– Мэтр, – со смесью лёгкого удивления воскликнул Таньги, – не будете ли вы столь добры сказать, чему или кому я обязан тем, что едва не свернул себе шею. Вы могли бы по меньшей мере написать у входа, что за дверью ваших посетителей ждёт бездна, в которую они канут, едва войдут внутрь.
– Ох, сударь, – тяжело вздыхая, ответил мэтр Крюшо, – я сделал это в первый же день, но моя доброта привела к столь плачевным результатам, что пришлось немедленно отказаться от этой затеи.
– Каким же образом она могла привести к плачевным результатам, – удивился Таньги, – скорее наоборот, мэтр, вы ведь спасали жизни.
– Но терял посетителей, сударь, а для меня такое положение дел равносильно смерти!
– Проклятье, – пробормотал Таньги, – а ведь вы правы, дорогой мэтр, это кого хочешь напугает, и как же вы выходите из положения?
– Не спрашивайте, сударь, – мэтр Крюшо снова тяжело вздохнул, – мне приходится целый день стоять и смотреть, как бы кто не сломал себе шею. Тяжело приходится, ей-богу, но меня утешает мысль, что эти ленивые создания, именуемые плотниками, скоро избавят меня от этой весьма обременительной обязанности.
Таньги сочувственно посмотрел на Крюшо, и тут его взгляд упал на новенькие столы и стулья. В конце, у стены харчевни, были сложены в кучу старые, сломанные столы и стулья.
– Дорогой мэтр, – вскричал Таньги, – клянусь богом, да у вас тут произошёл настоящий погром.
Мэтр Крюшо приложил палец к губам, изображая таинственный вид.
– Не здесь, сударь!
– Ах, вот как! Ну что ж, ведите, дорогой мэтр. Зная меня, вы понимаете, что я не успокоюсь, пока не узнаю всех событий, что имели здесь место.
Мэтр Крюшо отвёл Таньги в самый дальний угол харчевни и, усадив за стол, сел напротив.
– Здесь произошли, – раздавшийся грохот помешал ему продолжить. Они одновременно обернулись. На груде досок, сложенных возле строящейся лестницы, на спине лежал человек и громко стонал.
– Слава богу, это один из плотников, – обрадовался мэтр Крюшо, – так вот, два дня назад сюда пришёл молодой человек. Увидев его, я сразу понял, что он человек весьма непростой.
– А почему вы так решили, позвольте спросить?
– Причиной был спутник молодого человека!
– И что было в нём особенного?
– Один глаз!
– У многих не достаёт глаза, – резонно заметил Таньги.
– Но это ещё не всё!
– Как, было ещё что-то?
– Его лицо было столь уродливо, что могло внушить ужас любому. Представьте, сударь, одноглазый, лицо сплошь покрыто глубокими рубцами. Он был выше на голову любого из моих посетителей, но самое странное заключалось в оружии.
– И что ж странного было в оружии?
– Это был топор. Огромный боевой топор, который висел у него за поясом.
– Следовательно, – сделал вывод Таньги, молодой человек был также уродлив и также носил с собой топор.
– Напротив, сударь, молодой человек был настоящим красавцем, и на перевязи у него висела шпага, как у вас в данную минуту.
– Следовательно, – сделал новый вывод Таньги, – вы составили мнение о молодом человеке, основываясь на внешности его спутника?
– Вот именно, – мэтр Крюшо обрадовался тому, что Таньги так точно понял мысль, которую он пытался выразить.
– Весьма необычно, клянусь памятью нашей королевы, – продолжайте, мэтр.
Крюшо, собиравшийся продолжить, осёкся. Испуганно глядя на Таньги, он спросил:
– Королева умерла?
– Пока нет, мэтр, но когда-нибудь, без сомнения, умрёт! – как ни в чем ни бывало ответил Таньги.
– Ну и шутки у вас, сударь, – пробормотал мэтр Крюшо, – недолго и в Шатле отправиться за такие…
– Вы остановились на весьма интересном месте, мэтр. Продолжайте, я весь во внимании!
– А что я говорил… ах, да, – вспомнил наконец мэтр Крюшо и продолжил таинственным шёпотом, – молодой человек почти ничего не пил и вообще ничего не ел, в отличие от своего спутника, который с лёгкостью мог опустошить всю мою кухню.
– Бедняга!
– Я сразу понял, что молодой человек кого-то ждёт. И представляете, сударь, я оказался прав.
– Так он в самом деле кого-то ждал?
– Через четверть часа после того, как они вошли в харчевню, к ним присоединился ещё один молодой человек. Он подсел к ним, и они начали вполголоса шептаться.
