Вороны вились и вокруг нас. Что естественно. Он не позволил бы Госпоже отогнать их.
- Вероятно.
- Они сейчас заодно.
- Считай, что оно так и есть. Лучший способ избежать неприятных сюрпризов - заранее готовиться к худшему. Расскажи-ка мне о Длиннотени.
Последняя фраза не была произнесена вслух. Костоправ воспользовался языком жестов, который основательно изучил в те дни, когда Отряд служил глухонемой Душечке, более известной как Белая Роза. Мы прибегали к этому языку нечасто, и раньше я даже не задумывался о том, чтобы с его помощью провести ворон. А идея, если пораскинуть мозгами, была неплохая.
Пусть вороны все видят - пальцев-то у них нет, и воспроизвести эти знаки перед своей хозяйкой они не смогут.
Птицы не разумны и услышанного не понимают. Они способны лишь точно воспроизводить звуки.
Мои пальцы двигались далеко не так ловко, как прежде. Втолковать Костоправу, что Длиннотень совершенно переменился и обрел здравомыслие вкупе с решимостью, оказалось непростой задачей.
- Интересно, - пробормотал он, вглядываясь в перевал, где шедшие в авангарде войска князя нарвались на тенеземскую засаду. Дело приняло серьезный оборот. Продвижение колонны замедлилось, Окинув взглядом вздымавшиеся по обе стороны прохода хребты, я невольно подумал, что, будь у Могабы - там, наверху - побольше сил, он задал бы нам шороху.
- Так ведь их у него нет, - пробормотал Костоправ, словно прочитав мои мысли. - По-моему, в последнее время ты становишься слишком робким.
Он был облачен в причудливые доспехи Вдоводела, с которыми в последнее время почти не расставался. Так же как и с воронами - редко случалось, чтобы у него на плече не сидела каркуша. Он всегда имел при себе лакомства для пернатых любимцев и, кажется, уже научился их различать.
- Когда мне приходится играть роль, я стараюсь в нее вжиться, - он снова перешел на язык жестов. - Я хочу, чтобы ты нашел Гоблина. Это очень важно.
- Ну и ну! Костоправ вздохнул:
- Я бы и сам этим занялся, да времени нет. Затем он промолвил:
- Этот перевал слишком узок, и всякое наше промедление работает на Могабу.
Свернув в сторону. Костоправ зашагал к голове застопорившейся колонны. Прабриндраха Драха явно ожидала выволочка, как какого-нибудь новобранца.
Неожиданно Старик обернулся и спросил:
- Где твои родственнички, Мурген? Где они? Что затевают? Он использовал разговорный таглианский, явно давая понять, что ему наплевать, слышит ли его Тай Дэй. Или даже специально, чтобы тот его понял.
- Не знаю. Не видел я их.
Я глянул на Тай Дэя, но он только покачал головой.
- Может, они решили вернуться домой?
- Не думаю. Тогда и все прочие увязались бы следом, разве не так?
Я не был в этом уверен, но спорить с Костоправом не стал. Не имело смысла. Рядом с нюень бао он всегда будет чувствовать себя неуютно. Я ушел, обещая, что дам ему знать, если что-то выясню. Возвращаясь к фургону Одноглазого, я натолкнулся на Дрему.
- Привет, приятель. Как дела?
Я не видел его с той самой ночи в Таглиосе, когда дал ему поручение. Он работал в паре с Бадьей, помогая готовить особые отряды. Вымотался бедолага изрядно, но все же, на мой взгляд, еще не повзрослел настолько, чтобы считаться заправским солдатом.
- Я устал, голоден и начинаю подумывать, действительно ли паскудство моих дядюшек было столь уж велико, чтобы сменить его на эту хренову службу?
Про всякого пережившего все, что пережил Дрема, и сохранившего при этом чувство юмора, можно было сказать, что с этим парнем все в порядке. Интересно, вернется ли он назад, чтобы покончить с ними? Мне это представлялось сомнительным. Но в рамках этой причудливой южной культуры такого рода вещи казались приемлемыми.
- Ты еще не разговаривал с Капитаном? - спросил Дрема.
- Да я только тем и занимаюсь, что толкую с ним о том о сем. Я ведь Летописец.
- Я имел в виду... Не говорил ли ты о должности Знаменосца? Помнится, ты намекал, что может быть...
Нетерпение паренька меня потешало. Ежели тебя назначают Знаменосцем, значит, командиры считают, что у тебя большое будущее. Знаменосец нередко становится Летописцем. Летописцу, поскольку он вечно отирается около начальства и в курсе всего происходящего, - прямая дорога в Лейтенанты. Лейтенант же почти всегда становится Капитаном, как только открывается вакансия.
Случай с Костоправом был некоторым отступлением от эпической традиции. Его избрали Капитаном, когда в Отряде оставалось всего семеро братьев и никто другой не обладал достаточными познаниями, да и просто не взялся бы за эту работенку.
- Я ему намекал. И он не ответил 'нет'. Скорее всего, окончательное решение будет оставлено за мной. А это значит, что все произойдет не так быстро, как бы тебе хотелось. Как раз сейчас нам приходится трубить по двадцать часов в сутки, и у тебя просто нет времени чему-нибудь учиться.
- Да мы почитай, что ничего не делаем, - запротестовал Дрема. - Я мог бы просто отираться возле тебя да приглядываться...
Наш разговор прервал зычный голос Бадьи, призывавшего Дрему пошевелить задницей и не отлынивать от работы.
- Желаю удачи, малыш, - сказал я ему. - И не торопись ты так. Бери пример с меня, с того, как я поступаю с Летописями. Потерпи до осады. Вот уж когда времени будет в избытке, в том числе и на то, чтобы выучиться читать и писать.
- А я и так учусь. Хочешь верь, хочешь нет, но я уже знаю пятьдесят три обычных знака. А различаю почти все, письменный таглианский весьма сложен. Мало того что в обычном алфавите больше ста знаков, так гуннитские жрецы используют еще и сорок два знака Высокого стиля. Многие знаки идентичны по значению и звучанию, но имеют особый иерархический смысл, а иерархия значит для гуннитов очень и очень много.
- Продолжай в том же духе, - велел я Дреме, - с такой настырностью ты непременно добьешься своего.
- Спасибо, Мурген.
Паренек устремился вверх по склону, проскальзывая в, тесной толчее, словно был смазан салом.
- Вот уж не за что, - пробормотал я себе под нос. - В большинстве своем Знаменосцы вовсе не так удачливы, как я. Не та работенка, которая продлевает жизнь.
Приметив Госпожу, как всегда окруженную ее почитателями и теми из наров, кто не изменил Отряду, я направился в ее сторону.
Глава 36
Люди расступались, давая мне дорогу. Такое случается, если человек считает, что от него зависит, какое место он займет в истории: будет восславлен или заклеймен позором. Благодаря усилиям Костоправа все в Отряде признавали значение Летописей.
Госпожа огляделась по сторонам, и на ее обычно бесстрастном лице промелькнула досада.
- Похоже, - заметил я, - нас задержат здесь до тех пор, пока Бадья и его парни не убедят людей Могабы в том, что погода испортилась и им пора по домам.
Погода и впрямь испортилась. Ветер крепчал, и становилось все холоднее. Над головой собирались темные тучи. Похоже, дело шло к снегопаду.
- Ага. Будем надеяться, - сказал Лебедь. - Нам тоже не помешает спуститься с этих гор.
Говорил он скорее не со мною, а сам с собой.
- Я терпеть не могу горы.
- Я тоже не в восторге от снега и холодов, - заметил я и тут же обратился к Госпоже:
- Ты по-прежнему намерена избегать меня?
- А что ты хочешь знать?
- Ну например, как тебе удалось восстановить былую мощь. Я думал, после той истории в Курганье ты
