упомянул?.. Зачем ему я?.. Всего лишь провинциалка, квартирантка, которая расплатилась за два месяца вперед и про которую на ближайшие шестьдесят дней можно забыть… Засыпая, я пришла к единственно возможному выводу: этой причиной была моя красота, он просто влюбился в меня… Удивительно, но эта мысль оказалась мне приятна… Тогда я не знала, что ошибалась.
Феликс приехал утром. Я толком проснуться не успела, как он принялся расспрашивать меня:
— Припомни все. Каждую мелочь… Охранник позвал Алену… Через какое-то время она вышла…
— Да… Посадила меня к себе в машину. Дала денег…
— Стоп! — приказал он, и я невольно вздрогнула. Феликс был так увлечен, что даже не заметил этого:
— Вот здесь — в этом месте… «Дала денег»… Как это было?
— Как это было? — удивилась я.
— Ну, да, да! Она что — достала кошелек?
— Нет… Конверт… — ответила я, недоумевая. — Он лежал в машине… В ящичке…
— В «бардачке»?!
— Да… А что?..
Я действительно не могла понять, какое это имело значение. Между тем Феликс улыбался, его глаза сияли.
— А то, что деньги не случайно оказались при ней! Она заранее приготовилась заплатить. За то, чтобы ты немедленно исчезла!.. Она испугалась!..
Я задумалась, припоминая подробности моей встречи с Аленой. Да, она была напряжена. Она не скрывала, что хочет как можно быстрее избавиться от меня. Испугалась ли она?.. Похоже… Иначе чем объяснить ее желание лично увезти меня как можно дальше от дома?.. Чего проще было послать меня подальше — через охранника… И эти деньги — она и впрямь приготовила их для меня… Не для матери, как я решила, — матери она могла привезти их сама. Может быть, она хотела, чтобы я присвоила их, нарочно сказала мне, что не стоит оставаться с этими деньгами в Москве… Присвоив эти деньги, я ведь никогда больше не появлюсь в ее доме!..
— Вы правы, — согласилась я. — Она испугалась.
— Чего? Как ты думаешь?..
— Ну, может быть, что я захочу поселиться у нее…
— Не смеши, — отмахнулся Феликс. — Чего тут пугаться! Отказала бы тебе, и все!
— Наверное…
— Так чего же она испугалась?
— Не знаю…
Феликс помолчал, а потом вдруг лучезарно улыбнулся мне:
— Запомни: если ты хочешь добиться чего-то… или кого-то… ведь хочешь добиться?
— Хочу.
— Вот… — проговорил он, усаживаясь рядом со мной на матрасе. — Значит, ты должна знать о нем все! О нем, о его домашних, друзьях, жене… Понимаешь?
— Да! Но как узнать?
— Для этого всего лишь нужны глаза и уши в их доме…
Его лицо было совсем близко. И он улыбался, что делало его особенно притягательным. Я вдруг подумала: нужен ли мне Вадим, когда рядом есть Феликс?.. На всякий случай я отвернулась, чтобы, не дай бог, Феликс не прочел мои мысли.
— И вы знаете, как это сделать?.. — спросила я. — Как заиметь глаза и уши в их доме… Да?
— Есть кое-какие мысли на этот счет, — улыбнулся Феликс.
Его план был прост, как все гениальное, и нереален, как все простое. Во всяком случае, так мне показалось. В доме Вадима и Алены, разумеется, была челядь. Охрану, состоявшую из мужчин, Феликс сразу отмел.
— Но наверняка есть горничная, няня, домработница — называй, как хочешь…
— Есть. Я видела женщину — она убирала со стола.
— Молодая?
— Нет. В возрасте.
— Это хуже… Но тем не менее…
Тем не менее, оставался шанс. Если среди челяди нет женщины, которую можно обольстить (а у Феликса это легко получилось бы!) и заставить собирать нужные нам сведения, то можно ее заменить своим человеком.
— Но Алена видела меня! — возразила я.
— А кто говорит о тебе? — улыбнулся Феликс. — Есть другие люди… Например, Зина…
— Кто это?
— Моя жена…
. У меня сразу испортилось настроение. ■— Что такое? — спросил Феликс. Я пожала плечами:
— Ничего… Просто я не понимаю — как это сделать?..
— Подумать и сделать.
— Так просто?
— Еще не знаю…
— И когда это произойдет?
— Не знаю.
— А мне что делать? — спросила я почти раздраженно.
— Сидеть и ждать, — ответил Феликс и холодно взглянул на меня.
Это был ответ на раздраженные ноты в моем голосе. Взгляда хватило. Как умной собаке хватает одного вида плетки, ее и бить не надо. Я сжалась внутренне и заставила себя улыбнуться.
— Но сидеть — с прямой спиной, — добавил Феликс, подмигнув мне.
Это был кусочек сахара за послушание. Я кивнула и процитировала его уроки:
— Нога на ногу, рука на коленке…
— Именно.
Он по-отечески поцеловал меня в лоб. Мне хотелось ударить его.
Как ни странно, ждать пришлось не так долго. Феликс правильно рассчитал: рано или поздно пожилая домработница выйдет за пределы охраняемого дома. Это случилось спустя три дня. Феликс сидел «на посту» в своей машине на улице поселка. Мимо него прошли домработница и Настя. Присутствие девчонки осложняло ситуацию, и Феликс было решил ничего не предпринимать в этот день. Однако Настя что-то горячо говорила домработнице, та качала головой, не соглашаясь, а потом махнула рукой, и Настя, чмокнув ее в щеку, убежала вниз по улице.
Домработница, повесив на руку пустую корзину, двинулась в другую сторону — к рынку, как понял Феликс, и, выждав недолго, тронулся за ней.
На рынке домработница купила помидоры и баклажаны, остановилась поболтать со знакомой продавщицей. У соседнего прилавка Феликс придирчиво разглядывал свежие огурцы.
— Как ваши внучики, Таисья Николавна? — спрашивала продавщица-хохлушка. — Поправились? Вы прошлый раз говорили: корь у них.
— Корь у Толика была, — охотно пояснила домработница. — Мы думали, и Шурик заразится. А он — ничего… Правда, сын недавно звонил, говорит — носами оба хлюпают…
— Ну, насморк — это ерунда…
— Да уж у нас в Вологде это обычное дело. Север все-таки…
Домработница и продавщица переключились на погодные проблемы, а Феликс, прихватив с прилавка наливное яблоко, чтобы не скучно было ждать, вернулся в свою машину. Он услышал достаточно.
Домработница и Феликс насытились одновременно: он — яблоком, она — беседой. Видимо, ему не хватало витаминов, а ей — внимания в доме. Конечно, ее там любили и она была не чужой — все-таки вырастила двух хозяйских детей. Но это была любовь «впроброс», когда любят, не замечая и не отягощая
