руки из горящей машины?..
Неисповедимы пути твои, Господи...
Если бы он был человеком, ему, вероятно, захотелось бы выпить.
Интересно, она знает, кто он такой?..
Едва ли... До того ли ей было.
Он вернулся в комнату, где оставил Аманду, присел рядом и впервые за все время их знакомства пристально рассмотрел ее ноги, едва прикрытые короткой земной юбкой. Да, конечно... по левой ноге, чуть ниже колена змеился чуть заметный белый шрам.
Он взглянул на серебряное украшение, зажатое в руке, расправил цепочку и надел ее на шею девушки.
Круг замкнулся.
... Аманда приходила в себя очень медленно и тяжело. Наконец, до нее дошло, что она находится в своей собственной комнате, на первом этаже. Она попыталась сесть, судорожно вспоминая о событиях прошедшего дня. Занятия с Савешом... визит Сарэка... выбитая дверь... вот оно в чем дело!
Господи, глупо-то как...
– Нет, не вставай, – руки Сарэка уложили ее обратно на подушку. – Ты все еще в состоянии стресса.
Что-то металлическое скользнуло по ее груди. Она опустила глаза... мамина цепочка... лилия.
– Я подумал... – чуть заметно занервничал вулканец, – это ведь вполне логично...
– Все в порядке, – она опустила руку на его пальцы.
– Я приготовил тебе кофе, – он казался бесстрастным, но Аманда отчетливо чувствовала его смущение, когда он деликатно убрал руку, потянувшись за чашкой.
– Осторожно, – сказал он, помогая ей сесть поудобнее и подавая чашку. – Он очень горячий.
Она пила кофе маленькими глотками, глядя, как Сарэк, сидя на краю кровати, усиленно отворачивается в сторону.
– Эй, в чем дело? – она дотронулась до его колена.
– Извини; я повел себя... недостойно. Я действительно не имел права...
– О, прекрати это, пожалуйста. – Она протянула ему пустую чашку. – Это ты был прав. Давно следовало это сделать, просто я не могла решиться. Вот только... – она закусила губы и уставилась в окно, за которым уже начали сгущаться сумерки.
– Я останусь, – он с полуслова понял ее невысказанный страх. – Я... я буду здесь, в этой комнате. Спи.
... Часов до двух ночи он проверял ее работу, делая на полях пометки и исправления. Он как раз дошел до середины, когда услышал тихий жалобный плач.
Он вскочил с кресла, прошелся по комнате, остановился у ее кровати, подошел к окну, вернулся к креслу... хватит метаться, как лев в клетке, одернул он себя, сел и взял листы.
Плач не прекратился.
Нет, это невозможно!
Сарэк выключил свет и улегся рядом с ней, осторожно обняв за талию. Она вздохнула и затихла... а вот он уже не мог уйти, не разбудив ее.
В организме началась адреналиновая буря, не меньше. Впрочем, он был готов к этому. Это не Пон-Фарр, повторял он про себя, унимая бешеный стук сердец. Это лишь подобное ему состояние, он не умрет, если подавит его в себе.
Физическая боль внизу живота подсказала ему, что это будет непросто.
'Я вулканец. Я контролирую свои эмоции, поступки и мотивации... О, как больно... Я вулканец... я спокоен... Моя жизнь подчинена решениям моего разума... ничто во Вселенной не способно... за что мне такие муки... не способно вывести меня из состояния равновесия...'
... Он открыл глаза и приподнялся на локте, уже мало контролируя свое тело. Затем склонил голову и прижался к ее губам своими, теряясь среди мощных ударов своих сердец. Она слабо застонала, отстраняясь, но он проигнорировал этот бессознательный протест.
'...Словно мост через пропасть лягу Под ногой твоей, Словно мост через пропасть горя Под ногой твоей...'
Нет!
Он откинулся назад, хрипло дыша. Он мост – через пропасть ее горя. Она доверилась ему, потому что он – вулканец. Потому что не ждет от него подобной подлости.
Быть может... когда-нибудь.
Если она этого захочет.
... Рано утром Йошико вспомнила, что все еще не отдала Аманде ключи от ее дома, как и четыре инфокристалла, которые брала у подруги, чтобы перевести одну инструкцию, прибывшую с Вулкана вместе с дорогим и редким лекарством. Конечно, она могла бы попросить сделать перевод Аманду, но... огромные полки книг, уставленные переведенными, переводимыми и ожидающими перевода талмудами, вызвали у Йошико такой душевный кризис, что она осмелилась взять только технические материалы по лингвистике. Впрочем, этого хватило. Однако кристаллы следовало вернуть как можно быстрее – они могли пригодиться Аманде в ее работе. Дом Аманды располагался неподалеку от больницы, что значительно облегчало эту задачу, к тому же Йошико надеялась немного поболтать с ней перед рабочим днем.
... Открыв дверь, женщина сразу поняла, что Аманда еще спит – ах, черт! Суббота же... это у нее дежурство. 'Ладно, положу кристаллы на стол – и на работу. А это еще что?!..'
... Йошико не стала пялиться на выломанную дверь слишком долго: 'Нет уж, я ее все-таки разбужу!.. Что здесь происходит, черт побери?'
... Спустя пять минут, красная как пион, Йошико выскочила из дома Аманды.
Я ненормальная, повторяла она себе, я сумасшедшая, у меня галлюцинации, – а что такого? – что, у врача-дежуранта, который по 36 часов проводит на ногах, уже и галлюцинаций быть не может?! Это же просто бред!!!
Ибо вид вулканца, крепко спящего в одной кровати с Амандой и обнимающего ее за талию, ничем иным, по ее мнению, являться не мог в принципе...
...Ужас!
Как он мог! Какая безалаберность! Уснуть в ее кровати, да еще и обнимая ее при этом! Такого с ним еще никогда не случалось!..
Примерно такие мысли одолевали Сарэка, сидящего в кресле с переводами Аманды, который был проверен уже практически полностью.
... К счастью, он проснулся первым. К тому моменту, когда Аманда открыла глаза, он уже вполне благопристойно занимал кресло, которое столь неразумно покинул этой ночью.
Аманда улыбнулась, приглаживая растрепанные волосы:
– Всю ночь проверял?
– М-м-м... да.
– Ну и как?
– Есть... неточности.
– Я полагаю, – она откинула одеяло, нисколько не стесняясь его присутствия: уснула-то в одежде, в которой ходила весь день – я приму душ, потом приготовлю нам завтрак... идет?
– Бежит, – буркнул он, уткнувшись в бумаги.
– Ты не в настроении?
– Вовсе нет, Это моя попытка иронизировать.
– Не рекомендую повторять ее впредь... – раздался из коридора едкий комментарий.
... Похоже, ей значительно лучше, подумал Сарэк, это главное. Что же до него... пара часов
