- Вы нехотели бы прийти к нам сегодня на вечеринку?
- Куда к вам?
- Галя и ее муж собирают гостей по поводу получения квартиры.
- А я-то причем здесь?
- Я вас беру к себе в кавалеры.
- Тогда я пожалуй подумаю.
- Вот и хорошо, - решив что я согласился, она продолжила, - в восемь вечера у меня.
Мы разошлись в разные стороны.
Старушка-преподовательница была настоящей немкой и обладала упорным характером.
- Скворцов, я хочу чтобы вы могли различать диалекты и сами умели говорить с характерной интонацией. Почему вы, обращаясь к Ане заговорили с чисто баварской интонацией, а потом понесли черт знает что. Господи, прости меня что я говорю. Повторите, Скворцов. Аня, встаньте и отвечайте Александру, для вас это тоже практика.
Толстушка и хохотушка Аня вскочила.
- Не беспокойтесь, я ему отвечу.
Я говорю текст и вдруг Аня понесла на чисто баварском диалекте.
- Говорят, Александр, вы сегодня идете на вечер, с этой пустышкой Татьяной?
- Да, но вы меня игнорировали, пришлось выбирать партнера.
- Со мной вы опоздали, у меня муж, но так уж и быть, я сегодня его не возьму, а возьму одно удивительное создание. Не провороньте, Александр.
- Постойте, постойте, - вдруг взрывается старушка, - такого текста здесь нет.
Она приблизив книгу к глазам старается разыскать текст, который мы говорим.
- А впрочем, - она отбрасывает книгу, - вы оба говорили хорошо. Так у кого сегодня можно будет пожрать? Господи, прости меня что я говорю.
Татьяна сидела вокруг разбросанных платьев и чуть не рыдала.
- Саша, я незнаю, что мне одеть. Наверняка, эта фи-фи, Верка, сегодня оденет, что-нибудь необычное и будет королевой вечера.
- И это всегда так, - сказала ее мать стоя у дверей, - со слезами, наденет какое-нибудь безобразие и придет в нем к концу вечера.
Я схватил первое, что попалось под руку, что-то полупрозрачное, но ярко красное и сунул ей под нос.
- Сейчас же одевай это.
- Ты так думаешь? А Верка...
- Одевай говорю, - вдруг рявкаю я.
- Не кричи. Раз тебе нравиться, одеваю.
- Так ее, Саша, так. Мужика тебе хорошего нужно, тогда бы поумнела, опять сказала мать.
- Может я уже нашла,-самодовольно сказала Таня.
Она без стеснения стала раздеваться, чтобы одеть обновку.
- Вот возьми бусы из красного корала, - протянула ей связку коряавых камней, мать.
- А вроде ничего. А коралы не будут колоть мою грудь?
- Уже время, лучше иди.
Это был не вечер, а вечерище. В пятикомнатной квартире народу полным полно, в основном наши институтские. Здесь и Владимир Владимирович со своей супругой, наш главный и другие сотрудники.
- Танечка, ты пройдись по знакомым, - к нам подошел Владимир Владимирович, где-то по рассеяности оставив супругу.
- Саша, я сейчас к Верке и остальным.
Татьяна сверкнула красным платьем в толпу.
- Вы знаете, - начал Владимир Владимирович, - я посмотрел ваши расчеты и мне они очень понравились. Но в ваших бумагах затерялся один листок, от которого я несколько ошалел. Это наброски исскуственного отвала породы после взрыва над самой стартовой ракетой с миной. В таком случае дополнительные передвижные механизмы не нужны, а система коромысла проста. Наполнилось ведро мусором и бжик..., коромысло на оси само поехало оно вниз по радиусу. Я ведь только-что с института, вашу идею просчитывал. Это здорово.
- Володя, как тебе не стыдно, на вечере обсуждать научные проблемы, жена Владимир Владимировича все же нашла мужа и вовремя очутилась рядом. Вы простите его, Саша, совсем дурной мужик.
Владимир Владимирович смутился.
- Да, Саша, поговорим завтра.
Передо мной появилась Аня.
- Пошли со мной, только не упади, - она вцепилась за мой рукав.
Передо мной стояла стройная девушка с гладкими светлыми волосами, чуть узковатым носом и большими черными глазами. Боже. Если бы не волосы, то это была бы Гамиля...
- Знакомтесь, это Александр, а это... Катя.
Я забылся и автоматически, как в Каире, взял ее руку и поднес к своим губам.
- Простите, Саша, но здесь это не принято, - смутилась Катя, но руку не отняла.
- Разве мы должны стыдиться того, что прекрасно. Аня, у меня к вам просьба. Если увидите Татьяну, постарайтесь перехватить ее.
- Командир, все понятно. Я рядом с вами и недалеко от вас.
- Кто такая Татьяна? Я ее знаю?
- Наверно. Я здесь только два месяца и первый раз на таком сборище. У Татьяны не было кавалера и она предложила эту должность мне.
- Но при такой должности, нельзя бросать вашу спутницу.
- К сожалению, я плохо изучил инструкции этой сложной профессии, но как военный зато могу учитывать изменение обстановки и принимать необходимые решения.
- Разве вы военный? Странно, Аня не говорила мне об этом.
- Вам Аня много чего не могла сказать.
- Например?
- Что я служил в Египте и ни разу не видел знаменитый Каирский музей.
Она улыбнулась.
- А я живу в этом богом забытом городке и ни разу из него не вырвалась.
- Нет денег?
- Нет, не выпускают, - она видит мое недоумение и поспешно поясняет, нет выпускать-то выпускают, но просто так выехать нельзя.
К нам подлетает Аня.
- Танька идет, вы идите в ту комнату, а я постараюсь ее задержать.
Мы попадаем в маленькую клетушку-комнатенку, без всякой мебели и пахнущую обойным клеем.
- Вот папа с мамой у меня действительно путешественники. Они были в Анголе, Мозамбике, а сейчас где-то в Сибири.
- Так чего вы к ним не выедете?
- Я приехала сюда по распределению, после окончания ВУЗа. Так и сижу, а мама пишет, что они сами сейчас в такой дыре, даже наше место кажется раем. Ведь папа, так же как и вы, военный, куда его пошлют там и служит.
- Что же это за странное место, где может быть ад?
- Это какое-то хранилище, даже адреса нет. Одни индексы 'п/я...'
- Стойте, стойте, как фамилия отца?
- Каменев.
- Вашего отца зовут Петр Иванович, а мать Надежда Васильевна?
- Да.
На ее лице изумление.
