Андреа поняла его и остановила жестом руки; он сносно говорил по-английски, но делал паузы, подбирая слова и выражения.
Аренда машины в Италии разрешается для людей в возрасте двадцати одного года или старше, а в некоторых компаниях нижний возрастной предел был поднят до двадцати трех лет и при наличии стандартного набора идентификационных и платежных документов: внутренний и заграничный паспорта, водительские права и банковская кредитная карта.
За «Фиат» вряд ли дадут даже двести евро, но он был на ходу, прикинула Андреа.
– Согласны заплатить залог сто плюс двадцать пять евро в сутки?
Они ударили по рукам.
Вечером парни поставили на крышу «Фиата» багажник. Все три велосипеда в сложенном состоянии свободно уместились на нем.
Скоблик долго смотрел на машину.
– Где-то я видел такую.
– «Копейку» не узнаешь? – рассмеялся Наймушин. – В Италии «Фиат-124», у нас – «ВАЗ-2101».
Оставив гостиницу, они совершили прогулку по городу.
Наймушину казалось, он уже был здесь. Наверное, причина крылась в подробном рассказе полковника Матвеева о Равенне, о причинах, по которым генерал Фокин остановил выбор на этом городе.
Когда-то первый римский император Август выбрал это место на побережье Адриатического моря для создания большого порта на двести пятьдесят военных кораблей. Укрытая в устье реки По, Равенна стала столицей империи, затем, завоеванная варварами, пришла в упадок. Наконец береговая линия отступила на семь километров, и город остался в стороне от торговых путей, вдали от основных исторических событий, зато сохранил тишину, уют.
Равенну, насчитывающую чуть больше девяноста тысяч жителей, трудно назвать современным городом. Старое не разрушали, а строили рядом новое.
Оперативные данные говорили о следующем. Генералу Фокину предоставили жилье в новом доме, спроектированном в стиле испанской миссии. После его заявлений о намерении разоблачить высших военных и политических чинов его временно поселили в двухэтажную виллу – с портиками, смотрящими друг на друга и образовывающими просторный двор, размером с теннисный корт, с именем собственным – Тичино. С другой стороны, это строение было похоже на тюрьму; и новый взгляд на генерала: он заковал себя здесь.
Когда-то этот комплекс строений, объединенных в единое целое, был гостиницей, а ее просторные подвалы служили винными погребами. Ее владелец был упрятан за решетку за неуплату налогов; не прошло и года, как он скончался в тюрьме от сердечного приступа. Наследников у него не оказалось, и контрразведка Италии опередила местную мафию и завладела виллой. Она стала одной из «дач» контрразведки, называемых резиденциями.
Вилла Тичино стояла на взгорье; ее стремительные очертания словно говорили о том, что она совершает восхождение, оставляя внизу кристально чистое озеро. К скупо оформленному порталу вела каменная лестница, поднимающаяся параллельно зданию. Она насчитывала сорок ступеней и четыре площадки с перилами и брала начало от небольшого озера.
Тамира нашла удобное место между валунами, норовящими скатиться со склона и преградить путь транспорту на единственной дороге, проходящей в ста метрах от виллы.
Эта часть возвышенности напоминала потухший вулкан – ни одного острого камня. На что Михей сдержанно отреагировал: «Нам везет».
Тамира делала записи в тетради, рисовала схемы, составила подробный план виллы и подъездного пути. Но только с одной, южной части. Парни объезжали норовистые маунтинбайки, постепенно приближаясь и осваивая новую, восточную, часть возвышенности. Тамира смотрела на них и в бинокль, и невооруженным взглядом, когда отстраненным, а когда с целью выявить фальшь, наигранность в поведении парней, одетых в шорты и майки с короткими рукавами. Она четко представляла, что наравне с ней за Скобликовым и Наймушиным наблюдают «стояки» из разведки, охраняющие генерала. Если даже они из подразделения карабинеров, относящихся к Министерству обороны, то наверняка сегодня же пробьют «хорватских» спортсменов, установят их личности.
Глава 12
Подсадная утка
У Дарио Гардиана сегодня с утра испортилось настроение.
Последний месяц он неотлучно находился на вилле Тичино. Его день начинался перед зеркалом. Он умывался, чистил зубы, придирчиво оглядывал их. После водных процедур Гардиан надевал парик с короткими седыми волосами, который старил его на пять-шесть лет.
Он изучил это место, как полигон на своей военной базе в Анконе, на побережье Адриатики. Он не боялся выстрела снайпера. Если стрелок вооружен дальнобойной винтовкой типа английской AW-50 калибра 12,7 миллиметра, то из-за особенностей его местонахождения сможет разве что отстрелить своей жертве ногу.
Эта странноватая мысль не могла принести Гардиану успокоения – он и так был спокоен, холоден как лед. Но вот сегодня утром подчиненные увидели на лице шефа недовольное выражение.
Скрываясь в тени комнаты, он, вооруженный цейсовским биноклем, стал первым зрителем, который мог наградить неизвестных велосипедистов аплодисментами, а мог и смешками. Он не мог точно сказать, первое это их выступление или второе. Двое катались неплохо, отрабатывали сложные трюки с грацией дрессированных медведей, а на бис можно было вызвать лишь одного. Пожалуй, за риск Гардиан выставил бы им высшую оценку, за усердие – на балл ниже. Порой парни и девушка, возраст которых читался по их поведению, направляли горные велосипеды на препятствия, попросту говоря, спускали их с горки. И смотрели, как велосипед сам развернется, как завалится набок. «Дурака валяют», – рассудил Дарио Гардиан.
Но, увидев их впервые, не смог сдержать изумления:
