— Боюсь, вы правы.
Пребывание в доме Сама Чордина оказалось для Ширили невыносимо тягостным. Она вся изнервничалась, беспокоясь о короле и одновременно отбиваясь от домогательств толстяка.
— Крис, — как-то утром сказала она, — если мы здесь ещё хоть немного задержимся, я сойду с ума.
— Зачем нам здесь оставаться? Мы можем вернуться домой.
— Домой? Но это же невозможно.
— Не так давно я говорила с Аралом. Ингер все ещё считает, что мы все умерли. Об этом Аралу сказал какой-то Марена Димура. Креденс хочет, чтобы мы вернулись и доказали, что вполне живы. Это даст ему возможность собрать под свои знамена больше людей.
— Ты хочешь сказать, что Креденс намерен объявить претендентом маленького Браги?
— Да.
— Но он вполне мог сделать это, пока мы находимся здесь. Дети слишком малы для того, чтобы жить в лесах наподобие Марена Димура. А по-иному нам в Кавелине не выжить. Я могла бы пойти на это, если бы в этом был хоть какой-то смысл… — Она разрыдалась, не закончив фразы.
— Что с тобой?
— Крис, я не могу без него. Мы так мало времени провели вместе, но у меня такое состояние, что у меня вырвали сердце. Не могу поверить, что его больше нет.
Кристен привлекла к себе подругу и прошептала:
— Знаю. Знаю. Мне это тоже кажется невероятным. Но, видимо, нам придется с этим смириться.
— А я смиряться не желаю. Я хочу получить то, что мне получить уже никогда не удастся. А политику ненавижу!
— Успокойся. — Раздался громкий стук в дверь, и Кристен спросила:
— Кто там?
— Слагбейт, госпожа. У меня для вас письмо от капитана Требилкока.
Ширили вытерла слезы, и обе женщины подошли к двери. Слаг передал Кристен пакет и, заметив покрасневшие глаза Ширили, спросил:
— Что-то не так? Может быть, я смогу вам помочь?
— Скажи Чордину, чтобы он оставил Ширили в покое, — выпалила Кристен.
— Неужели он опять к ней приставал? Я перешибу ему ноги!
— Нет-нет. Просто скажи ему, чтобы он отвалил от нее. Ноги перешибать не надо. Он нам ещё нужен.
— Я с ним потолкую, — ответил Слагбейт и отошел с мрачным видом.
Кристен вскрыла пакет. Письмо Майкла оказалось длинным, путаным и местами противоречивым. Временами оно походило на дневниковое описание текущих событий. Майкл делился своими сомнениями и страхами. Писал он и том, какие сражения ему приходится выдерживать со своей совестью. Послание, видимо, в какой-то степени заменяло Требилкоку его утренние беседы с Аралом Дантисом во время конных прогулок.
— О чем он пишет? — потеряв терпение, спросила Ширили.
— В основном о том, что Ингер считает нас мертвыми и что он изо всех сил старается поддержать это заблуждение. Майкл намерен делать для неё ту же работу, которую делал для короля, но теперь он будет хранить верность не личности, а только королевству. Если это ему удастся.
— И это все?
— Он подробно пишет о своих опасениях, ощущениях и надеждах. Создается впечатление, что Майкл страшно одинок. А тот, кто знает его хуже, чем я, прочитав письмо, может даже подумать, что Майкл Требилкок сильно напуган. — Кристен не стала говорить подруге о мятежах и гибели множества их друзей.
— Итак, как же нам поступить? — спросила Ширили. — Прислушаемся к Майклу или пойдем за полковником Абакой? Ты и вправду хочешь, чтобы Браги стал королем?
— Не знаю. Правда не знаю. Я даже думать об этом не хочу.
Ближе к вечеру у них снова появился Слагбейт.
— Дамы, вернулся господин Дантис. Господин Дантис с собой кое-кого привел, — произнес сержант. У него был такой вид, словно он только что повстречал привидение.
— Кого?
Арал всегда притаскивал с собой людей, готовых пожертвовать женщинам деньги. Он чувствовал себя слегка виноватым из-за того, что бежал из Кавелина, и поэтому всеми силами старался помочь снохе короля и его возлюбленной.
Слагбейт улыбнулся и пожал плечами.
— Веди их сюда. Может быть, на сей раз я приму деньги, чтобы снять часть груза с его совести, — сказала Кристен.
— Думаю, что речь пойдет не о деньгах, — ответила Ширили. — Вспомни, как он привязался к Мгле. От этой болезни он ещё не излечился, и я боюсь, что колдунья пытается использовать его в своих целях. Не позволяй ему втянуть нас в какие-то новые авантюры.
Раздался стук в дверь.
— Помолчи. Они уже здесь, — прошептала Кристен и открыла дверь. Увидев тех, кто стоит за порогом, она на некоторое время лишилась дара речи. Когда к ней вернулась способность говорить, она воскликнула:
— Дал! Неужели это ты, Дал? А мы считали, что ты погиб. Думали, что тебя убили итаскийцы.
— Я убежал, — ответил молодой человек, переминаясь с ноги на ногу. Казалось, что у него не было сил сделать хотя бы шаг вперед.
Кристен, оттолкнув Дантиса, подбежала к Далу и обвила руками его шею.
— Дал… Так это и вправду ты, — всхлипнула она, прижавшись щекой к его груди. — Входи. Входи скорее. Прошу тебя. Я ужасно рада тебя видеть…
Кристен схватила Дала за руку и потянула в дом.
Глаза Ширили наполнились слезами, и она вышла из комнаты. Дантис пожал плечами, улыбнулся, вышел из дома и, аккуратно закрыв за собой дверь, удалился, чтобы надолго скрыться в своем подпольном мире.
Ливень разогнал мятежников, а появление войск предотвратило их новые выступления. В других городах Кавелина волнения были не очень сильными, однако лишь Дамхорст охотно согласился принести присягу верности новому режиму. В столице основное беспокойство продолжал приносить Квартал. Сгорело множество домов, и тысячи жителей потеряли крышу над головой. А зима уже была не за горами.
Единственными старожилами на первом официальном совещании у Ингер оказались Майкл Требилкок и генерал Лиакопулос. Однако, явившись в зал ситуационного анализа, они, к своему большому удивлению, не увидели среди присутствующих ни экстремистов из числа Нордменов, ни бандитов из ближайшего окружения герцога. Ингер пригласила на совещание нейтральных людей, известных своим взвешенным отношением к последним событиям. Возможно, что с её стороны это был всего лишь временный шаг, рассчитанный на то, чтобы успокоить население, но Майкл тем не менее воспринял его с одобрением.
— Сегодня мы должны обсудить три вопроса, — сказала Ингер, открывая совещание. — Во-первых, исчезновение средств из нашей сокровищницы и, во-вторых, недостаток энтузиазма в армии в ответ на наш призыв принести клятву верности. — Эти слова были произнесены саркастическим тоном и с обычной чуть насмешливой улыбкой на губах. — Затем мы поговорим о моем кузене-герцоге. Итак, Майкл, где деньги?
— Я не смог их найти. Пратаксис распорядился вывезти их из города ещё тогда, когда мы пытались понять, что королю понадобилось в Майсаке. Те, кому известно местонахождение денег, покинули город вместе с этими деньгами. Куда Пратаксис их направил, я не знаю.
— Может быть, тебе стоит приложить побольше усилий и постараться напрячь память? — спросила Ингер.
Майкл прекрасно понимал, что королева ему не поверила. Она отчаянно нуждалась в средствах, так как все её популистские действия стоили довольно дорого. Ей уже приходилось обращаться к владетелям за
