куда же пойти? – думал он вслух. – В притон – не хочу; картам там нельзя доверять, они, скорее всего темные.
– Это ваш мозг темный, – проворчал прохожий. – Разговаривать с самим собой – это прямая дорога в ад.
– Возможно, – ответил Гаррик, ничуть не обиженный. – Но, сумасшедший я или нет, мне еще рано отправляться в ад. Я должен навестить леди Бекингемшир.
Глава 27
– Вам сдавать, милорд.
Гаррик потребовал новую колоду, и леди Бекингемшир, чье пышное тело было затянуто в красно-коричневый атлас, сама принесла ему карты.
– Хочешь выпить чего-нибудь освежающего? Бокал холодного шампанского или того итальянского вина, которое тебе так нравится?
– Сегодня Армитидж пьет эль Адама, – сострил его противник. – Скажи, вода приносит тебе удачу?
– Можно сказать и так. – Гаррик сегодня избегал алкогольных напитков, потому что ему было необходимо сохранить ясность мысли.
Его стратегия была проста. Он решил играть только с теми джентльменами, которые могут позволить себе проигрыш и немедленно заплатить по векселям. Они не всегда были сильными соперниками, но сегодня вечером он не мог жаловаться на судьбу и постоянно выигрывал.
Выигрыши его росли, а вокруг стола стали собираться любопытные зрители. Они даже заключали пари на результат каждой партии. Сам Гаррик легко выиграл тысячу фунтов, поставив на то, что выиграет три игры подряд.
Он больше верил в теорию вероятностей, чем в обычную удачу, которой лучше не доверять. Знание этой теории помогало ему справиться с плохими картами и использовать слабости его соперников. Это был не спорт и не приятное времяпрепровождение. Это была серьезная работа. Каждая из тридцати двух карт в игре могла либо увеличить его выигрыш, либо его разорить.
Сэр Реджи сдавал, пока у каждого игрока не оказалось по дюжине карт. Он положил оставшиеся восемь на стол «рубашками» вверх; ими они будут заменять сброшенные карты.
Он разобрал и сосчитал свои карты.
– Сброс на карт-бланш.
Внимательно изучив карты, сэр Реджи сбросил три из них, по условиям игры он мог это сделать.
Гаррик показал свои карты и сбросил их, взяв две нужной для него масти.
– Пять карт.
– Ровно, – подтвердил сэр Реджи.
– Сорок восемь очков.
– Хорошо.
Он начал называть свои комбинации карт, от самой сильной до самой слабой, и обнаружил, что они, скорее всего, выиграют.
– Кварта до валета.
– Хорошо.
– Малая терция.
– Ровно.
Затем они стали играть на очки. Сначала Гаррик сбрасывал свои слабые масти и придерживал пики. Ему понадобилось все его искусство, чтобы выиграть, – это была самая упорная его победа сегодня.
– Что, Редж, задал Гарри трепку? – спросил Моллюск Парфитт.
– Нет, – ответил сэр Реджи, двигая столбик с пятьюдесятью гинеями по зеленому сукну. – Может, тебе стоит попробовать?
– Гарри это может не понравиться. Я слишком хорошо знаю его уловки.
– Ты так думаешь? – Ответ Гаррика был рассчитан на то, чтобы завлечь своего богатого друга в игру. – До сих пор я настаивал на ставках в пятьдесят гиней. Но для тебя я готов играть по сотне.
– Слишком дорого для меня, – заметил один из зрителей.
– Как давно ты уже здесь? – спросил Моллюск, занимая кресло, которое покинул побежденный баронет.
– Не знаю, – промычал Гаррик, переставляя столбики монет. – Пришел сюда днем, и леди Бек не хотела пускать меня так рано. Поэтому я предложил ей сыграть. – Он улыбнулся своему другу. – Выиграл у нее сотню фунтов, пока слуги готовили салон к вечеру. Мы пили чай, потом еще играли. Она даже позволила мне поставить свечи во все подсвечники и канделябры – и я их зажег.
– Новые карты! – крикнул Моллюск официанту. – И стакан кларета. Понюшку табаку, Гарри? – Он поставил серебряную табакерку на стол.
– Спасибо, нет.
Стиль игры Моллюска и его талант распалили Гаррика. Он проиграл первую партию, но проиграл достойно. Его приятель, ободренный тем, что преуспел там, где Другие потерпели неудачу, повысил ставку.
Прошло несколько часов. Перетасовать, снять, перетасовать, раздать. Они объявляли очки и комбинации карт, брали взятки, обменивались векселями. Гаррик начал выигрывать раз за разом и увидел отчаяние в глазах Моллюска.
Он много ночей провел за игорным столом, но еще никогда его так не волновал результат. На этот раз он рисковал ради Лавинии и их общего будущего.
Столбики гиней и долговые расписки покрывали его часть стола, где почти не осталось свободного места для игры. Он не мог оценить размер своего богатства – оно увеличивалось слишком быстро. Его лицо было неподвижным и непроницаемым, как камень. Он играл очень аккуратно, сберегая лучшие карты до того момента, когда они принесут ему наибольшую удачу. Разъяренный проигрышами, Моллюск совсем потерял осторожность.
Постепенно Гаррик заметил, что вокруг них собралась довольно большая аудитория. Леди Бекингемшир сидела в кресле, обмахивая веером полное лицо и грудь; ее муж стоял рядом с ее креслом. Гости обвиняли их в том, что они устроили игорный дом на аристократической Сент-Джеймс-сквер. Поговаривали, что леди спит, положив под подушку мушкетон и пару пистолетов, чтобы охранять свой банк.
В этот раз даже популярный стол для игры в фараон был покинут. Измученный крупье метал карты для пары игроков, но его взгляд часто обращался к столику, где играли в пикет.
Между партиями лакей заменил догоравшие свечи.
– Сколько уже играет Армитидж?
– По-моему, почти десять часов.
– Ставлю тысячу фунтов на то, что он продержится двенадцать, – заявил молодой герцог, у которого было огромное состояние.
– Идет! – закричал целый хор голосов, и леди Бекингемшир, переваливаясь как утка, пошла за своей книжечкой для записи ставок.
– Если я помогу вам выиграть тысячу, – сказал Гаррик, – вы сможете занять место Моллюска.
– Я занял бы его хоть сейчас, если он мне позволит.
– Конечно, пожалуйста, – устало произнес Моллюск. После того как Гаррик выиграл у герцога две тысячи фунтов, на него налетели другие претенденты. Игроки тянули жребий за привилегию сесть за один с ним стол.
Когда свет нового дня пробился через занавески, Гаррик обнаружил, что жутко голоден. Он смутно помнил, что съел немного ветчины и несколько фруктовых пирожных, чтобы восстановить силы, и регулярно освобождал себя от выпитой воды. Когда он выиграл жалкую сотню фунтов у весьма нетрезвого полковника Джорджа Хангера, он потребовал еды. Леди Бек, чей салон в этом сезоне еще никогда не был так полон, приказала подать ему все, что он пожелает.
– Горячий кофе, холодный ростбиф. Немного хлеба и масла.
Пока он ел, его бдительные компаньоны говорили о нем вполголоса. Использованные карты лежали у его ног грудами, и пол был усеян карточками для ведения счета.
– Он сосчитал свой выигрыш? – спросил кто-то.
Гаррик не делал этого, но предполагал, что выиграл много тысяч. Его шея одеревенела, и спина болела от долгого сидения за столом, но он считал, что сможет играть еще несколько часов.
Он потер щетину, выросшую за долгую ночь.
– Мне нужно побриться. – Он взглянул на сонную хозяйку. – Я продолжу играть, миледи, но сначала мне нужно помыться и сменить белье. Пошлите кого-нибудь в дом моей кузины за моим слугой – пусть принесет мыло, бритву и чистую рубашку.
Ожидая прибытия Карло, он шагал взад- вперед по салону, чтобы размять ноги. Когда пришел итальянец, служанка принесла таз с теплой водой и груду полотенец.
Другие игроки изучали каждое движение и слово Гаррика, как будто искали секрет его невиданной удачи и выдающейся выносливости.
– Он жил на континенте, – говорил Моллюск, – где прославился своим талантом. Потом вернулся в Англию, чтобы удивить нас всех. – Он поднял бокал. – За Гарри!
– Да, за Гарри!
– Отличная работа, Армитидж!
Толпа то обступала его стол плотным кольцом, то растекалась по залу. Должно быть, уходящие игроки рассказали о его подвиге, потому что прибывающие уже знали о нем.
– Милорд, – прошептал Карло, закончив свою работу. – Есть что-то, что я должен вам сказать. И срочно. Очень плохие новости.
– Я не хочу слушать, – отмахнулся Гаррик, покачав головой. – Я должен сконцентрироваться на игре. Сообщи моей кузине, что меня нельзя беспокоить ни по какому поводу. – Его слуга попытался что-то возразить. – Мне нет дела до этих новостей. Мне слишком важно выиграть! – в ярости рявкнул Гаррик.
Он продолжил игру. Знакомые и незнакомые люди прибывали в дом Бекингемширов, чтобы на него поглазеть. Его внимание привлекли шепот и неуклюжий реверанс леди, и он, нахмурившись, посмотрел в ту сторону.
В комнату ворвался принц Уэльский, рядом с ним стояли полковник Хангер и мистер Фокс.
– Нет, нет, Армитидж, не вставай, – приказал наследник трона. – В этих обстоятельствах я не настаиваю на церемониях – это может повлиять на твою чудесную игру. О ней уже говорит весь город!
– О, сэр! – защебетала леди Бек. – Это величайшее событие нынешнего сезона – да и любого другого. Никто из нас не ложился спать. Те, кто напился, успели протрезветь – и снова напиться!
Гаррик пригласил принца сыграть, зная, что в случае победы он вряд ли получит свой выигрыш сразу. Его королевское высочество задолжал уже сотни тысяч фунтов – архитекторам, художникам, меблировщикам, портным и торговцам.
– Пожалуй, мне стоит принять участие в этом историческом событии, – весело заявил молодой принц. – Уверен, я сыграю лучше тебя, Джорджи! – шутливо обратился он к
