скатерти, твои руки и плечи, покрытые мягким загаром, обнажены, и золотистые от природы волосы струятся вокруг лица, на котором ни пудры, ни помады. И нет никого на свете милее!
Кто бы лучше смог согреть его душу, чем эта удивительная женщина?!
Он бросил гарпун, подошел, сел рядом и обнял ее. Руки Элизабет обвили его шею, их губы слились в нежном поцелуе, который тут же превратился в жгучий. Во взгляде Фредерика она прочла страсть и снова убедилась, что была бы очень несчастна без его любви. Да, их отношения казались прочными, но на том уровне существовании, на каком они находились здесь, на острове.
Поскольку Фредерик лишился прежнего опыта, на который можно было бы опереться, то он легко устремился в будущее, причем без привычных для людей страхов. Элизабет вдруг стала для него всем – и прошлым, и настоящим. Ему не с кем было ее здесь сравнивать, и потому он не представлял без нее своего дальнейшего существования.
Единственное лицо, которое парило в его памяти, было ее лицо. А простую эмоциональную привязанность, судя по всему, он принял за любовь… Мотивы его поведения стали наконец-то ей ясны, а как обстояло дело насчет ее собственных мотивов?
Элизабет погладила его по волосам – очень нежно, почти по-матерински.
– Ах, Фредерик, мне так хочется… – Она осеклась. Хочется ли ей действительно, чтобы он выздоровел? Если бы не потеря памяти, они никогда б не сблизились. И никогда бы ей не узнать захватывающей радости наслаждения любовью.
– Чего? – спросил он мягко. – О чем ты мечтаешь, Бетти? Я дам тебе все, что бы ты ни попросила. Все, что только в моих силах, я тут же сделаю для тебя.
Элизабет подумала, что так бывает лишь в волшебных сказках, и сердце ее сжалось. Фредерик – настоящий рыцарь, о каких грезят юные девушки.
Она улыбнулась, проведя пальцем по его губам:
– Ты обещал поймать рыбу на обед.
– Да, обещал, – кивнул он.
– Мы откроем ту банку, а рыбу польем лимонным соком.
– Ах да, банка… – Он усмехнулся. – В ней, наверное, машинное масло.
– Нет, я знаю, там обязательно что-нибудь вкусное!
Когда Фредерик взял гарпун и ушел, Бетти села возле костра и, скользя взглядом по океанской глади, задумалась о том, далеко ли будет видно пламя костра, когда стемнеет.
Элизабет облизала кончики пальцев. Рыба была божественна. А вожделенная банка оказалась с вишневым компотом. Когда они открыли ее, то чуть не умерли со смеху, потому что судьба снова подкинула им десерт.
Огонь плясал, отбрасывая розовые блики на лицо Фредерика. Вскрикивали ночные птицы, стрекотали цикады, шумел прибой. Элизабет удовлетворенно вздохнула.
– Ты очень красивая при свете костра, – заметил он.
– И ты тоже.
Мужчина обнял ее и опрокинул на спину, шепча:
– Я хочу тебя…
Он поцеловал ее в шею и развязал импровизированное сари. Его прикосновения были нежными, но уверенными. Отбросив голубую ткань, Фредерик осыпал поцелуями грудь молодой женщины. Его горячие руки медленно скользили вдоль ее тела от плеч до колен и обратно. А она обнимала его и гладила волосы. Но вот он сбросил шорты, и отблеск огня пробежал по их слившимся телам, пробуждая иное, внутреннее пламя.
– Ты необыкновенная! – прошептал Фредерик и поцеловал ее в губы.
Элизабет обхватила его затылок, чтобы продлить поцелуй, и держала, пока им обоим стало не хватать воздуха.
Он вновь пробежал губами по ее шее, добрался до груди, потом скользнул ниже, к животу, повергая ее в томительный трепет. Его неторопливые движения завораживали. Ночной воздух, словно шелк, мягко обволакивал тела.
Сладкая истома разливалась в глубине ее существа. Горячее дыхание Фредерика ласкало кожу. Разум сосредоточивался только на удовольствии, звуках ночи и ритмичном плеске волн.
– Милый Фредерик, – тихо прошептала она, зная, что он не услышит.
Он поднял ее ноги и стал целовать их под коленями. Элизабет улыбнулась: никогда прежде никто не ласкал ее там. Оказывается, это доставляло невыразимое удовольствие.
Улавливая ритм движения его тела, она подстроилась под него. Ноги ее были раскинуты, и он целовал нежную кожу медленно, с наслаждением. Пульс ее участился, потому что Бетти догадывалась, к чему прикоснутся его губы в следующее мгновение.
Она вздрогнула. Фредерик повторил снова. Рот ее открылся, словно ей не хватало воздуха, а душа стремилась улететь к звездам, сиявшим в ночном небе.
– Милый, – прошептала она, запуская пальцы в его волосы.
Он не ответил, все еще целуя ее. Бетти не могла уже лежать спокойно, ее бедра вздымались и опускались.
Доведя молодую женщину почти до безумия, Фредерик приподнялся и, продвинувшись вверх, лег между ее ног. Он овладел ее ртом, его поцелуй был долгим и таким жадным, словно ему целую вечность не доводилось прикасаться к женщинам, обладать хоть одной из них.
