которыми он привык иметь дело, предпочитали верить на слово. — Я хочу поговорить с владельцем или нанимателем.
Старик удивленно моргнул.
— Тут окромя меня никого нету, — дрожащим голосом произнес он. — Я слуга здешний, Паркером меня кличут. Они все в церкви дальше по дороге.
— В церкви? Я должен удостовериться, что в помещении никого нет.
Уокер и его люди ворвались в дом и убедились, что старик говорил правду. Дом был чистым и совершенно пустым. Наверху обнаружились двадцать детских кроватей — по две в каждой комнате.
Уокер пулей слетел с лестницы.
— Где эта церковь, и что они там делают? Зачем сюда приходит Дилли, и где он?
Слуга, которому сам же мистер Дилли и давал указания, ответил:
— Не знаю.
Уокер начал догадываться, что на этот раз он сам с подачи Алькотта уселся в лужу. Но рядом возмущенно сопел Алькотт, и хмурился Бейтс, так что ничего не оставалось, кроме как продолжить поиски.
— Тогда где эта церковь?
Старик объяснил им дорогу, и они ушли.
Церковь нашли сразу. Это было деревянное здание с рифленой металлической крышей, из которого доносились голоса и аплодисменты. В дверях стоял священник с мягким, добродушным лицом. Он пропустил их, удивляясь, что могло понадобиться полицейским на детском празднике.
Церковь была набита детьми; присутствовали и взрослые, причем большинство из них носили форму Армии спасения. Длинный стол у стены ломился от праздничного угощения. Рядом стояла суровая женщина с поджатыми губами.
Мистер Дилли/Хорн/Джейкоб Грант тоже был здесь. На сцене. В своем коричневом костюме бедняка. Его волосы были гладко причесаны. Он выглядел, словно дешевый актер из мюзик-холла… и публика принимала его с восторгом.
Он жонглировал. Затем позвал на сцену одного из мальчишек и принялся вытаскивать цветные платки из его ушей, рта и карманов. Уокер, Алькотт и Бейтс стояли, как громом пораженные. Покончив с платками, фокусник отправил мальчика назад в зал, вытащил из кармана колоду карт и воскликнул:
— Мне нужен еще один доброволец.
Ответом было море взметнувшихся детских рук. Мистер Дилли улыбнулся до ушей.
— Нет, мне нужен мальчик постарше, — объявил он на чистейшем «кокни», заставив Уокера скрипнуть зубами от злости. — Может, вы, сэр? — Он указал на Алькотта, который только теперь начал понимать, что фокусы удаются мистеру Дилли не только не сцене.
— Я запрещаю, — прорычал Уокер. Алькотт с несчастным видом покачал головой.
— Как вам не стыдно, упрямец, — укорил его мистер Дилли. — Неужели вы хотите испортить детям удовольствие? Ну-ка, позовите его, ребятня. Все вместе: «Мистер, выходи!»
Дети заорали хором:
— Мистер, выходи! — размахивая руками и улыбаясь троим мужчинам, мрачность которых казалось очень странной на фоне веселых лиц.
— Ради Бога, Алькотт, иди. Ты втянул нас в эту переделку, ты и расплачивайся.
И Алькотту пришлось расплачиваться. Репертуар мистера Дилли казался бесконечным. За карточными фокусами последовали манипуляции с обручами и монетами. А «гвоздем» программы стало извлечение живого кролика.
В награду Алькотту был вручен бумажный гусарский кивер. Дети умирали со смеху.
Под конец все спели хором «Боже, храни королеву», причем мистер Дилли играл на гитаре. Затем на сцену поднялся священник, поблагодарил мистера Дилли и Алькотта за представление и объявил, что пора приступать к угощению. Дети, как угорелые, бросились к столу.
Одна из девочек подбежала к мистеру Дилли, когда тот спускался со сцены с гитарой в руке; следом за ним брел красный Алькотт в дурацком кивере. Дилли пообещал девочке сыграть и спеть ее любимую песню, а лишь затем направился к Уокеру и Бейтсу.
Кивер Алькотта раздражал Уокера не меньше, чем наглость мистера Дилли.
— Ради Бога, Алькотт, сними это, — прорычал он. — Он же тебя, дурня, целую неделю по Лондону водил. Так зачем лишний раз показывать свою глупость?
Мистер Дилли взглянул на Уокера.
— Вам достаточно было просто задать вопрос, инспектор, — спокойно сказал он. — Я бы ответил, что финансирую приют для брошенных детей и сирот. С помощью Армии спасения и отца Ансельма.
Отец Ансельм, лицо которого теперь стало гораздо менее добродушным, заметил:
— Уверен, что все присутствующие меня поддержат, когда я скажу, как многим мы обязаны мистеру Дилли. Он не только дает нам деньги. Как вы только что видели, он не жалеет и своего времени.
— Святой мистер Дилли, — прошипел Уокер сквозь зубы.
— О, да. А теперь, джентльмены, время пить чай. Насколько я понял, вы офицеры полиции, которые преследовали преступника и ошиблись адресом. Следуйте за мной.
Не успел Уокер ответить, как Алькотт схватил чашку чая с бутербродом, а Бейтс не замедлил последовать его примеру.
Неожиданно Уокер остался с мистером Дилли наедине.
— Вам меня обмануть не удастся, — в гневе воскликнул он. — Вы водили Алькотта за нос, а мне следовало проверить его информацию, прежде чем являться с обыском.
Коби кивнул.
— Вот именно, — сказал он, а затем поднял гитару, сыграл несколько аккордов известной баллады и приятным баритоном пропел, — Хочешь знать, который час, спроси у полисмена.
— Очень смешно, — рявкнул Уокер. — Но вы мошенник, Грант, Дилли, Хорн, как бы вы ни называли себя, и я это знаю. Когда-нибудь я выведу вас на чистую воду, пускай хоть целая толпа идиотов называет вас святым праведником.
— Вполне с вами согласен, — заявил Коби. — Насчет святости. Это весьма далеко от истины. Как жаль, что вам не понравились мои фокусы. Мои сводные братья и сестры их обожали.
— Мне не нравятся ваши фокусы ни на сцене, ни на лондонских улицах, мистер Грант… если это ваше настоящее имя.
Коби пробежался по гитарным струнам и ответил:
— В том-то и дело, инспектор Уокер. У меня нет имени. Можете называть меня как угодно. Почему бы вам не выпить чая с булочкой, как вашим коллегам? После еды вы почувствуете себя лучше
— Ваша булка у меня в горле застрянет, — огрызнулся Уокер. — Хотел бы я знать, что за игру вы ведете, Грант? Скажите мне.
— Жизнь, — с усмешкой ответил Коби. — Жизнь — моя игра, Уокер, и я сам устанавливаю в ней правила. Как и вы. А ваше начальство знает, что вы нарушаете приказы, преследуя меня? Нет, можете не говорить, у вас все на лице написано. Вы ничем не лучше меня, Уокер, но только не признаетесь.
Только теперь Уокер понял, что такое жажда убийства. Он отвернулся и приказал Алькотту и Бейтсу следовать за ним. Когда они уходили, мистер Дилли пел обещанную песню для маленькой девочки, которая смотрела на него, словно на Всемогущего Господа.
Леди Дина Грант не считала своего мужа Господом Всемогущим, но очень обрадовалась, когда он приехал забрать ее из Парижа после проведенных здесь трех недель.
В свете ее сопровождал близкий друг маркизы, шевалье де Соль, и Дина посетила столько домов в предместье Сен-Жермен, что у нее голова шла кругом. Никого не удивляло, что муж расстался с ней после медового месяца, не продлившегося и недели. Чего еще ждать от американца? Без сомнения, он делает деньги. А любовь подождет. Тем более, они так молоды, особенно миледи.
Все считали миледи Дину или миледи Грант, как ее чаще называли, очаровательной. И ее очарование росло с каждым днем.
Когда приехал Коби, она вышла к нему изящной походкой, как учила ее маркиза, опустила ресницы, протянула ему руку для поцелуя и поприветствовала его с хладнокровием признанной красавицы, за спиной
