Шум воды в ванной прекратился, и Кэтрин тут же представила себе Джонатана выходящим из душа. Огонь внутри нее разгорался все сильнее. Она вспомнила, как они впервые занимались любовью, вспомнила его страсть и нежность!
В коридоре снова раздались шаги: Джонатан шел к ее спальне. Кэтрин с напряжением прислушивалась. А вдруг он передумает в самую последнюю минуту?
Вот он подошел к ее двери и остановился.
Затаив дыхание, Кэтрин смотрела на ручку двери, которая через мгновение медленно повернулась. Дверь открылась. Наступила долгожданная минута — к ней пришел Джонатан, ее муж!
Он стоял на пороге спальни, и Кэтрин не могла отвести от него глаз. Его красивое крепкое тело никогда не оставляло ее равнодушной, но сегодня она испытывала особое возбуждение.
Джонатан переступил порог и закрыл за собой дверь. Теперь спальню освещал лишь мягкий лунный свет. Джонатан молча подошел к Кэтрин, привлек ее к себе. Его страстный поцелуй был красноречивее любых слов — он так же, как и она, жаждал этой минуты.
— Надеюсь, ты ни о чем не пожалеешь, прошептал он, касаясь ее губ.
— Конечно, не пожалею.
Джонатан еще крепче обнял ее. Кэтрин обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом. Он снова нежно поцеловал ее.
О, какое это было наслаждение! Кэтрин уткнулась лицом в его грудь. Через секунду немного отстранилась от него, и рука ее коснулась молнии на его джинсах.
Джонатан не остановил ее.
— Ты самая сексуальная женщина из всех, каких я знал, — еле слышно произнес он ей на ухо.
— В этом есть и твоя заслуга.
Джонатан дотронулся до бретелек ее ночной сорочки.
— Этот шелк очень приятен на ощупь, но твоя кожа не сравнится ни с каким шелком.
— Хочешь проверить? — спросила она.
Вместо ответа Джонатан спустил бретельки с ее плеч, и сорочка оказалась на полу.
Кэтрин расстегнула молнию до конца, и джинсы Джонатана упали рядом с сорочкой. Она улыбнулась, глядя на его крепкие ноги, и прильнула к нему всем телом.
— Как долго я ждал этого мгновения! — простонал Джонатан, изнемогая от желания. — Я хочу тебя!
Он мог бы этого и не говорить, подумала Кэтрин, чувствуя свою власть над ним.
— Я тоже хочу тебя.
И, предвкушая наслаждение, повлекла его к кровати.
Кэтрин затрепетала от удовольствия, когда он овладел ею. Вот к чему она стремилась всем своим сердцем! Сомнений не было. Слившись воедино, они упивались любовью, сгорая в огне страсти…
А потом, лежа рядом с Джонатаном, она почувствовала себя виноватой. Следовало сказать ему, что к ней возвращается память. Но страх удерживал Кэтрин. Ведь он несколько раз говорил, что уйдет, как только она поправится.
Изменит ли Джонатан свое решение после сегодняшней ночи?
Она сомневалась. Если он действительно намерен уйти, пусть уходит. Но ей надо иметь в запасе еще несколько дней, чтобы убедить его остаться.
Кэтрин помнила слова мужа, что лучшего места, чем этот дом, не найти.
Нежно лаская Джонатана, она взглянула ему в лицо. Нет, он не похож на мужчину, которого можно держать около тебя против его воли.
Что же касается ее памяти, то она вспомнила далеко не все. К ней вернулись только самые яркие воспоминания, связанные в основном с Джонатаном. Но даже и в них имелись провалы.
Кэтрин до сих пор не знала, что заставило ее попытаться сделать тот трюк на мотоцикле. И все же ей удалось восстановить в памяти много важного.
Поцеловав Джонатана в плечо, она сказала:
— Не знаю, как ты, а я проголодалась. Как насчет жаркого?
— Судя по твоим глазам, мне действительно надо подкрепиться, — ответил он. — Ночь предстоит длинная.
— Я тоже так думаю, — подтвердила Кэтрин, одолеваемая одновременно и страстью, и голодом.
Джонатан улыбнулся. И сердце Кэтрин радостно дрогнуло. Так приятно было видеть его счастливым!
— Тебе хорошо со мной. Ты должен себе в этом признаться. Мы будем потрясающей парой, — сказала она, целуя его в нос.
Он убрал волосы с ее лба.
— Может, ты и права.
Кэтрин затаила дыхание. Он почти согласился с ней!
— Не «может», а точно права, — сказала она убежденно.
Джонатан вгляделся в ее глаза.
— Ты очень изменилась. Прежде ты никогда не делилась со мной своими мыслями.
Кэтрин охватило волнение.
— Это беспокоит тебя?
— Нет, — ответил он, помолчав мгновение. Раньше мне всегда хотелось знать, о чем ты думаешь. Теперь ты сама мне обо всем рассказываешь.
— Тебя действительно интересовали мои мысли?
Джонатан почувствовал неловкость.
— Я люблю знать, где нахожусь и чего мне ожидать.
Кэтрин хотелось спросить, чего ждать ей, но не могла вымолвить ни слова. Трусиха, ругала она себя. Но она и правда боялась узнать, что он считает ее лишь временным развлечением, не более того.
— Пора заняться едой, — сказала Кэтрин, быстро поднимаясь с кровати и накидывая халат.
Она спустилась в кухню и вынула из холодильника жаркое. Как раз собиралась поставить его разогреваться, когда появился Джонатан.
Взгляд ее упал на его широкие плечи, потом опустился на плоский живот. Она ощутила волнение, с которым было трудно справиться. Посмотрев на лицо Джонатана, Кэтрин неожиданно вспомнила, как любила просто лежать рядом с ним и рассматривать его спящего.
Неужели она лишится подобного счастья?
Эта мысль потрясла ее. Нет, не надо об этом думать. Страх мешает в достижении цели…
— Жаркое подгорит, если ты не убавишь огонь, — предупредил ее Джонатан.
Покраснев, Кэтрин посмотрела на плиту, чувствуя себя впервые влюбленной девчонкой.
Она с трудом сдерживала желание броситься ему на шею.
Джонатан подошел к ней сзади, погладил по волосам, нежно коснулся губами затылка.
— Я очень скучал по тебе, — признался он.
Ее сердце забилось так сильно, что он наверняка услышал его удары. Значит, он не просто думал о ней, как сказал вначале, а скучал по ней. Вероятно, она постепенно разрушила стену, за которой он прятался от нее.
Кэтрин повернулась к нему и сказала с улыбкой:
— Видимо, жаркому суждено сгореть.
Джонатан засмеялся и наклонился, чтобы поцеловать ее. Но лишь едва коснулся ее губ.
— Ты же говорила, что проголодалась, — сказал Джонатан, отстраняясь — Говорила, — усмехнулась Кэтрин.
Вдруг Джонатан посерьезнел. Он обхватил руками лицо Кэтрин и посмотрел ей в глаза.
— Обещай мне, что больше никогда не будешь выделывать никаких трюков на мотоцикле. Я испугался до смерти!
В его взгляде Кэтрин видела беспокойство и неподдельный страх.
— Обещаю.
Джонатан кивнул. Выражение его лица изменилось. На нем снова отразилась неловкость.
