Сердце язычницы

и быстро приближалась к ним. Очевидно, они выступили еще до восхода солнца.

Лилиа отскочила в заросли, хотя отряд еще не мог заметить ее, и потрясла за плечо Кавику:

– Проснись скорее! Мы с тобой проспали! Люди Лопаки уже близко, и если мы не поспешим...

Воин тотчас проснулся и схватился за свою мало. Одевшись, он тоже оглядел склон из-за кустов и вернулся подавленный и смущенный.

– Прости, Лилиа, это моя вина. Не дело воину спать так долго, когда опасность близка. Если бы не...

Легкий румянец покрыл его смуглые щеки. Позабавленная этим, девушка ощутила нежность к нему.

– Уж не сожалеешь ли ты о том, что случилось между нами, Кавика? Еще не время, мы ведь пока на свободе, а не в руках Лопаки!

Она засмеялась и, приподнявшись на цыпочки, коснулась губ воина легким поцелуем. Напряжение оставило его, и он улыбнулся.

– Тогда в путь!

Молодые люди быстро двинулись вверх по склону. Поскольку преследователи приблизились, при появлении Лилиа и Кавика раздались торжествующие возгласы.

Продолжительный отдых сделал, однако, свое дело: беглецы двигались теперь гораздо быстрее, порой даже бежали. Между тем подъем становился все круче. Им приходилось карабкаться вверх, нащупывая опору ногами и подтягиваясь на руках.

Когда солнце начало клониться к западу, беглецы вышли на ровную площадку, откуда был виден кратер вулкана. Трава и кустарник кончились, дальше тянулся сплошной слой застывшей лавы. Эту безрадостную картину разнообразили лишь песчаные наносы с подветренной стороны опаленных жаром скал.

Близился вечер, дневная жара быстро спадала, и Лилиа пробирал озноб. Беглецы передвигались от одной группы валунов к другой, когда внезапно почва под ногами слегка задрожала. Несколько мелких камешков со стуком покатилось вниз.

Кавика беззвучно ахнул, и Лилиа поспешно схватила его за руку.

– Не бойся ничего, милый. Смотри, я не боюсь! Ты сам сказал, что там, в недрах земли, находится обитель богини Пеле и ее домочадцев. Она дала нам знак того, что это и в самом деле так. Мы не совершили ничего дурного, боги не гневаются на нас. Скорее уж они обратят свой гнев на наших преследователей.

Воин неуверенно кивнул, и они пошли дальше. Путь становился все более трудным. Попадались участки, едва проходимые из-за крутизны, а кое-где все покрывал шлак, продвигаться по которому быстро было невозможно. К счастью, преследователи испытывали те же тяготы.

Тьма опустилась задолго до того, как беглецы достигли вершины. Как и в прошлую ночь, после наступления темноты ниже по склону возникло ожерелье огней.

Поскольку поддерживать огонь здесь было нечем, Лилиа сомневалась, что преследователи растянут его на всю ночь. Она подумала, не попытаться ли проскользнуть через оцепление, когда костры прогорят, но отвергла эту мысль. Им не удалось бы далеко уйти в темноте, поэтому утром преследователи заметили бы их и снова бросились в погоню, теперь уже вниз по склону. Оставалось придерживаться первоначального плана.

На такой высоте по ночам бывало холодно. Скоро опустился густой, влажный и невероятно промозглый туман. Чтобы согреться, Лилиа прильнула к воину в их жалком убежище – углублении под отвесно стоящим валуном.

Кавика снова ласкал и любил ее, и девушка опять забыла в его объятиях о том, что происходит.

Согревшись и насытившись страстью, они некоторое время лежали молча. Потом Кавика заговорил:

– Когда... если мы доберемся до Хана... ты отвернешься от меня там, Лилиа?

– Нет, милый, – улыбнулась девушка. – Ты – мой избранник, и отныне мы будем вместе.

– Но ведь ты станешь алии нуи, а я всего лишь простой воин.

Прежде Лилиа не задумывалась о том, как все обернется, когда она окажется в Хана и встретится с матерью, но теперь поняла, что Акаки передаст ей верховную власть. Еще от Моке она знала, что мать не имеет поддержки подданных, а значит, не может сплотить их против Лопаки. Лилиа сочувствовала матери, но считала, что долг выше родственных чувств, ибо на карте стояло будущее целого народа.

И она ответила Кавике:

– Да, милый, возможно, я стану алии нуи, но это не значит, что тебе не будет места рядом со мной. Я слыхала, что за время моего отсутствия многое изменилось на островах, особенно положение женщин. Я обращу это на пользу нам обоим. – Девушка погладила воина по волосам. – Давай отдохнем, нам ведь еще идти и идти.

На этот раз из-за голода им не удалось крепко уснуть, и еще затемно они возобновили путь, чтобы хоть немного согреться. Когда солнце взошло и разогнало туман, их взорам открылся кратер.

Это было унылое, безотрадное зрелище. Потухший вулкан представлял собой огромное углубление с почти гладкими, но пологими склонами. Здесь не было никаких признаков жизни. Из трещин время от времени вырывался с шипением пар. Беглецы как завороженные смотрели на эту картину, но внезапно из недр земли донеслось глухое рычание, и почва под ногами заколебалась.

Испуганные молодые люди схватились за руки и прижались друг к другу.

К счастью, кратер был неглубок, и они начали спускаться. Под ногами было так горячо, что вскоре молодые люди бросились бежать.

Когда они уже начали подниматься по противоположному склону, земля содрогнулась снова, причем