она сама». – «Да уж я знаю, что сама, – проворчала она, – господин Геббот мне про вас говорил, обещался помочь вам починить мою метелку». – «Да-да, – говорю, – я работаю над этим. Вы уж потерпите, госпожа». Но, как назло, ничего у меня с «утяжелителем» пока не получается. А с черепахой тоже не самые приятные вещи происходят. Блоттер, говорят, пришел как-то раз, а она в воздухе болтается и чуть не в голос верещит от страха (это черепаха-то!). Вот и посадил он ее в клетку на всякий случай, чтобы не улетела.
25 сентября. Нынче уж что-то совсем несуразное началось. Потолки у нас в Ордене высокие, особенно в холле и над лестницей, и смекалистая служанка придумала на знаменитую метлу взгромоздиться, чтобы она вверх от нее не улетела. Так и шла, подпрыгивая локтей на пять, и между ног у нее, на древке (для смягчения, полагаю) была толстая тряпка намотана. В руке она держала ведро с водой. «Простите, – сказал я, – но, может быть, вам стоит пока отказаться от применения этого испорченного инструмента? Неровен час, упадете». – «А я и так им давно уж не пользуюсь, – ответила она, а сама усмехается во весь рот. – Разве ж такой метлой можно подметать? Нравится мне летать на ней. Попробуй-ка каждодневно полное ведро туда-сюда тягать! А так даже приятно». Ох, боюсь я за нее! Как бы к потолку не улетела. Ну да сообразит, поди, как на пол спрыгнуть. Надо будет Гебботу сказать, чтобы отняли у нее эту дурацкую метлу.
29 сентября. Вчера цирк приехал, мне мама сказала (она уже неделю как вернулась). Думал, она меня о Маккафе спросит, но обошлось. Не представляю, как я рассказал бы ей о ребенке.
11 октября. Так и висит эта идиотская метла немым укором! Вчера застал выдающуюся картину – на первом этаже около лестницы огромная лужа воды и пустое ведро, а служанка на метле под самым потолком, сидит кое-как и верещит. Хорошо, что рядом с ней люстра оказалась (сто лет уж на ней никто свеч не зажигал), а то бы не знаю, как эта бедная девушка смогла продержаться и не перевернуться ногами кверху. Геббот и другие маги тут же толпились, обсуждая, как половчее снять ее оттуда, но ничего, кроме прямого вихря, придумать не смогли. Тут только истинная магия помочь могла. Учитель собрался с духом и руки вверх вытянул, и сразу все стали ей кричать: «Отцепляйся!» Но она только крепче стискивала древко и вопила. «Отпусти метлу!» – орем мы ей. Насилу убедили служанку руки разжать, и Геббот ее медленно на пол опустил. Под конец она, видно, устала кричать и в полной тишине легла на каменный пол и раскинулась на нем, обессилев от переживаний. Юбка у нее задралась, из-под нее торчали розовые кружева, в одном месте надорванные, а мы (человек десять стажеров и магов) стояли вокруг и молча взирали на ее неподвижное тело. «Умерла от страха, – грустно сказал Веннтин, – жаль, симпатичная была девушка». – «С вами точно помрешь», – сварливо сказала она и поднялась. А метла так и висит под потолком, напоминая мне о взятом на себя обязательстве придумать контрмазь.
2 декабря. Сегодня смешал свой первый экспериментальный «утяжеляющий» состав! Думал, никогда по этому поводу у меня мыслей не появится, но все же читал труды по магии земли (штук пятнадцать осилил за два месяца). И наконец позавчера случилось озарение (в лабораторном журнале двенадцать восклицательных знаков, я специально потом подсчитал). А мысль-то лежала на поверхности: нужно было всего лишь заменить компоненты на прямо противоположные – вместо перьевого волоска я взял ресничку сколопендры, и так далее, вплоть до самого последнего когтя горного орла (его я заменил толченой жаброй слепой костистой рыбы из подземных озер). Правда, я не до конца уверен в действенности смеси, но что-то мне подсказывает, что я на правильном пути. Густо намазал на тряпочку свою новую мазь и отправился в холл. По-моему, на этой дурацкой метле уже паук завелся, растянул между ней и люстрой паутину. Кого он там ловит, тупица? Я сосредоточился и создал маленький плотный вихрь, в середину которого поместил тряпку с опытной дозой «утяжелителя», а затем отправил ее вверх и благополучно затолкал в рыхлый пучок прутьев. Паук, наверное, там метался от ужаса, и поделом. Если я прав, вес метлы будет увеличиваться постепенно, и недельки через две она опустится на пол (а может, и весь месяц потребуется). Надо будет и черепаху тоже намазать, а то жалко невинного зверька.
17 декабря. Я вот думаю: интересно, мое новое вещество в состоянии утяжелить эту проклятую метлу до такой степени, что она в конце концов проломит пол и станет погружаться в землю? Или оно компенсирует первую мазь и вес вернется к нормальному? Вообще, что получится, если взять два «идеальных» вещества – облегчающее и утяжеляющее, и смешать их? Это важный прикладной вопрос, надо будет выделить его в отдельную главу в своем дипломе.
18 декабря. После обеда сидел в лаборатории и спокойно читал малоинтересный трактат по истинной магии иллюзий, и вдруг распахивается дверь и в ней возникает фигура раздраженного учителя с метлой наперевес! Я чуть не поседел от ужаса, такое у него было обиженное лицо. Оказалось, этот идиотский инструмент, приобретший к этому моменту почти половину своего прежнего веса, торчал наверху только потому, что безмозглый паук опутал его прочной паутиной. А сегодня она не выдержала и порвалась, и как раз в тот момент, когда учитель проходил под люстрой! Хорошо еще, что инвентарь был облегченный, иначе Гебботу пришлось бы несладко, но тем не менее на лысине у него имелся вполне отчетливый отпечаток древка. Признаться, тогда мне было не до смеха (это сейчас я без улыбки не могу вспоминать то внезапное появление учителя). Но когда он узнал, что все это случилось благодаря моей контрмази, радости его не было границ! Он даже обнял меня по-отечески и прижал к своему красному плащу. «Пиши доклад! – закричал он. – Сделаешь его на последнем семинаре в этом году. Я уверен, что первый приз тебе обеспечен». В прошлом году приз (тысяча дукатов!) достался Веннтину, ему при этом вручили красиво оформленную грамоту с личной печатью Императора (и тут же отняли ее для музея).
22 декабря. Из окна смотрел на праздничные толпы, они ходили по Береговой туда и сюда. А вот чтобы взглянуть на салют (в этом году его устроили в пять часов вечера, все равно уже темно было), пришлось пойти в библиотеку. На улицу, чтобы потолкаться с веселыми гуляющими, почему-то совсем не хотелось. Но все-таки пришлось, не ночевать же в Ордене. Интересно, где сейчас Динника?
31 декабря. Я просто счастлив. Сам Эннеллий похвалил меня и предрек великое будущее!.. А мама почему-то тихо заревела, когда я ей самую дорогую и красивую шубу притащил (купил в салоне мехов на Береговой). Как же здорово, когда занимаешься своим делом».
Глава 23. Амаггета
Спать совершенно не хотелось. Магистр поднял взгляд от потертого листа, заполненного почерком погибшего мага, и краем глаза заметил еле заметную зеленоватую нить, струящуюся по столешнице. Один ее конец терялся в раненой руке следователя, другой, расплываясь, сливался с портретом. Замирая от страха, Валлент задул свечу и расфокусировал взгляд, устремив его сквозь картину, но та осталась черной. Несколько минут он следил за исчезающе тонкой струйкой ауры, истекающей из мертвой руки, пока в ней не сформировалось и не разлилось от ладони до локтя холодное, мертвящее пятно – умозрительный образ, угодливо подсунутый сознанию воображением. «Я схожу с ума», – подумал Валлент и резко опрокинул портрет на стол. Зеленая нить дернулась и пропала.
Сколько дней мертвый Мегаллин выкачивал из него жизнь?
Поздние сумерки за окном, которые он «впустил» в свою лабораторию, явили ему невидимую обычным зрением жизнь. Над землей метались отблески насекомых – прерывистые и хаотичные движения ночных бражников. В щелях под крышами домов и на чердаках застыли отчетливые пятна птиц и летучих мышей. В подвалах и по сточным канавам мелькали вытянутые, «хвостатые» ауры крыс. В загонах, стойлах и будках ютились фигуры домашних животных. Но самыми яркими были люди, чью изумрудные контуры совершали легко узнаваемые действия: питались, стирали белье, пили вино или пиво, воспитывали детей, совокуплялись, проверяли запоры на дверях или попросту лежали на невидимых кроватях. Соседка, на
