– Я буду хранить его вечно…
Момент был захватывающим.
– Вы проголодались? – вдруг спросил Джон, отчаянно стремясь вернуть разговор к более приземленным материям.
– Я умираю с голоду.
Джон повел ее к прилавкам с едой, где они купили пирожков со шпинатом и тартинок с малиновым вареньем. С тарелками в руках они выбрались из шумной толпы на край ярмарочной площади. Джон расстелил свой сюртук на земле, они уселись и набросились на еду.
– Вы обещали мне стихи, – напомнила Белл, надкусывая пирожок.
Джон вздохнул.
– Да, обещал.
– Значит, вы даже не пытались их написать? – упрекнула Белл.
– Конечно, пытался, но так и не сумел довести дело до конца.
– Тогда прочитайте хотя бы начало.
– Не знаю, стоит ли, – замялся Джон. – Настоящий поэт не должен выносить незавершенное творение на суд читателей…
– Ну пожалуйста! – умоляюще протянула Белл голоском пятилетней девчушки.
Джон не смог устоять против такой мольбы.
– Ну, хорошо. Как вам понравится вот это?
Она ступает, красотой подобна ночи
Безоблачных высот и звезд на небесах,
И все, что свято в мире и порочно,
Сольется в ее стати и глазах.
– О Джон! – с чувством выдохнула Белл. -
Это прелестно! Какая красота!
– Настоящая красота – это вы.
– Благодарю, – машинально отозвалась
Белл. – Но быть красивой не так важно, как чувствовать красоту – вот почему ваши стихи так глубоко тронули меня. Они такие… романтичные! Это было… постойте-ка, – она села и свела брови в раздумье.
Джон сосредоточил внимание на пирожке со шпинатом.
– Я где-то уже слышала эти стихи, – продолжала Белл. – Да, да – даже читала. Совсем недавно.
– Не знаю, как такое могло быть, – пробормотал Джон, прекрасно понимая, что пропал.
– Это же лорд Байрон! Неужели вы и впрямь решились выдать стихи лорда Байрона за свои собственные?
– Вы загнали меня в угол.
– Понимаю, но это не оправдание для плагиата. А я-то думала, что вы сочинили эти чудесные строки для меня! Как вы меня разочаровали!
– Да я и сам разочарован, – пробормотал Джон. – Мне и в голову не приходило, что вы это читали. Поэма была опубликована всего год назад.
– Я попросила брата купить эту книгу. В дамских книжных лавках лорда Байрона не продают, считая его стихи слишком пикантными.
– А вы слишком начитаны, – проворчал Джон, ложась и опираясь на локти. – Если бы вы покупали то, что продают в дамских книжных лавках, я не оказался бы в дурацком положении.
– А я об этом ни капельки не жалею, – запальчиво возразила Белл. – И мне непонятно, почему я не могу читать книги, о которых перешептывается весь свет, только потому, что я еще не замужем.
– Так выходите замуж, – шутливо предложил он, – и тогда сможете поступать, как пожелаете.
Белл подалась вперед, лукаво блеснув глазами.
– Лорд Блэквуд, надеюсь, это не предложение?
Джон побледнел.
– Вот теперь вы окончательно загнали меня в угол.
Белл выпрямилась, стараясь скрыть разочарование. Она не понимала, что заставило ее пойти на такую дерзость, и, разумеется, не представляла, что ответит на это Джон. Но его полушутливое обвинение оказалось совсем не тем, чего ожидала Белл.
– И все-таки вам следует написать стихи, – наконец заявила она, надеясь, что притворно веселый тон скроет ее огорчение.
Джон сделал вид, что серьезно обдумывает эту мысль.
– Как насчет вот таких? – озорно улыбнулся он.
Ничто не вызовет во мне такого утоленья,
Как леди, что измазана малиновым вареньем.
Белл сделала гримаску.
– Отвратительно!
– Вот как? А я считал свое произведение таким романтичным – тем более что вы действительно перепачкались малиновым вареньем.
– Неправда!
– Нет, правда. Вот здесь, – Джон протянул руку и легко коснулся ее губ, но вдруг отдернул руку так поспешно, словно обжегся. Он подступил слишком близко к искушению, а ведь Белл всего-навсего сидела рядом с ним на импровизированном пикнике.
Белл поднесла руку к губам, которых только что коснулся Джон, и по всему ее телу прокатилась горячая волна. Белл растерянно посмотрела на Джона, мысли ее путались под его жгучим, завораживающим взглядом.
– Понимаете… вокруг слишком много народу, милорд, – с запинкой произнесла она.
Джон понял, что она волнуется – иначе она обратилась бы к нему по имени, и что причина этого волнения – его слишком откровенный взгляд. Он отодвинулся и отвел глаза. Сделав несколько глубоких вздохов, Джон пожалел, что не может прогнать это горячечное наваждение. Со страшной силой его тянуло к этой соблазнительно-прекрасной женщине.
Джонеле слышно выругался. Это и впрямь было настоящее безумие. Он влюбился в женщину, На будущее с которой не мог надеяться.
– Джон, что случилось? – тихо спросила Белл. – Вы так долго молчите…
Он вскинул голову и заметил беспокойство в ее глазах.
– Задумался, только и всего.
– О чем?
– О вас, – решительно заявил он.
– Надеюсь, ваши мысли не были дурными, – заметила Белл, обеспокоившись еще сильнее от такого тона.
Джон встал и предложил ей руку.
– Пойдемте прогуляемся по лесу, пока солнце еще не зашло. Лошадей мы поведем за собой.
Белл безмолвно поднялась и последовала – за Джоном туда, где они оставили лошадей. Медленно они двинулись пешком через лес, к Уэстонберту и Блетчфорд-Мэнору. Лошади послушно брели следом. Изредка они останавливались, напуганные лесными шорохами.
Довольно долго они шли молча, наконец Джон остановился.
– Белл, нам надо поговорить.
– В самом деле?
– Да. То, что… – Джон с трудом подыскивал нужные слова, но в конце концов решил высказаться напрямик: – Тому, что происходит между нами, надо положить конец.
Сердце Белл горестно заныло в предощущении потери.
– Но почему? – тихо спросила она.
Он отвернулся, не в силах взглянуть ей в глаза.
– Так больше не может продолжаться. Вы сами должны понять.
– Нет! – резко возразила она, чувствуя, что рушатся все ее надежды. – Нет, я ничего не понимаю.
