– Ну так как ты думаешь, какой день подойдет для Джека?
Несколько дезориентированная, Вероника не сразу отреагировала на этот простой вопрос. Она готовила себя совсем к другому. К схватке. К бою. Но не к рутинной работе. Она заставила себя перевести взгляд на экран монитора. Кликнула на календарь Джека.
– Вторник или четверг. На выбор. В любой из этих дней он может задержаться после обеда.
– Тогда пусть это будет четверг. Я все еще чувствую себя здесь не слишком уверенно и хотел бы ощутить почву под ногами, прежде чем встречусь с ним для конкретного разговора.
Она кивнула. И Маркус, и Алекс всегда очень серьезно относились к консультационным услугам. Они не могли себе позволить убеждать клиентов делать инвестиции, всесторонне не проработав тему. Они считали своим долгом исследовать всевозможные стратегические подходы, удовлетворяющие клиентским нуждам.
Вероника подвела курсор к нужной строчке календаря Джека и ввела необходимые данные. После этого повернулась к Маркусу лицом:
– Ты записан. Я отправлю Джеку сообщение, что у вас на четверг назначена встреча.
Маркус оттолкнулся от косяка и подошел к ней. Зачарованная его взглядом, внезапно ставшим пристальным, она молча ждала.
Он вдруг протянул руку и провел по контуру ее щеки указательным пальцем.
– Ты чертовски организованный сотрудник, Ронни. Нам в офисе так тебя не хватает. Та, что тебя заменила, в подметки тебе не годится.
Вероника хрипловато засмеялась. Она не просто не поверила ему, она испытала острый укол ревности. Ей была противна сама мысль о том, что ей нашлась замена в «Си-ай-эс», а может, и в жизни Маркуса Данверса тоже.
– Уверена, что с ней вам куда веселее, чем со мной, – не удержавшись, сказала она, припомнив Маркусу его шуточки по поводу того, что Вероника скорее робот, чем женщина.
С ним она никогда себя роботом не чувствовала. Даже здесь и сейчас ее тело отзывалось на его присутствие очень по-человечески. И еще это прикосновение клицу. Ей надо было ударить его по руке или хоть отстраниться, не дать этому умелому пальцу войти в контакт с ее кожей. Этот невинный, казалось бы, жест разбудил в ней острейшее томление.
Ей хотелось схватить его руку, прижать ее к лицу и навечно оставить у себя на щеке. Что за идиотская патетика?!
Маркус явно забавлялся на ее счет и не думал этого скрывать.
– Ну, она интересная, этого у нее не отнять. Но с тобой было куда увлекательнее.
Что он имел в виду? Намекает ли на то, что с новой секретаршей он тоже спал, но эта новая была не так хороша в постели, как Вероника? Или он хотел сказать, что та оказалась, в отличие от нее, более стойкой и не поддалась на его ухаживания? Вероника так увлеклась своими мыслями, что не заметила, как он направился к двери.
– Эй, подожди! – крикнула она, не отдавая себе отчета в том, что делает.
Он обернулся уже на пороге.
– Не переживай. Я тебя не тороплю. До обеда, надеюсь, ты что-нибудь для меня подыщешь, а я пока загляну в другие отделы. К обеду я вернусь.
И с этими словами он ушел. Вероника смотрела на опустевший дверной проем отсека. Был бы у нее настоящий кабинет, где можно запереться и подумать, чтобы ей никто не мешал. Но о таком оставалось только мечтать.
Кроме того, у нее есть обязанности. Она должна не только закончить свою работу, но еще и найти место для Маркуса. Вероника позвонила приятельнице из соседнего отсека. Даже если секретарша мистера Клайна дала добро, найти место для Маркуса не так-то просто.
Пятнадцать минут спустя Вероника едва не бросила трубку на рычаг. Единственным свободным оказался закуток рядом с ее отсеком. Все время пребывания в «Клайн технолоджи» Маркус будет работать в футе от нее. Такую пытку нарочно не придумаешь.
И она не могла ничего с этим поделать.
Маркус задумчиво провел рукой по волосам в ожидании лифта, который доставит его на этаж, где работали конструкторы. Зачем он так издевался над Ронни? Он ведь еще вчера решил, что скажет ей, чтобы не принимала всерьез его угрозы. Он не знал, как сможет через это пройти без ущерба для собственной гордости, а ведь она и так уже крепко задела его самолюбие, бросив его тогда, но он был уверен: на предложенных им условиях он не хочет ее возвращения.
И вообще ему не следовало желать, чтобы она вернулась к нему в постель. Она была шпионкой, лгуньей – воровкой корпоративных секретов.
Но сколько он себе это ни твердил, это нисколько не умалило удовольствия, которое он получил, наблюдая заее ревностью к новой секретарше «Си-ай-эс». Он продолжал ее дразнить, с удовлетворением видя, как ее глаза из серых становятся почти черными, как розовеет от ярости и смятения ее бледная кожа. Она пыталась скрыть свою реакцию, но он-то хорошо успел ее изучить.
Маркус улыбался про себя. Ее короткая ремарка по поводу того, что с новой секретаршей куда как веселее, была слишком далека от правды. Ему нравилась мама Алекса, но сказать, что с Присциллой Реддинг ему интереснее, чем было с Вероникой, он, конечно, не мог. Она несколько ослабила вожжи, с тех пор как снова вышла замуж, но по-прежнему была на высоте в смысле хороших манер и примерной сдержанности.
Хотя хорошо уже то, что Ронни сильно задела возможность появления в его, Маркуса, жизни другой женщины. Значит ли это, что он по-прежнему ей небезразличен? И что еще важнее, оставалось ли его место в ее постели незанятым?
Маркус провел больше ночей, чем готов был самому себе признаться, в размышлениях на эту
