назад и отбыла в неизвестном направлении, а триста двадцать первый номер оказался люксом, расположенным на первом этаже, и почему к нему прицепилась абстрактная цифра «3», администраторша не знала и сама.
Дежурная по этажу, остроносая и востроглазая Альфия, снисходительно приняла от меня плитку шоколада, потребовала представиться, а только потом позволила задать ей несколько вопросов.
– Константин Иванович, что вы говорите? Рафаловичи? А как же не помнить? Отлично помню. Почтенная пара, – многозначительно хихикнув, сказала она. – Почтенная, только когда вместе.
– А когда порознь?
– Я не имею права лезть в дела наших жильцов. Это их личная жизнь.
– У вас удивительно красивые глаза, в них недолго и утонуть.
– Не беспокойтесь, муж не позволит.
– Вы меня не так поняли, я просто художник. Поверьте, хороший художник!
– Не сомневаюсь и прекрасно понимаю, что лоб хороший художник разбил о мольберт, когда писал очередной свой шедевр.
– Завидная проницательность. Так что собой представляла личная жизнь Зои Андреевны и Якова Иосифовича? В чем она заключалась?
– А почему это вас интересует? – уже готовая расколоться, на всякий случай спросила она. – Кем они вам приходятся?
– Зоя Андреевна – моя несчастная мамочка, которую коварный Рафалович подло похитил и увез в проклятый и чуждый ей Париж, где сделал дни ее черными, как ночи Африки. Бедняжке удалось чудом вырваться и прилететь к любимому сыну, но гнусный Яков настиг ее и здесь. Помогите мне вернуть мою маму.
– Я вижу, что жулик вы отменный, но обаятельный, а значит, не все еще потеряно. Яков Иосифович действительно личность неприятная, и тут я с вами согласна. Старый пачкун однажды ночью, когда я спала, пробрался в подсобку и залез ко мне в трусы. Естественно, я проснулась и хорошо угостила его графином. Вы думаете, он успокоился? Как бы не так. В следующее дежурство он подошел ко мне и как ни в чем не бывало предложил деньги за определенный вид услуг.
– А где в это время была его супруга, то бишь моя мамочка?
– Ваша так называемая мамочка времени даром тоже не теряла. Она с завидным постоянством заныривала в один хитрый номерок.
– Что это за номерок и почему он хитрый?
– Сиротиночка, вам не кажется, что вашу крохотную шоколадку можно съесть всего за две минуты, а мы беседуем уже целых пять. И вообще шоколад я люблю с шампанским, а к шампанскому положены фрукты.
– Все зависит от того, насколько интересным окажется тот номерок.
– Будьте уверены, Альфия Сагидовна туфтой не торгует.
– Поверим на слово, – со скрипом согласился я и, проклиная развращенность гостиничной прислуги, отправился в магазин.
– А ваша «мамочка» воспитала вас жмотом, – окинув взглядом сиротливую грушу, которую я выложил на стол в придачу к бутылке, заметила Альфия.
– Я хотел купить две, но потом подумал, что четное количество дарят только покойникам. А вам, ласточка, еще жить да жить. Так что там за номерок?
– Номер этот резервный, на тот случай, когда гостиница переполнена, а край как надо кого-то устроить. Он не имеет официального статуса и находится под личным контролем Клары Оттовны.
– А это что за зверь за такой?
– Клара Оттовна – наша хозяйка.
– Понятно, а вы не подскажете, сколько ей годков?
– Зачем это вам? – совершенно естественно удивилась Альфия.
– Есть у меня маленькая задумка, хочу проверить.
– Она не намного моложе вашей «матушки», лет, наверное, шестьдесят будет. Что это вас всех на старух потянуло? Мода такая, что ли?
– Кого это всех? – насторожился я. – Кого еще потянуло?
– Ну так слушайте. Примерно через двое суток после того, как в гостиницу поселились Рафаловичи, нулевой номер оказался почему-то занят. Кем конкретно, никто не знал. Это показалось нам удивительным, потому что в гостинице было полно свободных комнат, более удобных и комфортабельных. Но самое интересное заключалось в том, что первое время им вообще никто не пользовался.
– А что на этот счет говорила ваша директриса?
– С подобными вопросами обращаться к ней не принято, иначе можно запросто вылететь за дверь. Но не будем отвлекаться. Однажды вечером, а это случилось именно в мое дежурство, дверь нулевки своим ключом открыл довольно симпатичный мужчина примерно тридцати лет. В общем-то ничего странного в этом не было: многие жильцы приходят просто переночевать, но меня удивило то, что буквально через десять минут к нему в номер вошла француженка – так мы прозвали Зою Андреевну. Пробыла она там около часа, а потом, подарив мне кусок французского мыла (нужен он мне сто лет!), преспокойно вернулась к себе. Поразилась я до крайности. Обычно в такое время в гости приходят любовники или любовницы, но возраст вашей «мамочки» таков, что вряд ли с ней согласится иметь дело тридцатилетний красивый мужик. Если, конечно, он не извращенец.
Тогда я подумала, что это заранее назначенная встреча делового характера. Но и тут оказалась не права, потому что их свидания стали регулярными и происходили в одно и то же время по вечерам, а иногда и днем, но днем они встречались бессистемно. Сначала приходил он, а минут через пять француженка.
– Опишите мне его внешность.
– Попробую, если получится. Как я уже сказала, на вид ему лет тридцать. Худощавого, но крепкого телосложения. Глаза черные и пронзительные, словно всего насквозь тебя видит. Нос с небольшой горбинкой, рот широкий, но не губошлепистый. Щеки впалые. А остальное все как у всех.
– Что остальное? – пошло ухмыльнулся я, потому как настроение по мере ее описания у меня улучшалось и в ее словесном портрете я все больше узнавал типуса, крутившегося у церкви. Вытащив вчетверо сложенный лист, я старательно его разгладил и, сунув в нос Альфии, строго спросил:
– Узнаете? Это он?
– Конечно он, – ни минуты не колеблясь, ответила она. – Значит, вот вы за кем охотитесь, а могу я поинтересоваться – что это за гражданин?
– Можете, но я вам все равно не отвечу, потому как сам не знаю. Скажите, под какой фамилией он зарегистрировался?
– Это я уже узнавала, он вообще не регистрировался. Просто Клара Оттовна дала ему ключи от номера, вот и вся регистрация.
– Он съехал в одно время с Зоей Андреевной?
– Не могу сказать наверняка, но у меня сложилось впечатление, что он проживал еще какое-то время, возможно, даже вплоть до вчерашнего вечера, а сегодня с утра Клара Оттовна велела поменять постельное белье.
– Ясно. Ваша информация не стоит даже одной гнилой груши.
– А почему вы думаете, что я вам рассказала все?
– Да? Послушаем.
– А почему вы думаете, что моя информация стоит вашего дешевого шампанского?
– Вы ее мне выдайте, а уж я оценю сам, сколько она стоит.
– Я похожа на идиотку?
– Так же, как и я на идиота.
– В таком случае мы с вами зашли в тупик и нам остается только пожать друг другу руки и тепло проститься. Но если надумаете, то сегодня до полуночи либо послезавтра с полудня можете найти меня здесь же. Константин Иванович, я полагаю, что флакон хорошей туалетной воды мне не повредит.
– От тебя и так благоухает, – буркнул я и вышел вон.
В принципе информация, полученная от Альфии, только подтверждала мои
