Но вс° прошло - и скрылись в темну даль
Свобода, радость, восхищенье;
Другим и юность наслажденье:
Она мне мрачная печаль! Так рано зависти увидеть зрак кровавый И низкой клеветы во мгле сокрытый яд.
Нет, нет! ни счастием, ни славой Не буду ослеплен. Пускай они манят На край погибели любимцев обольщенных.
Исчез священный жар!
Забвенью сладких песней дар
И голос струн одушевленных!
Во прах и лиру и венец! Пускай не будут знать, что некогда певец, Враждою, завистью на жертву обреченный,
Погиб на утре лет.
Как ранний на поляне цвет,
Косой безвременно сраженный. И тихо проживу в безвестной тишине; Потомство грозное не вспомнит обо мне, И гроб несчастного, в пустыне мрачной, дикой, Забвенья порастет ползущей повиликой!
СТАНСЫ.
(ИЗ ВОЛЬТЕРА).
Ты мне велишь пылать душою: Отдай же мне протекши дни, С моей вечернею зарею Мое ты утро съедини!
Мой век невидимо проходит, Из круга Смехов и Харит Уж Время скрыться мне велит И за руку меня выводит
Не даст оно пощады нам. Кто применяться не умеет Своим изменчивым годам, Тот их несчастья лишь имеет.
Счастливцам резвым, молодым Оставим страсти заблужденья; Живем мы в мире два мгновенья Одно рассудку отдадим.
Вы, услаждавшие печали Минутной младости моей, Любовь, мечтанья первых дней Ужель навек вы убежали?
Нам должно дважды умирать: Проститься с сладостным мечтаньем Вот Смерть ужасная страданьем! Что значит после не дышать?
На пасмурном моем закате, Среди пустынной темноты, Так сожалел я об утрате Обманов милыя мечты.
Тогда на голос мой унылый Мне Дружба руку подала, Она Любви подобна милой В одной лишь нежности была.
Я ей принес увядши розы Отрадных юношества дней, И вслед пошел, но лил я слезы Что мог итти вослед лишь ей!
ПОСЛАНИЕ В. Л. ПУШКИНУ.
Скажи, парнасский мой отец, Неужто верных муз любовник Не может нежный быть певец И вместе гвардии полковник? Ужели тот, кто иногда Жжет ладан Аполлону даром, За честь не смеет без стыда Жечь порох на войне с гусаром И, если можно, города? Беллона, Муза и Венера, Вот, кажется, святая вера Дней наших всякого певца. Я шлюсь на русского Буфлера И на Дениса храбреца, Но не на Глинку офицера, Довольно плоского певца; Не нужно мне его примера... Ты скажешь: 'Перестань, болтун! Будь человек, а не драгун; Парады, караул, ученья Вс° это оды не внушит, А только душу иссушит, И к Марину для награжденья, Быть может, прямо за Коцит Пошлют читать его творенья. Послушай дяди, милый мой: Ступай себе к слепой Фемиде Иль к дипломатике косой! Кропай, мой друг, посланья к Лиде, Оставь военные грехи И в сладостях успокоенья Пиши сенатские решенья И пятистопные стихи; И не с гусарского корнета, Возьми пример с того поэта, С того, которого рука Нарисовала Ермака В снегах незнаемого света, И плен могучего Мегмета, И мужа модного рога, Который, милостию бога, Министр и сладостный певец, Был строгой чести образец, Как образец он будет слога'. Вс° так, почтенный дядя мой, Почтен, кто глупости людской Решит запутанные споры; Умен, кто хитрости рукой Переплетает меж собой Дипломатические вздоры И правит нашею судьбой. Смешон, конечно, мирный воин, И эпиграммы самой злой В известных 'Святках' он достоин. Но что прелестней и живей Войны, сражений и пожаров, Кровавых и пустых полей, Бивака, рыцарских ударов? И что завидней бранных дней Не слишком мудрых усачей, Но сердцем истинных гусароь Они живут в своих шатрах, Вдали забав и нег и граций, Как жил бессмертный трус Гораций В тибурских сумрачных лесах; Не знают света принужденья, Не ведают, что скука, страх; Дают обеды и сраженья, Поют и рубятся в боях. Счастлив, кто мил и страшен миру; О ком за песни, за дела Гремит правдивая хвала; Кто славил Марса и Темиру И бранную повесил лиру Меж верной сабли и седла. Но вы, враги трудов и славы, Питомцы Феба и забавы, Вы, мирной праздности друзья Шепну вам на-ухо: вы правы, И с вами соглашаюсь я! Бог создал для себя природу, Свой рай и счастие глупцам, Злословие, мужчин и моду, Конечно, для забавы дам, Заботы знатному народу, Дурачество для всех, - а нам Уединенье и свободу!
ПИСЬМО К ЛИДЕ.
Лишь благосклонный мрак раскинет Над нами тихой свой покров, И время к полночи придвинет Стрелу медлительных часов, Когда не спит в тиши природы Одна счастливая любовь: Тогда моей темницы вновь Покину я немые своды... Летучих остальных минут Мне слишком тягостна потеря Но скоро Аргусы заснут, Замкам предательным поверя, И я в обители твоей... По скорой поступи моей, По сладострастному молчанью, По смелым, трепетным рукам, По воспаленному дыханью И жарким, ласковым устам Узнай любовника - настали Восторги, радости мои!.. О Лида, если б умирали С блаженства, неги и любви!
КНЯЗЮ А. М. ГОРЧАКОВУ.
Встречаюсь я с осьмнадцатой весной. В последний раз, быть может, я с тобой, Задумчиво внимая шум дубравный, Над озером иду рука с рукой. Где вы, лета беспечности недавней? С надеждами во цвете юных лет, Мой милый друг, мы входим в новый свет; Но там удел назначен нам не равный, И розно наш оставим в жизни след. Тебе рукой Фортуны своенравной Указан путь и счастливый, и славный, Моя стезя печальна и темна; И нежная краса тебе дана. И нравиться блестящий дар природы, И быстрый ум, и верный, милый нрав; Ты сотворен для сладостной свободы, Для радости, для славы, для забав. Они пришли, твои златые годы, Огня любви прелестная пора. Спеши любить и, счастливый вчера, Сегодня вновь будь счастлив осторожно; Амур велит: и завтра, если можно, Вновь миртами красавицу венчай... О, скольких слез, предвижу, ты виновник! Измены друг и ветреный любовник, Будь верен всем - пленяйся и пленяй.
А мой удел... но пасмурным туманом Зачем же мне грядущее скрывать? Увы! нельзя мне вечным жить обманом И счастья тень, забывшись, обнимать. Вся жизнь моя - печальный мрак ненастья Две-три весны, младенцем, может быть, Я счастлив был, не понимая счастья; Они прошли, но можно ль их забыть? Они прошли, и скорбными глазами Смотря на путь, оставленный навек, На краткий путь, усыпанный цветами, Которым я так весело протек, Я слезы лью, я трачу век напрасно, Мучительным желанием горя.
Твоя заря - заря весны прекрасной; Моя ж, мой друг, - осенняя заря. Я знал любовь, но не знавал надежды, Страдал один, в безмолвии любил. Безумный, сон покинул томны вежды, Но мрачные я грезы не забыл. Душа полна невольной, грустной думой: Мне кажется: на жизненном пиру Один с тоской явлюсь я, гость угрюмый, Явлюсь на час - и одинок умру. И не придет друг сердца незабвенный В последний миг мой томный взор сомкнуть, И не придет на холм уединенный В последний раз с любовию вздохнуть! Ужель моя пройдет пустынно младость? Иль мне чужда счастливая любовь? Ужель умру, не ведая, что радость? Зачем же жизнь дана мне от богов? Чего мне ждать? В рядах забытый воин, Среди толпы затерянный певец, Каких наград я в будущем достоин И счастия какой возьму венец?
Но что?.. Стыжусь!.. Нет, ропот - униженье. Нет, праведно богов определенье! Ужель лишь мне не ведать ясных дней? Нет! и в слезах сокрыто наслажденье, И в жизни сей мне будет утешенье: Мой скромный дар и счастие друзей.
В АЛЬБОМ.
Пройдет любовь, умрут желанья; Разлучит нас холодный свет; Кто вспомнит тайные свиданья, Мечты, восторги прежних лет?.. Позволь в листах воспоминанья Оставить им минутный след.
В АЛЬБОМ ИЛЛИЧЕВСКОМУ.
Мой друг! неславный я поэт, Хоть христианин православный. Душа бессмертна, слова нет, Моим стихам удел неравный И песни Музы своенравной, Забавы резвых, юных лет, Погибнут смертию забавной, И нас не тронет здешний свет!
Ах! ведает мой добрый гений, Что предпочел бы я скорей Бессмертию души моей Бессмертие своих творений.
Не властны мы в судьбе своей, По крайней мере, нет сомненья, Сей плод небрежный вдохновенья, Без подписи, в твоих руках На скромных дружества листках Уйдет от общего забвенья... Но пусть напрасен будет труд, Твоею дружбой оживленный Мои стихи пускай умрут Глас сердца, чувства неизменны Наверно их переживут!
ТОВАРИЩАМ.
Промчались годы заточенья Недолго, мирные друзья, Нам видеть кров уединенья И Царскосельские поля. Разлука ждет нас у порогу, Зовет нас дальний света шум, И каждый смотрит на дорогу С волненьем гордых, юных дум. Иной, под кивер спрятав ум, Уже в воинственном наряде Гусарской саблею махнул В крещенской утренней прохладе Красиво мерзнет на параде, А греться едет в караул; Другой, рожденный быть вельможей, Не честь, а почести любя, У плута знатного в прихожей Покорным плутом зрит себя; Лишь я, судьбе во всем послушный, Счастливой лени верный сын, Душой беспечный, равнодушный, Я тихо задремал один... Равны мне писари, уланы, Равны Законы, кивера, Не рвусь я грудью в капитаны И не ползу в ассесора: Друзья! немного снисхожденья Оставьте красный мне колпак, Пока его за прегрешенья Не променял я на шишак, Пока ленивому возможно,
