– Рассказывай, – без предисловий сказал Филипп, обращаясь к Монтегю, который в это время отвешивал ему низкий поклон.
– Не знаю, что произошло, монсеньор, – с недоумением, смешанным с печалью, ответил Монтегю, – мы сидели за столом, как вдруг де Вуалену стало дурно. Я тотчас побежал за лекарем. Но пока лекарь пришёл, де Вуален был мертв. Вот и всё. Мне нечего добавить.
Монтегю из-под опущенных глаз зорко наблюдал за реакцией Филиппа на его слова. Филипп, не замечая этого взгляда, напряженно думал над чем-то.
– Нашли людей, которые покушались на мою супругу? – внезапно спросил Филипп. – И этого, который опрокинул повозку. Вы нашли их?
– Нашли, – поспешно ответил Монтегю, но взять живыми не удалось. Они оказали сопротивление, и нам пришлось убить их, монсеньор!
– Всё же лучше, чем ничего, – задумчиво произнес Филипп.
– Монсеньор, кому прикажете передать командование гарнизоном? – осторожно осведомился Монтегю. – После смерти де Вуалена я взял на себя смелость заменить его!
– Я вижу в городе порядок, да и здесь всё обстоит неплохо. Так что принимайте командование гарнизоном города. В вашем распоряжении будет около пятисот человек. Кроме меня лишь Жорж де Крусто сможет отдавать вам приказы, – ответил Филипп, не замечая тень злорадства, промелькнувшую на лице Монтегю.
– Благодарю за доверие и за честь, монсеньор, – Монтегю поклонился и собирался уйти, но Филипп остановил его.
– Выслушай меня, Гийом, – после недолгого молчания заговорил Филипп, – я всегда восхищался и уважал твоего отца. Он был с нами до последнего часа и умер как герой. Во имя него я пощадил тебя, во имя него я позволил тебе находиться рядом с нами. Сделай так, чтобы дальнейшая твоя жизнь была такова, чтобы все могли сказать – вот сын храброго отца!
– Не сомневайтесь во мне, монсеньор! У вас не будет более преданного слуги, чем я!
– Вот и хорошо, – подытожил Филипп, отпуская Монтегю. Глядя вслед Монтегю, Филипп прошептал:
– Перед смертью тебя мучила судьба твоего сына Ги! Надеюсь, ты сейчас видишь его и гордишься им!
Постояв немного, Филипп распорядился, чтобы весь отряд спешился и занялся обычными делами, потому что на ближайшее время никаких планов не было. После этого он направился в сторону конюшни, за которой находился маленький домик, где устроил себе жилище Пьетро Виниджи. Филипп без стука вошел к нему. Лекарь на открытом очаге варил какие-то травы. Оставив довольно внушительный котёл дымиться, он поклонился Филиппу.
Филипп устроился возле грубо сколоченного стола, на котором лежали несколько склянок с жидкостями. Бросив на них быстрый взгляд и удивляясь разнообразию цветов, которые содержали эти жидкости, Филипп коротко спросил – вернее, это был не вопрос, а предположение:
– Де Вуалена отравили, не так ли?
– Да, монсеньор, – уверенно ответил лекарь, – нет никаких сомнений в том, что в пище или в вине содержался сильнодействующий яд. Я видел много смертей, подобных этой, поэтому не могу ошибаться.
– Я так и думал, – как бы про себя проговорил Филипп.
– Монсеньор, я почти уверен, что это снова рука ордена!
Филипп не мог скрыть удивления.
– Откуда вам известно про орден?
– А разве Мемфиза не говорила? – лекарь по виду Филиппа понял, что тот ничего не знает и со всей искренностью ответил на вопрос: – Я десять лет состоял в ордене. Но пришло время, когда я больше не мог выносить этих чудовищных преступлений и бежал. Мемфиза помогла мне укрыться. А после велела находиться рядом с вами. Она сказала, что только так я смогу избежать возмездия ордена, который не прощает предателей.
Новость о том, что лекарь состоял в ордене, привела Филиппа в состояние лихорадочного возбуждения. Он почувствовал, что напал на след своих врагов.
– Тебе известно, кто состоит в ордене? Ты можешь назвать имена или что-то, что может помочь мне найти их?
Лекарь неопределенно передернул плечами.
– В ордене я занимался разработкой ядов, вместе с Николя Фламелем. Кроме него я видел в лицо лишь нескольких человек. Все ходят с закрытыми лицами. Всех знает лишь один человек – глава ордена.
– Назови имена, которые знаешь, – попросил с нетерпением Филипп.
– Я видел де Лануа, Пьера Кошена, де Патензака, Рималена, Женуа… пожалуй, всё…
С каждым названным именем Филипп покрывался бледностью.
– Астролог королевы, канцлер Бургундии, епископ Парижский, прево Парижа… – прошептал в смятении Филипп, как далеко ещё простираются щупальца этого чудовища. И как бороться с орденом, если лишь малая часть его членов являются одними из самых влиятельных людей Франции.
Только сейчас Филипп ощутил всю глубину пропасти, перед которой стоял. Он больше не был в неизвестности, но дело, которое он задумал, казалось Филиппу всё более безнадёжным. Филипп надолго погрузился в молчание. Мысли одна тяжелее другой проносились в его голове. Более всего он опасался за жизнь Луизы. Как он сможет ее защитить, если повсюду орден имеет своих людей. «Кто знает, – подумал Филипп, а вдруг и в Осере у них есть свои люди. Если так, то… то Луизе нельзя возвращаться обратно. Они
