- Иногда бывают, - признался я, мягко обходя ловушку. - Но мы никогда не обманываем покровителя. - Ну это не совсем точно... - Однако каждый покровитель рано или поздно нас обманывает.
- Включая искренна вашу?..
- Один из твоих наместников обошел тебя в намерении. Но со временем нужда в нас сделалась бы менее насущной, и ты принялась бы искать на нас управу вместо того, чтобы по-честному расплатиться и просто расторгнуть договор.
- Вот за что ты мне нравишься Костоправ! За неослабную веру в человечество!
- Точно. И каждая унция моего цинизма подтверждена историческими прецедентами, - проворчал я.
- А ты знаешь, Костоправ, ты действительно умеешь растопить сердце женщины.
- Чего? - Я всегда вооружен до зубов целым арсеналом столь блистательных, остроумных ответов. - Я поехала с тобой, имея дурацкое намерение совратить тебя. Почему-то мне уже и пробовать не хочется.
***
Вдоль некоторых частей стены монастыря были устроены обзорные подмостки. Забравшись в дальний северо-восточный угол, я привалился спиной к саманным кирпичам и принялся смотреть назад, туда, откуда мы пришли. Я был очень занят - я жалел самого себя. Каждую пару сотен лет такие вещи приводят к обострению проницательности.
Этого чертова воронья вокруг стало еще больше. Сегодня собралось около двадцати. Я от души проклял их - и, клянусь вам, они в ответ передразнили меня. А когда я швырнул в них обломком самана, они взмыли вверх и направились...
- Гоблин!
Наверное, он не спускал с меня глаз - на случай, если задумаю наложить на себя руки.
- Что?
- Хватай Одноглазого и Госпожу и тащи сюда. Быстро!
Я отвернулся от него и вновь взглянул вверх по склону на предмет, привлекший мое внимание.
Он остановился, но, без сомнения, то была человеческая фигура в одеждах столь черных, что они выглядели прорехой в ткани всего сущего. Фигура несла что-то под мышкой - что-то наподобие шляпной картонки по габаритам. Вороны, штук двадцать или тридцать, так и вились вокруг фигуры, ссорясь за право устроиться на ее плечах. До фигуры от того места, где стоял я, было добрых четверть мили, однако я ощущал взгляд невидимых, укрытых под капюшоном глаз. Взгляд обжигал, точно пышущий жаром кузнечный горн.
Тут явилась толпа во главе со сварливыми, как обычно, Одноглазым и Гоблином.
- Что случилось? - спросила Госпожа.
- Взгляните туда!
Все посмотрели в сторону фигуры.
- Ну и что? - квакнул Гоблин.
- Как это 'ну и что'!?
- Что такого интересного в старом пне и стае птиц?
Я поглядел... Проклятие! Пень... Но тут внезапно возник едва уловимый блеск, и я снова увидел черную фигуру. Меня пробрала дрожь.
- Костоправ, что с тобой? - Госпожа все еще была зла на меня, однако всерьез встревожилась.
- Нет, ничего. Глаза со мной шутки шутят. Показалось, что этот треклятый пень движется. Забудьте.
Они примчались по первому моему слову, бросив все дела. Я смотрел, как они уходят, и на минуту усомнился в здравии собственных мозгов. Но затем взглянул снова.
Вороны толпой улетали прочь - все, кроме двух, направлявшихся прямо ко мне. А пень шествовал по склону, точно намереваясь обойти монастырь кругом.
Я немного помолился про себя, но из этого ничего не получилось.
***
Я хотел было дать храмовой магии поработать над нами еще несколько деньков, однако еще сто пятьдесят лет странствий Отряда барабанной дробью гремели в моей голове. Да и передышка перестала быть живительной. Шило уже воткнулось в мою задницу. Я объявил о своем намерении. И возражений не встретил. Только согласные кивки. Возможно, даже облегченные.
Что же происходит?
Я наконец встряхнулся от замкнутости в себе, обычно я провожу там много времени, переставляя все ту же, исстари знакомую мебель, и не обращай? внимания на других.
А они тем временем тоже потеряли покой.
Что-то витало в воздухе. Что-то подсказывало каждому: пора сваливать. Даже монахам, пожалуй, не терпелось избавиться от нас. Любопытно.
На воинской службе выживает тот, кто прислушивается к подобным чувствам, даже когда они не имеют никаких видимых причин. Если чувствуешь, что пора двигаться, то двигайся. А если не прислушался, остался на месте и прищемили тебя, плакать будет поздно.
Глава 12
МОХНАТЫЕ ХОЛМЫ
Чтобы добраться до джунглей Одноглазого, нам пришлось пройти сколько- то миль лесом, а потом - пересечь кольцо весьма странных холмов. Холмы были округлые, очень пологие, и ни единого дерева на них, несмотря на не слишком большую их высоту, не росло. Холмы покрывала странная короткая буроватая травка, очень легко подхватывающая огонь и потому исполосованная черными шрамами. Издали холмы казались стаей громадных рыжешерстых горбатых зверей, устроившихся поспать.
Я нервничал. Этот облик спящих зверей не давал мне покоя. Я почти ожидал: вот сейчас эти холмы проснутся и стряхнут нас. Я даже спросил Одноглазого:
- С этими холмами ничего такого необычного нет? Может, ты просто случайно забыл предупредить? Он насмешливо взглянул на меня:
- Нет. Хотя всякие невежды верят, что это - могильные курганы тех времен, когда по Земле бродили великаны. Однако это - просто так себе холмы. Внутри только земля да камень.
- Тогда почему они внушают мне такое странное чувство?
Он оглянулся - и тут же вид его сделался озадаченным.
- Холмы ни при чем. Костоправ. Это - что-то там, за ними. Я тоже чую. Словно мы только что увернулись от пущенной стрелы.
Я не спрашивал, что именно там было. Знай он это - объяснил бы без вопросов. К концу дня я понял, что и всем нашим, подобно мне, беспокойно.
Впрочем, от тревог сейчас не больше проку, чем обычно.
***
На следующее утро мы встретили двух иссохшихся, сморщенных карликов соплеменников Одноглазого. Обоим с виду было по доброй сотне лет. Один беспрестанно перхал и одышливо сопел, словно вот-вот помрет.
- Наверняка незаконные внуки нашего крокодилища! - загоготал Гоблин.
Да, сходство наблюдалось. То есть мы и ожидали этого сходства, привыкнув, что наш Одноглазый - явление уникальное.
- Ах ты, торба похабная! - вызверился на Гоблина Одноглазый. - Тебе еще с этими черепашками по базарам ходить!
Что за дьявольщина? Какой-то туманный хозяйственный разговор? Однако Гоблин, похоже, тоже ничего не понял.
Одноглазый, улыбнувшись, продолжал тараторить со своими сородичами.
- Я так полагаю, это - проводники, за которыми посылали монахи, - сказала Госпожа.
Монахи оказали нам эту услугу, узнав о наших намерениях. Да, проводники нам понадобятся. Миновав джунгли Одноглазого, мы будем нуждаться в переводчике и для него.
Вдруг Гоблин издал возмущенный клекот.
- Что такое? - спросил я.
- Да он им врет бессовестно! И что здесь необычного?
- Откуда тебе знать? Ты ведь не понимаешь их языка.
- - И не нуждаюсь. Я знаю Одноглазого - еще с Тех пор, как твой папаша был мал и зелен. Глянь! Классический его подходец - корчит из себя могучего волшебника из далеких земель. Секунд через двадцать он...
