- Хороший мужик Петр Иванович, надо же, даже про дочь не рассказал. Там, Катя, действительно был ад, но теперь Петр Иванович наведет порядки. Ему присвоили звание и наградили орденом Ленина и Золотой Звездой Героя.
- Да что вы говорите, он мне пол года уже не писал. Может действительно попросить у него вызов и меня может отпустят к нему.
- Не советую, там женщинам работы нет и от поселка за 50 километров в любую сторону, ни души. Если ехать, то только за женихами, вот этих навалом.
- А за что папе дали Героя?
- За одну операцию.
Дверь комнаты приоткрылась и появилась голова главного.
- Ага, знакомые все лица. Скворцов и Каменева. Там Татьяна на рогах стоит, а Скворцов с другой дамой.
- Почему с другой, со своей.
- Вот те на. Вот что значит военный. Пришел, увидел, победил.
Главный вошел в комнату и следом за ним ввалился седой полковник.
- Вот он Скворцов, - показал главный рукой на меня, - кажется ты, Гоша, его искал.
- Его все ищут, и женщины, и военные, и гражданские. Бегает ваш этот кругленький, потный, тоже ищет его.
- Может мне выйти, - робко попросила Катя.
- Иди Катенька прогуляйся, мы тут поговорим немножко и отпустим Александра Георгиевича.
Катя быстро выскочила из комнаты.
- Мне-то можно быть, Гоша?
- Послушай, история интересная, - полковник вытащил сигареты, закуривайте.
Главный взял сигарету, а я покачал головой.
- Так не расскажете нам, Александр Георгиевич, где пилюли, с которыми вы выступали на пресс конференции в Каире.
- Товарищ полковник, может быть завтра. Сегодня как-никак вечеринка.
- Ты что думаешь, я дурной и ничего не понимаю. Да вечеринка, но два часа назад по телетайпу пришла шифровка, выяснить, где пилюли и через три часа доложить. Видишь мне приходится работать и совсем не до вечеринки. Так где они?
- Хорошо, я скажу, всего было пять пилюль, - начал врать я. - Четыре было у меня, одна - у Дорри, корреспондентки 'Дели Ньюс'. Но последнюю пилюлю я потратил на хранилище. А перед этим две истратил на лечение парализованных рук и одну на показ на пресс-конференции.
- Вот видишь, оказывается вопрос простой. Так говоришь, одна осталась у кореспондента 'Дели Ньюс'?
- Нет не осталась, она тоже лечилась и попробоавала препарат на себе.
- О каких пилюлях речь, - заинтересовался главный.
- Англичане совместно с Израилем разработали потрясающий наркотик, он концентрирует и отбирает от организма энергию, которую можно употребить в разрушительных действиях.
Я удивился осведомленности полковника.
- Такой наркотик просто необходим даже в некоторых наших разработках, заметил главный.
- Он необходим везде и если молодой человек не врет, то мы действительно потеряем много в этой области науки. Хорошо, идите, Скворцов, догоняйте свою даму.
За дверью сразу напарываюсь на Татьяну. С ней напарница, вульгарно одетая девица с лицом крокодила.
- Верочка, а вот он. Где ты был, Александр? Сидел там с девицей.
Она бесцеремонно открывает дверь и заглядывает внутрь.
- Ой, простите.
Татьяна закрывает дверь в глазах ее умиление. Верочка бесцеремонно разглядывает меня.
- Вас кажется звать, Саша. Зто правда, что у вас была трагическая любовь за границей? Говорят вы стрелялись?
- Ох, правда. Я даже был ранен.
- А вы Радж Капура видели?
- Пил с ним чай с колбасой, занятный мужик.
- А почему ты мне не говорил об этом, - разинув рот, слушает Татьяна.
- Времени не было.
Наш глупый разговор прерывает, неизвестно откуда взявшаяся, Аня.
- Тебя Владимир Владимирович везде ищет, а он здесь прохлаждается.
- То есть как это прохлождается? - возмущается Верка.
Но Аня бесцеремонно уводит меня от них за руку.
- Я видел Владимир Владимировича там, а ты меня ведешь куда-то в другую сторону.
- Военная хитрость, дуралей. Ну как Катя, прелесная девушка, согласись.
- Соглашаюсь.
- Пошли от сюда, наш собантуй устроим.
- Пошли. Ох и будет же мне завтра на орехи от Татьяны.
Мы сидим у Ани на квартире. Анин муж, Катя, я и сама хозяйка. Идет разговор про идиотские порядки в этом богом забытом городке.
- Представляешь, я им говорю, что у меня вызов на учебу, - поддавший Сережа, Анин муж, выплескивае свое горе, - а они ни в какую, нельзя и все. Так и будем здесь сидеть всю жизнь, тебе хорошо, ты командированный. Сегодня здесь, а завтра там.
- Что вас в командировку не пускают?
- Пускают. Махнем куда-нибудь в Казахстан, в Сибирь или на Новую Землю и обратно. Куда же еще? Бежать невозможно, будут охотится как за преступником.
- А если я командировочный и женюсь на девушке из вашего городка, ее отпустят со мной?
За столом наступила тишина, кажется даже Сережа отрезвел.
- Навряд-ли, а может и отпустят, - первой высказалась Аня. - Катька, не будь дурой. Срочно выходи за Александра Георгиевича.
- Да вы что? Надо же по любви.
- Может ты за Коленьку тоже здесь по любви вышла, однако он тебе выехать из этого городка не предлагал.
Катя краснеет.
- Ошибка была, мало ли мы глупостей в жизни делаем.
- Хорошенькая глупость, он ей всю жизнь исковеркал, она за ним сюда в эту петлю сама напросилась, а Коленька шасть к другой. Теперь Верка-крокодил со своим семейством из него веревки вьет.
- Это та Верка, которая подруга Татьяны? - удивляюсь я.
- Она, она. И думать нечего Катька, скоро Александр уедет, а ты опять гнить здесь останешься. Найдешь еще какого-нибудь кретина и уж из этого омута тебя тогда точно никто не вытянет.
Катя мнется. Я прихожу на помощь.
- Катя, выходи за меня замуж. Я немного знаю твою семью, они меня тоже и поверь, они точно дадут добро на эту свадьбу.
- Молодец, Сашка, ты настоящий мужик.
- Катька, ну... - стонет Аня.
- Я подумаю, Александр Георгиевич.
- Тьфу, - срывается Сережа, - с этими бабами нет ни какого удержа.
- Дура, ты Катька. Завтра Александр получит задание и его через несколько дней выметут от сюда. Тогда твой шанс точно пропал.
- Откуда ты знаешь, что будет завтра? - спросил я.
- Мой Сереженька все знает. Он работает где? В аппаратной, все документы через него проходят. Вызов был на тебя, Саша. В Германии опять наши чего-то затевают.
Мы молчим, каждый по своему переживает эту новость. И вдруг Катя срывающимся голосом говорит.
