непр<еменно> воспользуюсь.
Несколько раз проезжая через Тверь, я всегда желал случая вам представиться и благодарить Вас во- первых за то истинное наслаждение, которое доставили вы мне Вашим первым романом, а во-вторых и за внимание, которого вы меня удостоили.
С нетерпением ожидаем нового Вашего творения, из коего прекр.<асный> отрыв<ок> читал я в альм.<анахе> Макс.<имовича>. Скоро ли он выдет? и как Вы думаете его выдать - ради бога, не по частям. Эти рассрочки выводят из терпения многоч.<исленных> ваш<их> читат<елей> и почитат<елей>. С глуб.<очайшим> и проч.
917. H. H. Пушкиной. 17 апреля 1834 г. Петербург.
17 апреля.
Что, женка? каково ты едешь? что-то Сашка и Машка? Христос с Вами! будьте живы и здоровы, и доезжайте скорее до Москвы. Жду от тебя письма из Нова-города; а покаместь, вот тебе отчет о моем холостом житье-бытье. Третьего-дня возвратился я из Царского-села в 5 часов вечера, нашел на своем столе два билета на бал 29-го апреля и приглашение явиться на другой день к Литте; я догадался, что он собирается мыть мне голову за то, что я не был у обедни. В самом деле в тот же вечер узнаю от забежавшего ко мне Жуковского, что государь был недоволен отсутствием многих камер-геров и камер- юнкеров и что он велел нам это объявить. Литта во дворце толковал с большим жаром, говоря: Il y a cependant pour les (31) Messieurs de la Cour des rиgles fixes, des rиgles fixes. На что Нарышкин ему заметил: Vous vous trompez: c'est pour les demoiselles d'honneur. Я извинился письменно. Говорят, что мы будем ходить по-парно, как институтки. Вообрази, что мне с моей седой бородкой придется выступать с Безобразовым или Реймарсом - ни за какие благополучия! J'aime mieux avoir le fouet devant tout le monde, как говорит M-r Jourdain. Поутру сидел я в моем кабинете, читая Гримма и ожидая, чтоб ты, мой ангел, позвонила, как явился ко мне Соболевский с вопросом, где мы будем обедать? Тут вспомнил я, что я хотел говеть, а между тем уж оскоромился. Делать нечего; решились отобедать у Дюме; и покаместь стали приводить в порядок библиотеку. Тетка приехала спросить о тебе и узнав, что я в халате и оттого к ней не выхожу, сама вошла ко мне - я исполнил твою комиссию, поговорили о тебе, потужили, побеспокоились; и решились тебе подтвердить наши просьбы и требования - беречь себя и помнить наши наставления. Потом явился я к Дюме, где появление мое произвело общее веселие: холостой, холостой Пушкин! Стали подчивать меня шампанским и пуншем, и спрашивать, не поеду ли я к Софье Астафьевне? (32) Вс это меня смутило, так что я к Дюме явля ться уж более не намерен и обедаю сегодня дома, заказав Степану ботвинью и beaf-steaks. Вечер провел я дома, сегодня проснулся в 7 часов, и стал тебе писать сие подробное донесение. - Посылаю тебе письмо матери, пришедшее третьего дня - буду ей писать, а покаместь обнимаю и цалую тебя, и благословляю всех троих.
Адрес: Ее благородию м. г. Натальи Николавне Пушкиной В Москве на Никитской в доме Гончарова.
918. H. H. Пушкиной. 19 апреля 1834 г. Петербург
Душка моя, посылаю тебе два письма, которые я распечатал из любопытства и скупости (чтоб меньше платить на почту весовых денег), также и рецепт капель. Сделай милость, не забудь перечесть инструкцию Спасского и поступать по оной. Теперь, женка, должна ты быть уже около Москвы. Чем дальше едешь, тем тебе легче; а мне!... Сестры твои тебя ждут; воображаю вашу радость; смотри, не сделайся сама девочкой, не забудь, что уж у тебя двое детей, третьего выкинула, береги себя, будь осторожна; пляши умеренно, гуляй по немножку, а пуще скорее добирайся до деревни. Цалую тебя крепко и благословляю всех вас. Что Машка? чай куда рада, что может в волю воевать! Теперь вот тебе отчет о моем поведении. Я сижу дома, обедаю дома, никого не вижу, а принимаю только Соболевского. Третьего дня сыграл я славную штуку со Львом Сергеевичем. Соболевский, будто ненарочно, зовет его ко мне обедать. Лев Серг.<еевич> является. Я перед ним извинился как перед гастрономом, что не ожидая его, заказал себе только ботвинью да beafsteaks. Лев Серг.<еевич> тому и рад. Садимся за стол; подают славную ботвинью; Лев Серг.<еевич> хлебает две тарелки, утирает осетрину, наконец требует вина; ему отвечают, нет вина. - Как, нет? - Алекс.<андр> Серг.<еевич> не приказал на стол подавать. И я объявляю, что с отъезда Нат.<альи> Ник.<олаевны> я на диэте - и [вс ] (33) пью воду. Надобно было видеть отчаяние и сардонический смех Льва Сергеича, который уже ко мне вероятно обедать не явится. Во вс время Соболевский подливал себе воду то в стакан, то в рюмку, то в длинный бокал - и подчивал Льва Сергеича, который чинился и отказывался. Вот тебе пример моих невинных упражнений. С нетерпением ожидаю твоего письма из Новагорода и тотчас понесу его Кат.<ерине> Ивановне. Покаместь - прощай, ангел мой. Цалую вас и благословляю. Вчера был у нас первый гром - слава богу, весна кончилась. 19 апреля.
Адрес: М. г. Наталии Николаевне Пушкиной В Москве на Никитской в доме Гончарова.
919. H. H. Пушкиной. 20 и 22 апреля 1834 г. Петербург.
Пятница.
Ангел мой женка! сей час получил я твое письмо из Бронниц - и сердечно тебя благодарю. С нетерпением буду ждать известия из Торжка. Надеюсь, что твоя усталость дорожная пройдет благополучно, и что ты в Москве будешь здорова, весела и прекрасна. Письмо твое послал я тетке, а сам к ней не отнес, потому что репортуюсь больным и боюсь царя встретить. Все эти праздники просижу дома. К наследнику являться с поздравлениями и приветствиями не намерен; царствие его впереди; и мне, вероятно, его не видать. Видел я трех царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку; второй меня не жаловал; третий хоть и упек меня в камер-пажи под старость лет, но променять его на четвертого не желаю; от добра добра не ищут. Посмотрим, как-то наш Сашка будет ладить с порфирородным своим теской; с моим теской я не ладил. Не дай бог ему идти по моим следам, писать стихи, да ссориться с царями! В стихах он отца не перещеголяет, а плетью обуха не перешибет. Теперь полно врать; поговорим о деле; пожалуйста, побереги себя, особенно с начала; не люблю я святой недели в Москве; не слушайся сестер, не таскайся по гуляниям с утра до ночи, не пляши на бале до заутренни. Гуляй умеренно, ложись рано. Отца не пускай к детям, он может их испугать и мало ли что еще. Пуще береги себя во время регул - в деревне не читай скверных книг дединой библиотеки, не марай себе воображения, женка. Кокетничать позволяю, сколько душе угодно. Верьхом езди не на бешеных лошадях (о чем всепокорно прошу Дм.<итрия> Ник.<олаевича>). Сверх того прошу не баловать ни Машку, ни Сашку и, если ты не будешь довольна своей немкой или кормилицей, прошу тотчас прогнать, не совестясь и не церемонясь.
Воскресение. Христос воскрес, моя милая женка, грустно, мой ангел, грустно без тебя. Письмо твое мне из головы нейдет. Ты, мне кажется, слишком устала. Приедешь в Москву, обрадуешься сестрам; нервы твои будут напряжены, ты подумаешь, что ты здорова совершенно, целую ночь простоишь у всеночной и теперь лежишь в растяжку в истерике и лихорадке. Вот что меня тревожит, мой ангел. Так что голова кругом идет и что ничто другое в ум не лезет. Дождусь ли я, чтоб ты в деревню удрала! Нынче великий князь присягал; я не был на церемонии, потому что репортуюсь больным, да и в самом деле не очень здоров. Кочубей сделан канцлером; множество милостей; шесть фрейлен, между прочими твоя приятельница Натали Оболенская, а наша Машенька Вяземская вс нет. Жаль и досадно. Наследник был очень тронут; государь также. Вообще, говорят, вс это произвело сильное действие. С одной стороны я очень жалею, что не видал сцены исторической и под старость нельзя мне будет говорить об ней как свидетелю. Еще новость: [Аракчеев] Мердер умер; это еще тайна для в.<еликого> князя, и отравит его юношескую радость. Аракчеев также умер. Об этом во всей России жалею я один - не удалось мне с ним свидеться и наговориться. Тетка подарила мне шоколадный бильярд - прелесть. Она тебя очень цалует и по тебе хандрит. Прощайте, все мои. Христос воскрес, Христос с Вами.
920. П. В. Нащокин - Пушкину. Около (после) 22 апреля 1834 г. Тула.
Ну, почтенный и любезный друг Александр Сергеивич, - в какое положение ты, хотя и нехотя но меня ставишь. Вообрази что я в незнакомом городе живу в кредит - занимаю по не многу у хозяина, что я говорю - занимаю, занимал и уже теперь стал он отънековатся, и смотрит как он так и многие на меня с подазрением - меня понимают шарлатаном, - ибо - говоря откровенно, моя правдивая речь - кажется ложью, потому что уверения мои на скорое получение денег не много мне сомнительны самому - и от того слово мое бывает с запинательством - что и приводит всякого в сумнение, - жена моя ничего не знает - и не замечает - ибо я наружно очень весел и покоен, нет почты, что бы я раза три не посылал переспрашивать - не ошибаются ли, верно есть, должна быть ко мне повеска. - В маленьком городе вс известно, - и потому не мудрено, что я кажусь либо подазрителен - либо жалок и смешон, но это вс ничего - хотя некрасивая - роль, но сущность или существенность моего положения может быть очень жестока. - Не могу, силы нет - описать тебе могущее быть унизительное мое положение, - не то что бы не умел - в мемориях я в своих опишу, - но теперь какая-то русская амбиция мешает - не люблю ни представлять себя, ни сам себя видеть - в жалком положении - я думаю что это происходит от нравственного кокетства, - мне же вс равно что жалько - что гатько, - а я близок к гаткому - [но] и только от того, что я писал к тебе, бил
