повернуть назад, отшвырнув одновременно в сторону Кейен и ее парня, чтобы их ненароком не забили зеленые братишки. Услышав резкий вопль, я оглянулся. Морли уже выдергивал рог единорога из груди Клемента. - А это было вовсе не обязательно, - оскалился я и взглянул на Кейен. Интересно, пойдет ли она теперь со мной? Она опустилась рядом с Клементом и взяла его руку в свои ладони. Я посмотрел на лаз, запустил руку в заплечный мешок и швырнул несколько зажигательных бомб мимо гроллей. Вспышка света отбросила слуг по крови назад. - Уходим! - приказал я. Оглянувшись, я увидел, что Морли уже двинулся, волоча за собой пленника. Кейен неохотно поднималась на ноги, с лицом холодным, как смерть, рядом с которой она только что находилась. Но Дожанго... - Чтоб ты сдох, Дожанго! Чем, черт побери, ты занялся? - Гаррет! Это же подлинный камень-кровавик, принадлежащий Владыке по крови. Знаешь, сколько он может стоить? Ты только взгляни на паразита. Ему же не меньше трех-четырех тысяч лет. Три-четыре тысячи лет. Столько времени это чудовище охотилось на людей. Надеюсь, ему подыщут особое место в преисподней, где полыхает самое жаркое пламя. Я прополз через лаз вслед за гроллями, разбросал остаток зажигательных бомб и кинул в толпу парочку осветительных патронов. Общий вопль снова усилился. Я опустился на колено, держа меч наготове, а гролли принялись размахивать дубинами с невиданной яростью. На мое плечо опустилась рука. Я обернулся и взглянул в печальные, нежные и даже прощающие глаза. Морли, держа одной рукой мешок и пленника, начал швырять зажигательные бомбы. Я слышал удары тетивы арбалета Дожанго. - Что это ты сотворил, Гаррет? - Потом. - Я нюхом чую колдовство. И много еще осталось у тебя в рукаве? - Освобождаем пленников и уходим. Жители подземелья, чуть отступив, начали группироваться у входа в туннель, ведущий к свету. Они не хотели сдаваться. Остановив нас, они смогут сохранить свой образ жизни. Обитатели тьмы станут ждать, пока один из рожденных по крови не возмужает и не станет столь могущественным, что превратится в нового Владыку. Из темноты вылетела стрела и отскочила от плеча Марши. Кто-то добрался до оставленного нами у входа оружия. То, что для толстой шкуры гролля было пустяком, могло принести смерть остальным. - Двигайтесь! Ты, Дожанго, первым! Роза и Тинни завывали не хуже, чем тысяча дерущихся котов. Мы пробились к клеткам. Большинство пленников были бледны, как и их хозяева. Ночное племя высасывает у жертв кровь медленно, не так, как паук. Я удивился, что они все еще живы. - Привет, Плоскомордый, - произнес я, не обращая внимания на женщин. - Ты все такой же принципиальный и упрямый? Я не хочу оставлять тебя здесь. Надо отдать должное Плоскомордому. У него не очень много мозгов, но с юмором все в порядке. Он даже ухитрился ухмыльнуться. - Все в порядке, Гаррет. Я - безработный. Уволен, потому что не смог вытащить нас из этого дерьма. Судя по количеству ран на теле, Плоскомордый сделал все, что мог. Он посинел от холода. А я даже не замечал арктического мороза, настолько был возбужден. - Значит, ты свободен для работы. Считай, что получил от меня задаток. - Заметано, Гаррет. - Ну а как вы, Васко? Все еще полагаете, что сможете разбогатеть, остановив меня? Взгляните сюда. Это - девица Денни. Сколько времени, по- вашему, она могла бы продержаться? Год? Да и то, если бы вам повезло. Все ваши друзья умерли не за понюшку табаку. - Не надо проповедей, Гаррет. Я сам схороню своих мертвецов. Он заскрипел зубами. - А как насчет тебя, Позвоночник? - Я никогда не ссорился с тобой, Гаррет. И сейчас не намерен. - Отлично. Оставались еще два карентийских солдата. Но они были в таком отвратном состоянии, что я решил не тратить времени и не стал спрашивать, не учинят ли они мне пакость. Тем временем Морли мило болтал с дамами. Они расположились в отдельных клетках. Роза уже обещала ему луну с неба, если он вытащит ее отсюда. Она говорила 'меня', а не 'нас'. Любящая, заботливая, семейственная Роза! Тинни старалась держаться с достоинством, насколько позволяли обстоятельства. Я решил, что в будущем (если оно наступит) к этой крошке стоит приглядеться по внимательнее. - Как думаешь, стоит их освобождать? - осведомился Морли. - Решай сам. Вообще-то они замедлят наше движение. Диалог был краток, но Дожанго решил, что и это чересчур. - Вы, парни, прекращайте словоблудие, - заявил он, - или мы с братьями отправимся в путь без вас. Он владел камнем-кровавиком, несколькими рогами единорогов и ощущал себя богачом. Теперь он беспокоился за свою жизнь - хотелось насладиться состоянием. Щелкнула тетива арбалета Дожанго. В то же мгновение над нами просвистела выпущенная кем-то стрела. - Ты знаешь, Морли, ведь он в чем-то прав. Морли произнес что-то на языке гроллей, и они несколькими точными ударами дубин сбили с клеток замки. Не слушая протестов Дожанго, мы вооружили освобожденных рогами единорогов. Гролли швырнули оставшиеся осветительные патроны в толпу, и мы двинулись к свободе.
ГЛАВА 48
Свобода оказалась не слишком доступной дамочкой. Вначале показалось, что мы сможем прорваться одним махом. Но враги, преисполненные решимости сохранить тайну своего логова, сомкнули ряды и начали кидать в нас все, что попадало им под руку. Когда я говорю все - это значит все: дерьмо, кости, камни и самих себя. Некоторые слуги по крови обладали почти такой же мощью, как и их владыки. Мы потеряли одного из освобожденных пленников. Они не были вооружены и двигались словно мухи в сиропе. Упал еще один солдат. Васко был ранен, но удержался на ногах. Я приобрел очередной набор царапин. Плоскомордый свалился и поднялся с большим трудом. Когда Дорис бросился ему на помощь, его облепила стая чудовищ. Я был уверен, что гроллю пришел конец. Но, оглянувшись, увидел, что гигант все еще жив. Меня охватило отвращение к себе: в какой-то момент я пожелал, чтобы его убили и нам не пришлось бы выволакивать его на себе. Обитатели тьмы отступили и замолкли. Интересно, почему? Примерно тридцать из них еще способны были продолжать битву. Тут я заметил, что догорают два последних осветительных патрона. Через несколько секунд мы окажемся в их стихии - темноте. Настало время вновь что-нибудь вытащить из рукава. Хорошо, что у меня хватило выдержки не продемонстрировать этот фокус раньше. - Все ко мне! Оружие острием наружу! Поднять лица вверх и закрыть глаза! Нашлись желающие задать вопросы, а кое- кто даже готов был пуститься в спор. - Кто ослушается - ослепнет, - соврал я. Морли выпалил приказ на языке гроллей. Тройняшки повиновались беспрекословно. Этот треклятый Дорис не только оказался на ногах, но и ухитрялся волочить за собой Плоскомордого. Последний осветительный патрон погас. Обитатели тьмы начали надвигаться с шорохом и шипением. На этот раз заклинание было не в рукаве, а в голенище сапога. - Закрыть глаза! - проревел я, разрывая листок. Выброс сернистого газа заглушил вонь пещеры. Яркий свет пробивался даже a*'.'l прикрытые веки. Обитатели тьмы взвыли. Медленно досчитав до десяти, я приказал: - Открыть глаза и - вперед! Ослепительное сияние превратилось в яркий, но вполне терпимый свет. Старая Ведьма сказала, что такая иллюминация продержится несколько часов. Свет напоминал солнечный. Для Обитателей тьмы он невыносим. Если они не поспешат скрыться в тень, навсегда лишатся того, что заменяет им разум. Мы поднялись по ступеням. Сорвав с мертвого слуги по крови одежду, я бросил ее Кейен, чтобы она прикрылась от света. Она уже страдала от боли. Надо было бежать, но Морли и Дожанго вдруг решили развлечься и пострелять из оставленных нами луков. - Уходим, пока можно! - гаркнул я. - Нам и так до сих пор невероятно везло. Не будем больше искушать судьбу. Марша сграбастал Дожанго и поволок за собой. Остальные двигались самостоятельно. Морли, увидев, что ему придется играть одному, бросил лук и поспешил за нами. О передышке не было и речи. Туннель - единственное место, где Обитатели тьмы могли спрятаться от света и с новой силой напасть на нас. Все же мы оказались проворнее и достигли выхода раньше, чем враги сумели нас догнать.
ГЛАВА 49
- Что за дьявольщина? - прохрипел Морли, когда нам пришлось пробиваться сквозь металлическую сетку или, если хотите, паутину, образовавшуюся у выхода из туннеля за время нашего пребывания внизу. - Откуда я знаю? Давай работай! - Я не мог ему помочь, так как нянчился с Кейен. Пока она не произнесла ни слова, а лишь жалобно скулила, как маленький щенок. Сначала я думал, что она просто боится вернуться в мир, оставленный ею несколько лет назад. Но когда понял, что сеть, в которой мы запутались, сплетена из металла, все стало ясно - прикосновение к металлу причиняло ей боль. Кто же поставил сеть? Я был готов держать пари, что это дело рук Зек Зака. Но где удалось ему раздобыть столько проволоки? И что должно было означать для нас возведение этой преграды? Мы вырвались наружу. Там царила изнуряющая жара. - Полночь, - простонал Морли. - Мы оставались внизу дольше, чем я предполагал. - Не задерживайся. Нам еще многое надо успеть. Мы были уже на половине спуска, когда позади раздались крики. В них слышалась боль, но больше всего там было ярости бессилия. Дожанго, вздохнув от страха, проговорил: - Говорят, они могут оправиться от любых ран. Как ты думаешь, владыки не могут броситься за нами в погоню? Я честно ответил: - Не знаю. Мы сообщим о гнезде военным при первой возможности. Сбившись в тесную группу, мы добрались до нашего лагеря. Идти было нетрудно - светила почти полная луна. Кейен продолжала ныть, но теперь от слишком яркого для нее света. Ей вторил пленник Морли. Когда мы вскарабкались к нашему лагерю, Доге сказал: - Надо засыпать их влажной землей и хорошенько завернуть, чтобы защитить от
