опасными существами. Дон Хуан даже говорит о том, что древние маги их очень любили (IX, 79). Люди и 'союзники' обмениваются энергией: неорганические существа, по словам дона Хуана, вкладывают в нее свой высокий уровень сознания, а маги - свое повышенное осознание и свою высокую энергию.
Нельзя не упомянуть о еще одном трудно объяснимом эффекте, часто сопровождающем контакты с неорганическими существами. Он был неоднократно упоминаем в нескольких книгах Карлоса Кастанеды, где назывался 'голосом _сновидения_'. Это своеобразный информационный обмен с чужеродным энергетическим потоком, возникающим при определенном сдвиге точки сборки, либо перцептивное проникновение в некий слой всеобщего информационного поля. Так или иначе, о механизме этого процесса можно только гадать, хотя сообщения о явлениях того же рода встречаются не только у Кастанеды. Практикующие мистики и оккультисты знают, что в особых состояниях можно слышать 'бестелесный голос', раздающийся словно бы сзади и отвечающий на разнообразные вопросы экспериментатора. Надо признаться, что это особенно уязвимая тема, так как 'голоса' - один из распространенных симптомов шизофрении, всегда вызывающий у психиатров приятную уверенность в отношении диагноза. Но попробуем быть объективными и согласимся с тем, что не все оккультисты-практики болеют шизофренией и не все являются шарлатанами, иначе было бы бессмысленно писать эту книгу. По последним сообщениям Кастанеды, дон Хуан называл этот феномен _эмиссаром_ в _сновидении_:
'Ты должен понять раз и навсегда, что такие вещи обычны в жизни мага, сказал он.- Ты не сходишь с ума; ты просто слышишь голос _эмиссара в сновидении_. Пройдя через первые и вторые _врата сновидения_, _сновидящий_ достигает такого энергетического уровня, когда у него начинаются видения или когда он слышит голоса. Фактически, это не много голосов, а только один. Маги называют его _голосом эмиссара в сновидении_.
- Что такое 'эмиссар в сновидении'?
- Чужая энергия, сконцентрированная в небольшой области пространства. Чужая энергия, претендующая на то, чтобы помогать _сновидящим_ своими рассказами. Для _эмиссара в сновидении_ характерно, что он может сказать лишь то, что маги уже знают или должны знать, если считают себя магами.
- Утверждение, что это чужая энергия, сосредоточенная в небольшой области пространства, совершенно ничего мне не говорит, дон Хуан. Какого рода эта энергия - дружелюбная, враждебная, положительная, отрицательная,какая?
- Она в точности такая, как я сказал,- чужая. Безличностная сила, которую мы воспринимаем как личность потому, что она разговаривает с нами. Некоторые маги поклоняются ей. Они даже могут _видеть_ ее. Или подобно тебе, они попросту слышат ее как мужской или женский голос. Этот голос может объяснять им суть происходящего, и они чаще всего воспринимают сказанное им как полезный совет.
- Почему некоторые из нас воспринимают его как голос?
- Мы видим или слышим его, потому что мы удерживаем наши точки сборки в некотором новом положении; чем устойчивее это положение, тем стабильнее наше ощущение _эмиссара_.' (IX, 93-94)
Дон Хуан утверждает, что советы _эмиссара_ в действительности советами не являются: он лишь вербализует знания, что уже находятся в нас, но пребывают как бы на периферии сознания либо в ближайших областях подсознательного. Собственно говоря, так оно и должно быть, ведь воспринимаемый нами голос есть продукт ретрансляции _тоналя_, пользующегося языком и черпающего знание из собственного инвентаризационного списка. Мы практически не можем услышать ничего, что не было бы нам известно в той или иной форме. По той же причине голос _эмиссара_ всегда звучит на известном нам языке и даже с тем акцентом, который мы когда-то хорошо усвоили. (В случае Кастанеды _эмиссар_ разговаривал на английском, испанском и португальском.) Его термины - это наши термины, его подход к описанию явлений - наш подход; такова работа _тоналя_. Трудно рассчитывать на что-то действительно новое - ведь оно всегда вне слов, в непосредственном переживании, а язык вечно крутится на одном месте, все сводя к тривиальностям и однообразному повторению себя самого.
Кроме того, _эмиссар_ - это сила, приходящая из мира неорганических существ (IX, 95) и, следовательно, родственная им. В своих проявлениях она лишний раз подтверждает, что является отражением эгоистического сознания обоих сторон. _Эмиссар_ воплощает в себе ту точку соприкосновения между нами, которая делает возможным сам процесс коммуникации у столь далеких друг от друга форм. Такое общение таит опасность для мага, ибо направлено на удовлетворение запросов _эго_. Дон Хуан прямо говорит об этом:
'Их метод... заключается в том, чтобы рассматривать наше эго в качестве показателя того, в чем мы нуждаемся, и в соответствии с этим обучать нас. Крайне опасное занятие!
- Я не понимаю, почему это должно быть опасным.
- Если кто-то выяснит запросы твоего _эго_ со всеми его страхами, жадностью, завистью и прочим, и станет обучать тебя тому, как удовлетворить все твои ужасные притязания,как ты думаешь, каков будет результат?' (IX, 96)
Учитель предупреждает Кастанеду, что пристрастие к подобному 'обучению' ограничивают свободу
