ЗЕЛЬЕ
Вот какую историю рассказала мне старая Сандра, сидя с трубкой у очага.
— Это случилось во времена моей молодости, когда я жила в Ангборне.
Ангборн был тогда маленьким поселком на берегу озера Герта, а я там пользовалась репутацией колдуньи, — она усмехнулась. Несмотря на годы и неистребимую привычку к курению, все зубы к нее оставлись целы. — Для этого были все основания: я знала травы, умела лечить, жила одна, кормилась охотой и рыбной ловлей, и хорошо разбиралась в людях. В то время ведьм уже не жгли и не вешали, а если какая-нибудь старуха плевала мне вслед, меня это не волновало.
А на другом берегу озера жил Спаркс, торговец пушниной, скандальный старикан — оттого и поселился на отшибе. Но тем не менее возле его дома часто ошивались посторонние, потому что у старика имелась молоденькая дочка по имени Аманда — хорошенькая кокетливая вертихвостка и такая щеголиха, какая только может быть в нашей глуши. Жена Спаркса давно умерла, из-за своей вечной вспыльчивости старик ни с кем не мог ужиться, и единственным человеком, кому он доверял, был Кристиан — молодой парень, охотник, очень спокойный, порядочный, я бы даже сказала, добрый, если у него в руках не было ружья. Однажды, в начале лета, Спаркс приехал в Ангборн и захватил с собой дочь…
Когда стемнело, девушка подкралась к дому ведьмы, чуть было не запутавшись в развешанных на столбах сетях и постучалась. Велено было заходить. Аманда осторожно переступила порог. Они с Сандрой давно знали друг друга, но в доме у нее Аманда была впервые. Это было странное жилище, где по столам и полкам валялись пучки трав, банки, бутылки и коробки, костяные крючки и книги в толстых переплетах. Сандра что-то мешала в котелке, стоявшем на огне, и по дому стлался дурманный запах.
— Я пришла к тебе за помощью, Сандра. Я знаю, многие девушки просили у тебя это и получали.
— Любовное зелье, — сказала Сандра.
— Да.
— Верно. Только я не думала, что оно может когда-нибудь понадобиться
— Ты… ну, ты знаешь, что обо мне болтают. Будто я всем строю глазки, завлекаю мужчин, Бог знает что… так я в самом деле много делаю, чего не надо бы делать… то есть, ничего такого… но я верчусь перед всеми только со злости на одного, который меня не любит…
— Кристиан, — сказала Сандра.
— Как ты догадалась?
— А кто б это еще мог быть?
— Верно. Но что же делать?
Сандра наморщила нос, соображая.
— Дай подумать. Он тебя ненавидит?
— Вовсе нет. Он очень хорошо ко мне относится. Может, даже любит.
Но… как сестру, что ли? Представляешь, отец уезжает и оставляет меня с ним в доме!
— Так я и предполагала. Думаю, особо сильных чар не понадобится. Ладно, сделаю я тебе любовное зелье. Только тебе придется за него заплатить. Не думай, что я жадная. Просто обычай такой — за зелье приходится платить.
— Сколько?
— Я денег не люблю. Если у тебя есть какая-нибудь серебряная побрякушка — потому что серебро бывает очень полезно при моем ремесле…
— У меня с собой сейчас серебряная заколка на платье…
Аманда отколола булавку и подала ее Сандре. Та разглядела ее, подойдя к очагу, и заодно сняла котелок с огня.
— Подходит. — Она повернулась к Аманде — высокая и крепкая против маленькой изящной дочери торговца — одна из тех женщин, что легко справлются с любой работой.
— Жди. Как только будет готово, я сама тебе привезу. А сейчас беги, пока отец тебя не хватился.
Недели две спустя Спаркс уехал в Эйлерт. Он попросил Кристиана присмотреть за домом, потому что в последние дни прошел слух, будто в окрестностях бродят каторжники, сбежавшие с серебряных рудников. А на следующий день Сандра приплыла к его дому на лодке, чтобы порыбачить. Она и раньше так делала, ничего странного в этом не было — в этой части озера действительно был хороший клев.
Кристиан был чем-то занят в доме, Аманда готовила в летней кухне обед, когда Сандра причалила к дощатым мосткам. Она с ходу подала Аманде небольшую бутылку из зеленого стекла.
— На вкус — как вино. Наливай ему сама, а то не подействует.
Тут из дома вышел Кристиан, и Аманда едва успела спрятать бутылку.
Сандра и Кристиан обменялись обычными приветствиями — они были знакомы, как и все в округе. Затем уселись обедать. Сандра спросила, как здесь дела, и ей рассказали об отъезде Спаркса и слухах про каторжников.
— А как у тебя дела, Сандра? — спросил Кристиан.
Она пожала плечами, затем достала трубку и кисет.
— Мои дела не таковы, чтоб о них рассказывать… Пристойно было бы, если б священник стал болтать о делах своих прихожан? А ко мне ведь приходят по тем же причинам, что и к священнику. — Она с наслаждением затянулась.
— И что ты все время куришь? — сказал Кристиан. — Совсем тебе это не идет.
— А меня, видишь ли, не заботит, что мне идет, а что нет. У меня голова не так устроена. — Она встала. — Спасибо за обед. Пойду готовить снасти.
Изготовившись, она уплыла куда-то на лодке, а Кристиан с Амандой до вечера занимались каждый своим делом и ужинать сели вдвоем. Стол стоял в летней кухне, откуда хорошо были видны освещенное луной озеро и темный лес. Накрыв на стол, Аманды вытащила заветную бутылку.
— Ты как-то говорил, что водки не любишь. Так я нашла бутылку вина.
Кристиан не стал отказываться, но, когда она наполнила его кружку, спросил:
— А ты?
Аманда похолодела. Сандра ни словом не обмолвилась, можно ли ей самой пить зелье. Наконец она пробормотала:
— Разве что самую малость…
Выпив кружку, Кристиан посмотрел на озеро.
— Хорошо здесь, здорово красиво. И как хорошо сидеть так, только вдвоем…
Аманда засмеялась.
— Мы не совсем вдвоем — Сандра где-то поблизости. Но она, наверное, до утра не появится. Она всегда так, когда приезжает: или все время на озере, или ставит лодку — и сутками в лесу.
— И как она не боится?
— А ты разве боишься?
— Во-первых, я — мужчина, а во-вторых, у нее и ружья-то нет.
— Вообще-то ружье у нее есть, — сказала Аманда, вспомнив карабин, висевший на стене у Сандры, и тут же прикусила язык. Она не хотела проговориться, что была там. — Но ты прав, Сандра часто ходит на охоту без ружья. Она немного трнутая…
Вдвоем они прикончили ужин и бутылку с зельем. И на озеро больше не смотрели, а только друг на друга. И в дом они ушли, взявшись за руки.
