о том, как должен проводить время настоящий джентльмен. — Он с блаженным вздохом растянулся на травке.
Mapa в полудреме размышляла над словами брата. Такая жизнь действительно имела много преимуществ, и ею вполне можно наслаждаться, если бы дьявольская затея дона Луиса не была тому помехой. В тени солнце не припекало, а ласково грело. Время тянулось неторопливо и размеренно. На металлических решетках жарилось мясо, его аромат причудливо смешивался с благоуханием цветущего луга. Полуденные тени удлинились, проголодавшиеся, но не знающие усталости и покоя калифорнийцы развлекались, устроив на берегу речки импровизированное родео.
Господа и их слуги демонстрировали перед благосклонной дамской аудиторией высочайшее искусство верховой езды, соревнуясь друг с другом в храбрости. Затем они поймали отбившегося от стада молодого бычка и стали играть в корриду, дразня его красной тряпкой. Бык вскоре по-настоящему рассвирепел, и Mapa затаив дыхание в ужасе наблюдала, как обезумевшее животное бросалось на своих мучителей. Несколько раз, его острые рога едва не задели бок лошади, но всаднику всегда удавалось в последний момент уклониться и под овации зрителей нацепить быку на морду красное полотнище.
Донья Исидора чинно восседала на складном стульчике и бдительно следила за тем, чтобы приготовление трапезы шло своим чередом, а гости между тем не скучали. Она ехала верхом наравне с остальными, не выказывая ни малейшего признака усталости и держась в седле с завидной непринужденностью.
Даже нежные маленькие ручки доньи Хасинты за время путешествия не раз проявляли неженскую силу в обращении с лошадью. Тем более странным казался ее изящный наряд — кружевная муслиновая юбка, цветастая блузка и зеленые туфельки с атласным верхом.
Рауль, принимавший участие в увеселениях, отделился от компании молодых господ и направился к Маре. На полпути он задержался, чтобы утолить жажду глотком вина, которое ему подали в отполированном, инкрустированном серебром роге. Он вытер губы тыльной стороной ладони и через миг уже стоял перед девушкой.
— Вам понравилось, как я езжу верхом? Здесь со мной мало кто может сравниться. — На жаре винные пары быстро ударили ему в голову, и Рауля неудержимо потянуло на похвальбу. — Я могу на полном скаку поднять с земли золотую монету. Я еще ни разу не промахнулся.
— Полагаю, ваши способности этим не исчерпываются, — с полным равнодушием произнес Брендан. — Впрочем, что монета… Вот если бы вы могли поднимать золотые самородки, не слезая с лошади… — задумчиво пробормотал он, и взгляд его затуманился.
— Вы мне не верите?! — с обидой и негодованием воскликнул Рауль. — Ну ладно. Однажды я в одиночку заарканил медведя гризли. В это вы не можете не поверить, потому что это правда. Да, Джереми? — обратился он к американцу, который как раз проходил мимо.
— Как тебе будет угодно, — ответил тот безразлично. Рауль бросил торжествующий взгляд на О'Флиннов, не заметив покровительственной интонации в тоне Джереми, вскочил и снова наполнил вином рог. Он с жадностью пил, и из уголка его рта текла тоненькая красная струйка.
— Тебя искала мать, Рауль. Она хочет, чтобы ты был рядом и кое с кем познакомился, — сказал Джереми, с усмешкой глядя, как молодой повеса меняется в лице.
— Она вечно хочет, чтобы я был рядом! — раздраженно отозвался Рауль. — Хорошо, я пойду. А ты, Джереми, пока расскажи гостям о моей храбрости. Тебе ведь все равно больше не о чем говорить с ними, — добавил он, не задумываясь над тем, насколько оскорбительно звучат его слова, и нетвердой походкой направился к группе дам, среди которых находились донья Хасинта и какая-то полная взволнованная девушка.
Зловещий румянец вспыхнул на мальчишеском лице Джереми, когда он провожал взглядом Рауля.
— Дурак, — еле слышно, сквозь стиснутые зубы, процедил американец.
Когда Джереми обернулся к О'Флиннам, в его глазах как ни в чем не бывало отражались лишь привычная услужливость и поддельное добродушие.
— Я не помешаю вам, донья Амайя, сеньор О'Салливан? — вежливо спросил он. — Как вам понравилось родео? И вообще прогулка?
— Разумеется, не помешаете. Напротив, мы будем рады, если вы к нам присоединитесь, — радушно пригласил Брендан, скрывая под маской беспечности свое любопытство. — Вам, должно быть, надоело постоянно слышать вокруг испанскую речь.
— Это часть моей работы, — ответил Джереми. — К тому же теперь в Калифорнии больше говорят на английском, чем на испанском, — заметил он с оттенком удовлетворения, дернув верхней губой в злорадной усмешке. — Недалеко то время, когда испанский здесь совсем забудут.
— Похоже, для вас это не будет большой потерей, — сказал Брендан, хитро прищурившись. — Не пугает то, что останетесь без работы?
Джереми Дэвис улыбнулся так, словно его собеседник только что рассказал старый, но забавный анекдот.
— Капитал иногда бывает общим, а судьбы — разными, — загадочно ответил он.
— Значит, у вас сбережения? Или вы рассчитываете получить наследство? А может быть, вас окрыляет надежда разбогатеть на золотых приисках? — вкрадчиво поинтересовался Брендан, уловив мимолетный блеск в обманчиво невыразительных глазах американца.
— На золотых приисках? — равнодушно переспросил Джереми. — Зачем мне отправляться за тридевять земель за золотом, когда оно у меня под носом? Нужно только правильно взяться за дело, чтобы добыть его, вот и все.
— Вы хотите сказать, что в окрестностях ранчо дона Андреса есть золото? — недоверчиво спросил Брендан, но в груди его на минуту вспыхнула искра надежды на то, что лицемерный секретарь не лжет.
— Вы такой же, как и все остальные, — пренебрежительно хмыкнул Джереми. — Как те, что роют землю днем и ночью, мечтая наткнуться на богатую жилу. Глупцы! Им не понять, что сама земля, тонны которой они переворачивают, имеет огромную ценность! Ослепленные блеском мифического золота, они не видят реального богатства, лежащего у них под ногами. А я вижу, мистер О'Салливан.
Луч ожившей надежды погас в глазах Брендана после такого странного ответа американца, и он отвернулся, утратив к разговору всякий интерес.
— Будет лучше, если вы вернетесь в Англию, донья Амайя, — раздался в тишине голос Джереми.
Mapa изумленно посмотрела на него, но Джереми тут же стушевался и с невинной улыбкой поднес руку к сердцу.
— Это всего лишь добрый совет, и ничего больше. Вы куда больше англичанка, нежели испанка. Вам будет трудно приспособиться к этой стране. И кроме того… — добавил он двусмысленно, — дон Андрес не такая уж блестящая партия, как вам, вероятно; кажется. На вашем месте я подыскал бы себе в мужья богатого американца.
— Я вижу, вы любитель загадывать загадки, мистер Дэвис, — холодно ответила Mapa. — Боюсь только, у меня нет ни времени, ни желания их разгадывать.
Джереми с сожалением покачал головой, затем поднялся и оглянулся на юных калифорнийцев, весело резвившихся на лужайке. Их одежда представляла собой калейдоскоп красок и тканей: белые муслиновые сорочки с красными, голубыми, зелеными и фиолетовыми кружевами, китайские шали и газовые шарфы, яркие шелка и тяжелый бархат с золотым и серебряным шитьем. Над этой пестрой толпой раскинулся шатер первозданно голубого неба.
— Взгляните на них, они мало чем отличаются от детей, беспечно смеются и играют, ведут себя так, словно ничто в мире их не волнует. Они не привыкли думать о завтрашнем дне до тех пор, пока тот не наступит, — презрительно заявил Джереми. — Им нравится жить в их идиотском раю. Но так не может продолжаться вечно. Грядут перемены, которые эти несчастные пока отказываются замечать. Неужели вы действительно хотите связать с ними свою судьбу? — Он хмыкнул и, не говоря больше ни слова, зашагал прочь.
Mapa с отвращением наблюдала за тем, как Джереми почтительно раскланялся с пожилым калифорнийцем, а затем помог ему положить на тарелку мясо и найти удобное место, чтобы сесть.
— Мерзкий червяк! — заключил Брендан. — Хотя следует признать, актер из него получился отменный. Впрочем, играть с ним в паре я бы не хотел. Он станет все время наступать мне на пятки и сбивать с текста,
