локтей, он жестом пригласил ее к двери.
Эва взяла в руки зонтик, нерешительно посмотрела на него, потом бросила обратно на кровать. Улыбнувшись, подмигнула Нику.
– Давайте рискнем.
– Вы точно хотите мороженого? – спросил Ник, который надеялся завлечь ее в какой-нибудь небольшой приличный бар, где подают импортное шампанское. Им необходимы полумрак, уединение и время, чтобы посидеть вдвоем.
– Точно, – подтвердила Эва. – Жара все еще такая, что плавится асфальт. Сегодня годится только мороженое, настоящее мороженое.
Она непринужденно взяла его за локоть и потянула к открытой двери кафе-мороженого, расположенного всего через улицу от набережной Потомака.
В заведении было полно народу: разношерстные туристы, юные парочки, родители с детьми; двое молодых снобов с чопорным видом спорили о питательных достоинствах свежего земляничного мусса и сливочного крема.
Внимательно просмотрев список экзотических возможностей, Эва с плотоядной улыбкой повернулась к Нику:
– Что же мы закажем?
Не желая соблазняться калорийной едой, Ник покачал головой.
– Пусть выбирает дама.
– Ну, тогда… – Эва повернулась к молодому человеку за стойкой, – дайте нам коричный вафельный рожок вот с этим, этим и вот этим. – Она показала на три сорта шоколадного мороженого. – Сверху положите взбитых сливок и посыпьте тертым шоколадом.
Бармен смотрел на нее во все глаза, улыбаясь от уха до уха.
– И вишенку?
– О, разумеется, и вишенку тоже. – Эва бросила на него лукавый взгляд. – Мистер Бауэр очень любит вишни.
– Ничего подобного, – возмущенно запротестовал Ник.
Она повернулась к нему, и ее глаза выражали озорное ликование.
– Любите, любите. Всегда заказываете две к вашему бокалу «манхэттена». Только посмейте сказать, что я вру.
Он покраснел, по-настоящему покраснел, когда увидел, что другие посетители начали ухмыляться.
– Значит, вы так это делаете, да? – спросил он, когда они встали в конец очереди, чтобы оплатить заказанное.
– Делаю что? – с невинным видом ответила вопросом на вопрос Эва.
– Предвосхищаете мои желания, подсматривая, когда я этого не замечаю, – шепотом сказал он.
Эва потянулась через Ника к стопке салфеток, задев его руку и отводя взгляд.
– Я что, действительно предвосхищаю ваши желания?
– Постоянно, – пробормотал он, протягивая кассиру деньги. Потом повернулся к ней и оказался так близко, что она увидела свое отражение в почти черной глубине его глаз. – Это похоже на то, как если бы вы читали мои мысли.
– А я и читаю. – В улыбке Эвы опять сквозило лукавство.
– Мои мысли?
– Ну да.
Выйдя из кафе, они ощутили, как парит вечерний воздух, сверкнувшая где-то в отдалении молния на мгновение осветила небо слабым бликом. Остановившись на углу, Эва повернулась к Нику, зачерпнула ложечкой из переполненного рожка и предложила попробовать.
Он отшатнулся.
– И не подумаю это есть. От одного вида я уже чувствую, как отвердевают мои артерии.
– Нет, вы будете есть, – сказала она, держа ложку, с которой капало, перед его лицом. – Вы же, наверное, не собираетесь жить вечно?
Он изогнул темную бровь.
– Может, и собираюсь.
Она посмотрела на него взглядом, который вдруг стал серьезным.
– А зачем, Ник? Ради чего вам нужно жить?
Этот неожиданный вопрос произвел на него такое же действие, как удар в солнечное сплетение. Пока он стоял, уставившись на нее в полнейшем изумлении, она решила идти до конца.
– Что хорошего ждет вас впереди? С кем вам жаль будет расставаться?
Не дожидаясь ответа, она поднесла ложку с убийственной шоколадной смесью к его губам. Он послушно открыл рот, и она впихнула в него содержимое ложки.
Его глаза заблестели, как только мороженое стало таять и все богатство вкусов смешалось у него на
