прагматическое утверждение, например «то, что обычно испытывают люди». Но такая формулировка отвергает аргумент, который зависит от нее, так как опыт и статистика свидетельствуют, что она допускает исключения – например, существование очевидцев, которые утверждают, что каменные статуи двигаются. С другой стороны, если фраза означает «то, что каждый испытывает всегда», то этот вопрос весьма спорный.
На основании научного опыта и здравого смысла можно заключить, что утверждение о незыблемости законов природы не так уж и непреложно.
Следующая часть – те, кто заявляет, что чудеса – это выдумки или плод воображения, иногда бывают правы, так как ложь и галлюцинации – неотъемлемая часть нашей жизни. Но записи о событиях, например, в Римини 1850 года и в Лимпиасе 1919-го насыщены показаниями тех, кто опасался, что страдал галлюцинациями, и предпринимал различные действия, чтобы понять, происходит ли это на самом деле. Могут ли галлюцинации сосуществовать с рациональными и сознательными попытками людей распознать их, неясно, но кажется невероятным, когда такие случаи, как в Римини и Лимпиасе, избраны в качестве доказательства; но это снова вызывает вопросы.
Иногда люди наблюдают различные проявления одного и того же видения в одно время, тогда как другие не замечают ничего необычного, но никто не может возразить против того, что простые объективные видения происходят. Но принимать это – не значит принимать то, что здесь имеет место массовая галлюцинация; честные свидетели часто излагают различные версии одних и тех же событий, и их при этом не обвиняют в галлюцинациях. Предполагается, что в таких случаях каждый свидетель рассказывает то, что он или она видели с определенной точки зрения сложного и многопланового феномена, тогда как некоторые ничего не замечают. Признание, что эта точка зрения связана с психологическим аспектом, ничего не прибавляет к аргументации теории, так как все восприятие (исключая восприятие ментальных событий) – результат совмещения ментального компонента и явления физического мира.
Заключительная часть аргументации гласит, что религиозная практика предполагает страх и подавление эмоций, которые могут вызвать галлюцинации. Не останавливаясь на том, что за этими словами скрывается фрейдистская догма, можно сказать следующее.
Во-первых, известно много примеров того, что религия способствует развитию бесстрашия так же, впрочем, как и боязни. Во-вторых, замечание о том, что религиозное воздержание и умеренность жестоки и подавляют естественные желания, справедливо для тех, кто смотрит на такое воздержание с непониманием и чувством отвращения. Для многих людей придерживаться данного обета или вести строгий образ жизни – наслаждение, ведущее к очищению и покою. Это не доказывает того, что страх, подавление и галлюцинации никогда не случаются в религиозном контексте. Конечно нет, такое происходит также и в армии, школах, корпорациях, футбольных (спортивных вообще) командах, где бы люди ни собирались ради достижения какой-либо общей цели, даже, возможно, в обществах атеистов, ученых и психоаналитиков.
КРЕСТ БЫЛ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЧУДОТВОРНЫМ
В начале 1095 года папа римский Урбан II обратился ко всем христианам с призывом освободить от неверных Гроб Господень. Первым на призыв откликнулся граф Готфрид, владелец города Буйон. К лету 1095 года он сумел набрать более 30 тысяч пеших воинов и свыше 10 тысяч всадников. Старинные летописи, найденные в историческом музее Варшавы, свидетельствуют, что поход начался летом 1096 года, но Иерусалим был взят крестоносцами лишь в 1099 году.
Вскоре после взятия Иерусалима там вспыхнула холера. Лагерь победителей превратился в огромный госпиталь. Смерть косила европейцев беспощадно. Польская хроника рассказывает, что среди рыцарей были уроженец Кракова Иеремия и его слуга Иосиф, которые оказались буквально в эпицентре эпидемии, самоотверженно ухаживая за своими боевыми товарищами. От холеры умер Иосиф. Польский рыцарь остался один.
Иеремия считал, что чудесным избавлением от смерти он обязан большому медному нательному кресту, с которым никогда не расставался. Крест этот в дальнейшем переходил от одного представителя рода Сангушки, к которому принадлежал и славный Иеремия, к другому.
Не так давно отдаленные потомки Иеремии передали крест для проведения химического анализа (при условии, что реликвию не повредят). Результаты оказались удивительными. Сплав, из которого был изготовлен крест, включал медь, сурьму, олово, серебро. Помимо того, в нем был обнаружен металл, неизвестный на Земле. Врачи-эпидемиологи и биохимики были единодушны во мнении: такой набор химических элементов подавлял и уничтожал практически все болезнетворные бактерии. И уж конечно был надежной защитой рыцарю против вибрионов холеры.
СВЯЩЕННЫЕ РЕЛИКВИИ
Большинство исследователей христианства и просто просвещенных людей согласно с тем, что существующих в мире священных реликвий слишком много для того, чтобы все они могли быть признаны подлинными. Например, известны три экземпляра мощей, претендующих на принадлежность Марии Магдалине, которые хранятся в трех разных французских церквах; шипы от «подлинного» тернового венца, вместе с хитоном и одеждами Христа, разбросаны по церквам всей Европы; имеется бесконечное множество кусков «истинного» креста, на котором был распят Христос (Марк Твен по этому поводу саркастически говорил, что их хватило бы на постройку военного корабля); около 32 гвоздей хранятся и почитаются в различных местах при том, что для распятия использовались только 3 или 4. [1]
Для циника это означает, что все они, вероятно, просто никчемные предметы. Тем не менее, не впадая в другую крайность – неоправданное легковерие, к реликвиям вообще нужно отнестись с гораздо большим пониманием. В буддизме, например, поклонение реликвиям широко практикуется и имеет глубокие корни: в соответствии с преданием, после смерти Будды в 483 году до н. э. его кремированные останки были поровну поделены между восемью индийскими племенами.
Магометане, несмотря на то что это официально не одобряется, почитают реликвии, связанные с Пророком или ранними святыми, почти точно так же, как христиане католической веры.
Поклонение останкам умерших, наверное, старо, как сама религия. Неандертальцы, а возможно, даже до них человек прямоходящий, практиковали ритуальный каннибализм, совершая, таким образом, магический обряд, с помощью которого душа, силы и достоинства умершего могли продолжить свое полезное существование в живущих людях. Это поверье эволюционировало в представление о том, что всякий, кто носит или хранит реликвию, а также дотрагивается или молится ей, получит от нее силу.
Голгофа
Вера в живительную чудодейственную силу мощей и т. п. была настолько глубока, что велика вероятность того, что предметы, связанные с распятием Христа, хранились и служили объектами поклонения непосредственно в районе его казни. В 70 году римляне под предводительством императора Тита стерли Иерусалим с лица земли, но через 100 лет, по свидетельству историка Евсевия Кесарийского, описавшего паломников того времени, которые приходили поклониться Богу на Оливковую гору, христианство здесь снова процветало. В 326 году Константин Великий, первый римский император, признавший христианскую церковь, приказал отыскать место распятия и погребения Иисуса – Голгофу. «Я ничего не желаю так страстно, – заявлял он, – как украсить это святое место».
После этого епископом Макариосом Иерусалимским было выбрано место, где в результате раскопок был обнаружен ряд выдолбленных в скале гробниц (что неудивительно, так как это место было кладбищем), одна из которых была определена как могила Христа. Рассказы об обнаружении креста и гвоздей противоречат друг другу. По версии Константина, они были найдены в водоеме в 85 метрах к востоку от могилы. В наши дни католическая церковь предпочитает версию матери Константина, императрицы святой Елены, страстной собирательницы реликвий, которая узнала тайну их местонахождения от благочестивого еврея Сиракуза и установила их подлинность путем использования креста для свершения чуда, исцелившего безнадежно больную вдову по имени Либания. Во всяком случае, на месте могилы Христа,
