рук для меня — находка. Но еще большая находка — его проявления по второй кличке — «Великий лагерный поэт».
И поскольку ему не чуждо образное мышление, надеюсь — будет толк!
«КИНО, ВИНО И ДОМИНО…»
Сказка — ложь, да в ней намек.
Добрым молодцам — урок.
Партийный рояль
В эпоху борьбы с космополитами, когда у нас в джазе «разгибали саксофоны», согнувшиеся под гнетом буржуазного влияния, когда Россия была признана «родиной слонов» и выяснилось, что на Урале создан первый в мире паровоз, а в Рязани — первая в мире ложка, в эту самую эпоху кинорежиссер не из последних — Абрам Матвеевич Роом снимал фильм о том, как у них там, в Америке, негров бьют и травят. Актуальная тема! Настала пора принимать эскизы музыки у композитора. Абрам Роом пришел в зал, где за роялем, разложив ноты на пюпитре, уже восседал композитор. Роом одним движением руки сдвинул листочки клавира, и его взору крупно, белым по черному, открылось название фирмы, изготовившей этот рояль: «Блютнер». Абрам Матвеевич напрягся и, картавя, скомандовал: «Уберите этот рояль и привезите „Красный Октябрь“. Команды режиссеров в те времена выполняли. Прикатили „Красный Октябрь“. Композитор снова разложил ноты, взял первый аккорд и взмолился:
— Абрам Матвеевич, «Блютнер» звучал гораздо лучше!
И Абрам Матвеевич так, чтобы слышали все, заявил:
— «Блютнер» — непартийный рояль, он не может звучать лучше партийного!
Попугай Меламеда
Великий режиссер В. Мейерхольд ставил в своем театре «Даму с камелиями». И каждая репетиция начиналась с его возгласа:
—Где Меламед?
Так звали преданного ассистента. Исаак Меламед появлялся, получал указания мастера и уносился исполнять их.
Однажды, для того, как объяснил постановщик, чтобы подчеркнуть мещанскую сущность героини спектакля Маргариты Готье, понадобился на сцене огромный попугай в клетке. Меламед отправился на Арбат в зоомагазин. Попугай был куплен. И с того дня присутствовал на всех репетициях — реквизитор выносил его в клетке на сцену, подвешивал к конструкциям; зажигался свет на сцене, раздавался крик Мейерхольда:
— Где Меламед? — и работа начиналась.
Наконец наступил день премьеры. Попугая в темноте зала вынесли на сцену, подвесили к конструкции. (Как известно, занавесом великий режиссер не пользовался, поэтому декоративные элементы и реквизит устанавливались задолго до того, как зрители попадали в зал.) Зажегся свет. Секунда, другая... Попугай не услышал привычного мейерхольдовского «Где Меламед?» и гортанно завопил сам:
— Где Меламед? Где Меламед? Где Меламед?
Дали занавес, и попугая навсегда изъяли из спектакля.
Это был единственный случай в театре Мейерхольда, когда пришлось воспользоваться занавесом.
Магия заграницы
В середине пятидесятых Михаил Ильич Ромм поехал выбирать «французскую» натуру под Ригу в Сигулду. Латвия воспринималась тогда почти как заграница. В дороге режиссер задремал, а когда открыл глаза, увидел на лобовом стекле такси буквы наизнанку и обратился к таксисту-латышу:
— Тут у вас написано: ТЕХОС, а дальше МОТР. Это, очевидно, ТАКСОМОТОР по-латышски?
— У нас, — не очень дружелюбно ответил водитель, — все теперь по-русски. Это ТЕХОСМОТР.
Очередь у Смирнова-Сокольского
Эстрадный фельетонист, собиратель книг Смирнов-Сокольский был человеком крутого нрава и соленой шутки.
Однажды к нему обратился достаточно известный деятель эстрады В. Коралли:
— Николай Павлович! Это возмутительно: мне передали, что вы меня послали подальше. Во-первых, я популярный артист. Во-вторых, я муж Шульженко, в-третьих, я руководитель джаза! А вы — меня послали...
— Я? Вас? — удивился Сокольский, полез в карман, вытащил солидную записную книжку, нашел нужную страницу, внимательно изучил ее и в качестве свидетельства протянул деятелю:
— Вот здесь очередь из ста двенадцати человек. Все дожидаются, чтобы я их послал. Вас даже в очереди нет!
Версия Зощенко
В Москву из Ленинграда ненадолго приехал еще тогда не избитый Ждановым, в зените популярности Михаил Зощенко. Пришел в кафе «Националь» посидеть со своим другом Юрием Олешей. Беседуют за столиком в углу. Вдруг подходит кто-то из общих знакомых и трагическим шепотом сообщает:
— Только что умер величайший актер нашей эпохи, гениальный исполнитель роли Ленина — Борис Щукин.
За столиком воцаряется молчание, а подошедший продолжает:
— И знаете, как он умер?
— Как? — спрашивает Олеша.
— С томиком Ленина в руках!
Снова возникает молчание, и через паузу Зощенко резюмирует:
— Подложили!
Повод для соавторства
Два кинорежиссера, И. Хейфиц и А. Зархи, много работали вместе, фильмы их были широко известны. Но за одним — который Xейфиц — ходила слава вдумчивого, тонкого, талантливого человека, а за другим — тем, что Зархи, — слава позера и болтуна. И как-то после очередного бездарного и конформистского выступления Зархи на многолюдном кинематографическом совещании к Xейфицу подошел старый оператор Кальцатый и спросил:
— Еся, почему ты работаешь с Зархи? Он что, видел, как ты кого-то убил?
Одесский урок
После войны Аркадий Райкин с театром гастролировал в Одессе. На концерт пришел оказавшийся в родном городе Утесов. Одесситы были удовлетворены: за одни и те же деньги можно видеть и Райкина, и Утесова. Райкин был в ударе, много импровизировал, в конце спектакля вышел на просцениум и сказал:
— Я устал, вы тоже устали, давайте встанем и пойдем по домам.
Он спустился в зал, пошел по проходу. И весь зал поднялся и проводил Райкина до гостиницы «Лондонская». Демонстрация славы!
На следующем спектакле Райкин снова в финале вышел на просцениум, снова сказал:
— Я устал, вы тоже устали, давайте встанем и пойдем по домам.
Он спустился в зал, но зал не последовал за артистом. У самой гостиницы двенадцатилетний одесский шпаненок окликнул артиста:
— Дядя Райкин, старая хохма уже не хохма!
Пароль: «Вий»
По обязанности ассистента режиссера я провожал по Невскому проспекту явно нетрезвого, с потухшим взглядом актера Сергея Филиппова из Театра комедии на съемку фильма «Две жизни». Возле подвальчика «Советское шампанское» артист остановился:
— Здесь я задержусь ненадолго.
Он, осторожно ступая и стараясь не шататься, спустился на три мраморные ступеньки вниз, оперся о буфетную стойку и произнес:
— Поднимите мне веки!
Тонкий стакан коньяка через мгновение зажег его взгляд.
Универсальный ответ
Во время одной встречи со зрителями мне передали записку. Разворачиваю и вижу два
