— Чепуха, — грубо оборвал его сэр Вальтер. — Я сам слишком долго был шерифом и знаю, что меня ожидает. Каким бы я был учителем, если я сейчас же не отправлюсь в путь, чтобы справиться об обстоятельствах смерти Джонатана?
— Но сэр…
— Довольно, — приказал сэр Вальтер, не принимая никаких возражений, и посыльному не оставалось ничего больше, как поклониться и удалиться, хотя он прекрасно понимал, что давший ему поручение шериф Келсо не обрадуется визиту сэра Вальтера.
Местечко Келсо располагалось в двенадцати милях от Абботсфорда. Большая часть Келсо принадлежала владениям герцога Роксбургского, чьи предки около ста лет назад построили на берегу Твида замок. Вместе с местечками Селкирк и Мелроуз Келсо образовывал треугольник, который Скотт с удовольствием называл «своей землей»: холмы и леса, через которые текли спокойные воды Твида, были для него символом его шотландской родины. Келсо он ценил как романтическую деревушку, где еще сохранилось много от духа старинной доброй Шотландии, которую он с такой любовью воспевал в своих романах.
Иногда он специально приезжал в Келсо, чтобы бродить там среди древних каменных построек на берегу реки Твид и вдыхать дуновение прошлого. Но эта поездка в Келсо была не так романтична.
Со всей поспешностью сэр Вальтер оповестил весь дом о загадочном несчастном случае. Леди Шарлотта, его добрая супруга, тут же разразилась слезами, когда она узнала о смерти Джонатана Мильтона. Она знала его как вежливого и обходительного молодого человека, и он нередко напоминал ей со своим восторженным патриотизмом и страстью к прошлому ее супруга в его молодые годы. Сэр Вальтер между тем велел подать лошадей и отправился в Келсо в коляске вместе со своим племянником Квентином, который также находился в Абботсфорде и хотел сопровождать своего дядю.
Квентин провел свои детские и юношеские годы в Эдинбурге. Он был сыном сестры сэра Вальтера — молодой человек двадцати пяти лет, сильный и высокий, как и большинство Скоттов, но при этом с некоторой наивностью, которая трогала прежде всего потому, что он еще никогда раньше не покидал на долгое время дом своих родителей. Квентин прибыл в Абботсфорд, чтобы учиться у сэра Вальтера. По воле своей матери молодой человек должен был стать писателем, как и его знаменитый дядя.
Это твердое решение льстило сэру Вальтеру, но он боялся, что Квентину не хватает многих качеств, необходимых для того, чтобы стать преуспевающим романистом. Молодой человек обладал живым умом и неординарной фантазией, но его способность изъясняться, как и знание классиков от Плутарха до Шекспира, оставляла желать лучшего.
К тому же у Квентина была склонность усложнять суть вещей и не замечать очевидного. Это он унаследовал от своего отца. Аналитически острый разум и энергичная решимость, которые были свойственны всем Скоттам, полностью отсутствовали у него.
Однако Скотт все же был готов принять у себя Квентина и обучать его. Возможно, сказал он себе, его племянник должен лишь теперь открыть для себя, в чем его истинное призвание. И, может быть, время, проведенное в Абботсфорде, пойдет ему на пользу.
— Я все так и не могу поверить, — сказал Квентин растерянно, пока они сидели в карете, которая тряслась по усыпанной листвой лесной дороге. Для этого времени года по ночам было непривычно прохладно, и оба мужчины плотно закутали свои плечи в накидки. — То, что Джонатан мертв, это просто непостижимо, дядя.
— Непостижимо, верно.
Вальтер Скотт мрачно задумался. Его не отпускала мысль, что молодой Джонатан только из-за него оказался в Келсо и мог бы сейчас быть живым, если бы он сам не послал его в библиотеку.
Сэр Вальтер знал, что интерес молодого человека к прошлому переходил все рамки разумного. Но он считал своим долгом соразмерно поддерживать эту склонность и талант, которым Джонатан обладал в обращении с историей. Теперь же движущие им причины казались ему тщеславными и неискренними.
Что он должен теперь сказать родителям Джонатана, которые прислали к нему своего сына, чтобы он дальше учился и развивался? Чувство, что он не справился, тяжелым грузом легло на душу сэра Вальтера, и он ощущал, как на него нисходит свинцовая усталость. Он целую ночь не смыкал глаз, работая над новым романом, но это новое произведение о любви, дуэли и коварстве больше не волновало его. Его мысли были всецело обращены к молодому студенту, который погиб в архиве Драйбурга.
Квентин тоже представлял собой жалкое зрелище. Джонатан и он были почти одного возраста и в последние недели подружились. Неожиданная смерть студента поразила его до глубины души. Снова и снова он нервно теребил свои густые каштановые волосы, которые торчали теперь в разные стороны. Сюртук Квентина был, как всегда, помят, завязки небрежно болтались. В другой день сэр Вальтер обратил бы его внимание на то, что это ни в какой степени не соответствует внешнему облику джентльмена. Но в это утро ему все было безразлично.
Карета выехала из леса, и в боковом окне показалась светлая лента Твида. Туман висел над рекой и берегами. Солнце, которое уже взошло к этому времени, скрывалось за плотными серыми тучами, и настроение сэра Вальтера помрачнело еще больше.
Наконец среди холмов вынырнули первые здания Келсо. Карета прокатилась мимо таверны и старой кузницы вверх по деревенской улице и остановилась перед каменными стенами старинного амбара. Сэр Вальтер больше не ждал, пока кучер слезет с козел. Он открыл дверь и вышел. Квентин последовал за ним.
Утренний воздух был влажным и холодным. По лошадям и карете, которые стояли перед зданием, сэр Вальтер понял, что шериф еще на месте. Он предложил кучеру подождать и пошел к входу, который охранялся двумя солдатами из ландвера[4].
— Мне очень жаль, сэр, — сказал один из них, когда сэр Вальтер и Квентин приблизились, — неотесанный парень, чьи рыжеватые волосы выдавали вероятность ирландского происхождения. — Шериф запретил вход в библиотеку всем посторонним.
— Тем самым он поступил правильно, — подтвердил сэр Вальтер. — Но я учитель юноши, который погиб в этой библиотеке. Поэтому я могу, пожалуй, требовать, чтобы меня пропустили. — Он произнес слова с такой решительностью, что рыжий не осмелился ему противоречить.
Парень, который производил прямо-таки беспомощное впечатление, обменялся растерянным взглядом со своим товарищем, потом пожал плечами и освободил дорогу. Сэр Вальтер и Квентин прошли через большие ворота из еловых досок в почтенное здание, которое когда-то было хранилищем для зерна, а теперь превратилось в склад знаний. По обеим сторонам главного холла возвышались в два ряда полки высотой в пять ярдов, стоящие напротив друг друга в узких проходах. Многие столы для чтения располагались в освобожденной середине помещения. Так как амбар был достаточно высоким, вдоль стен выстроили галерею, которая была огорожена деревянной балюстрадой и поддерживалась мощными дубовыми столбами. Там наверху стояли другие полки с книгами и фолиантами. Все хранившееся здесь один человек не мог прочитать за всю свою жизнь.
У подножия винтовой лестницы, которая вела к балюстраде, на полу лежало нечто, на что накинули льняной платок.
Сэр Вальтер ощутил замешательство, когда ему стало ясно, что это труп Джонатана Мильтона. Подле стояло двое мужчин, которые разговаривали друг с другом приглушенными голосами. Сэр Вальтер знал их обоих.
Джон Слокомбе, шериф Келсо, был коренастым мужчиной средних лет, одетым в поношенное платье со значком шерифа общины. Волосы его поредели, а нос покраснел от скотча, которым он наслаждался не только холодными вечерами.
Другой мужчина, одетый в скромную шерстяную сутану премонстратенского ордена, был аббатом Эндрю, заведующим и управляющим библиотекой. Хотя монастырь Драйбурга больше не существовал, орден выделил Эндрю и нескольких братьев, чтобы они заботились о фондах старинного архива, который таким чудесным образом пережил бури времени реформации. Эндрю был худым мужчиной высокого роста с аскетическими, но ни в коей мере не приветливыми чертами лица. Его синие глаза были, как озера Хайлэндса, таинственны и непостижимы. Общение с аббатом всегда оставляло в душе сэра Вальтера ощущение покоя и уравновешенности.
Увидев вошедших, они сразу замолчали. Лицо Джона Слокомбе выдало чистый ужас, когда он узнал
