Тайна. Сэр Томас и мисс Уэйтли незаметно устроили так, что милорд и Эмма снова оказались вместе.
— Скажите мне, мисс Линкольн, — (он никогда не называл ее Эммой; уступить в этом значило начать отступление по всем фронтам), — что во мне так возбуждает компанию? Проявите всю вашу прославленную откровенность, прошу вас.
Он не мог не заметить, что стал центром всеобщего интереса.
— Ну, — игриво ответила Эмма, — я думаю, что все считали вас медведем и очень удивились, найдя вас таким ручным, таким цивилизованным, не диким, а домашним животным.
Он вел себя достаточно естественно последние десять лет, но не знал и не заботился о том, что думают о нем другие. Хватит того, что в ранней юности он слишком старался ублажать окружающих.
— Полагаю, именно это вы имели в виду, когда сказали, что я сильно изменился. Очевидно, перемена была такой постепенной, что я не заметил.
Эмма сомневалась в том, что перемена была постепенной, но не высказала своих сомнений. Она решила, что его вопросы самому себе — хороший признак, так как появилась надежда, что он подвергнет сомнению и свою решимость не жениться на ней! Он всегда обладал сильной волей, только в юности эта сила была направлена не в ту сторону. Все изменилось после получения им наследства. Об этом Эмма ему сказала.
— Если верно, что любой мужчина не является героем для своего лакея, то я точно не герой в глазах женщины, которая заявляет, что любит меня.
— Я не смогла бы любить героя, — торжественно сказала Эмма, — так как герои совершенны. И если бы я вышла замуж за героя, то постоянно разочаровывала бы его, и мы не были бы счастливы. Тогда как вы...
— Несовершенен и буду любить вас за ваши недостатки! Должен сказать, это новая доктрина! Вы знаете, что сэр Томас считает вас умной? А поскольку он сам очень умен, хотя и пытается это скрывать, то это очень большой комплимент. Я рад, что глупость не является одним из ваших недостатков.
— Вы правы, — вздохнула Эмма, принимая комплимент и поклон милорда, — но один из моих недостатков состоит в том, что я не выношу дураков.
— Если уж мы заговдрили о дураках, — нахмурился милорд, — будьте осторожны, если встретите Бена Блэкберна, ведь он-то дурак, и поэтому он угрожает отомстить нам. Сэр Томас обеспокоен, и, поскольку он принимает эти угрозы всерьез, я также встревожен.
— Трудно представить, что он может сделать. Мисс Уэйтли сказала, что он разорен, живет в меблированных комнатах в Ньюкасле. Но я буду осторожна.
Они подошли к берегу Северного Тайна, вызвав удовольствие обоих покровителей своей интимной беседой.
Сэр Томас получил утром известие, что испытания усовершенствованного «Блюхера» состоятся через неделю, и приглашал на них всю компанию.
— Еще одно историческое событие, о котором вы будете рассказывать своим внукам! — сияя, воскликнул он, глядя на Эмму и милорда, как будто сообщал об их бракосочетании.
— Итак, — заметил милорд, когда сэр Томас обогнал их, — я должен поздравить вас, мисс Линкольн. Кажется, вы собираетесь завести внуков. — И лукаво прошептал: — Не сразу, как я полагаю, но в отдаленном будущем.
— Неужели? — ответила Эмма также легкомысленно. — Вы уверены в этом, милорд? Но ведь для этого я должна выйти замуж?
Ее улыбка стала совершенно колдовской.
— Интересно, кто будет их дедушкой? Вы не могли бы просветить меня? Пожалуйста, скажите, кто он. Я вообще-то люблю сюрпризы, но не хотела бы выглядеть слишком удивленной, когда обнаружу, кто мой будущий муж!
Милорд пока не хотел просвещать мисс Эмилию Линкольн на этот счет. По крайней мере не так, как она имела в виду. Он хотел, нет, он с наслаждением бы удовлетворил все ее желания — что было совершенно невозможно в окружении гостей мисс Уэйтли. Вот если бы они были одни и поблизости был бы павильон... или какое-нибудь другое уединенное место... они могли бы прекрасно провести время.
Конечно, если бы он забыл о своей чести, передумал и женился бы на ней, тогда все преграды, к его — и ее — удовольствию, исчезли бы и в положенное время появились бы внуки.
Он посмотрел на нее с высоты своего роста. Лицо Эммы преисполнилось таким глубоким восторгом, что милорд был совершенно побежден. Он взял ее руку в свою. И пусть это возбудило его еще больше, мужчина имеет право на удовольствия.
Его любимая казалась необычайно тихой. Интересно, куда увлекли ее мысли? Его рука сильнее сжала маленькую ручку. Это нежное пожатие успокоило Эмму. Все будет хорошо, все обязательно будет хорошо.
Они шли по берегу серебрящегося Тайна, и Эмма грезила о выводке малышей, семенящих за ними, а милорд спрашивал себя, сколько еще сможет избегать силков, раскинутых его решительной возлюбленной!
Глава шестнадцатая
— Черт бы их всех побрал, — ворчал Бен Блэкберн над кружкой эля. Он пил в жалком притоне в Ньюкасле-апон-Тайн и только что услышал о предстоящих событиях в Киллингворте. «Блюхер», усовершенствованный почти до неузнаваемости, должен был пройти новые испытания, и все жители Кил- лингворта и его окрестностей не собирались упускать случай «отпраздновать еще один успех нашего Джорди». — Надеюсь, эта проклятая штука взорвется от собственного пара и заберет их всех с собой в ад. Особенно Чарда, — угрюмо продолжал ворчать Бен, протягивая пустую кружку за следующей порцией эля, — и его проклятую шлюху.
За все свои беды он винил тот злосчастный визит в Лаудвотер. Вышвырнув его из-за проклятой гувернантки, Чард, как он считал, положил начало цепи вытекающих друг из друга событий, закончившихся в двух вонючих комнатенках на задворках Ньюкасла. Ведь и он мог стать одним из инвесторов нового исторического проекта и не оказался бы в таком отчаянном положении, что домовладелица угрожала выкинуть его на улицу, требуя долг за три месяца.
Мысли о мщении роились в его затуманенном мозгу— Позже в ту ночь, сидя на своей грязной постели, он достал почти единственное, что спас, когда рухнула его жизнь: пару пистолетов. Он любовно ласкал их, закрыв глаза, пока не пришел к решению.
Да, он поедет в Киллингворт и послужит орудием дьявола, уничтожив Чарда. А если не получится, он найдет другую возможность покончить с Чардом, как Чард покончил с несчастным Беном Блэкберном, выбросив его нищим и бездомным в недобрый мир.
По Нортумбрии и графству Дарем ползли слухи об испытаниях в Киллингворте нового локомотива «Веллингтон», более совершенного, чем «Блюхер». На испытания ожидали сэра Томаса и владельцев других шахт, включая Чарда из Лаудвотера. Некоторые говорили, что из Лондона прибыла леди, инвестирующая деньги не только в усовершенствование локомотивов, но также и в безопасную шахтерскую лампу, которую изобрел «наш Джорди».
Леди, интересующаяся локомотивами! Это казалось несколько странным, но на испытаниях в тот день действительно присутствовали дамы и на одну из них показывали как на «девушку Ланнон» — так произносили ее имя северяне.
Эмма очень тревожилась, что милорд не приедет в Киллингворт. Они провели счастливую неделю в «Голубином Гнезде», но «как друзья», постоянно подчеркивал милорд, «как друзья, и ничего больше».
Эмма не верила ему. Вернее, они действительно были друзьями, но это не мешало им стать любовниками. Однако на второй день милорд снова заковал свое сердце броней, и Эмме ничего не оставалось, как продолжать осаду.
Предчувствия подсказывали Эмме, что испытания в Киллингворте соединят их. Она понимала, что глупо верить в это, но верила. Не всегда возможно сохранять здравомыслие. Однако здравомыслящая женщина не помчалась бы за милордом, а вышла бы замуж за одного из титулованных и знаменитых поклонников, появившихся у богатой наследницы.
В любом случае она собиралась в Киллингворт и надеялась, что милорд также там будет. Он не захочет обижать сэра Томаса, своего доброго друга.
