Ни одному слову не верьте. Сроду ни с его, ни с моей стороны не было у нас в родне никаких пришельцев. Мы из Кедабека, в Баку переехали в семьдесят четвертом. Не было у нас никаких таких инопланетян...
- Ладно, ладно, - миролюобиво проурчал пришелец из кастрюльки, которой уже успел завладеть и утолить в какой-то степени голод. - Раскричалась. Иди, поешь со мной долму... Однажды, когда уже М3К, можно сказать, в финансовом отношении более или менее стал на ноги к неописуемой радости жены, тесть с тещей пригласили их в ресторан.
- Может, тебе и не очень хочется ехать туда, - ласково ворковала жена, заметив мрачный вид М3К и желая приободрить его, - но ведь папа пригласил нас еще за неделю. Неудобно не ехать, обидятся. И потом, как-никак это мои родители, не забывай. Им внуков хочется повидать.
- Я очень устал, - ответил М3К, - на этой новой работе я выматываюсь.
- Видишь, какие у меня современные предки, -проигнорировав его реплику, продолжала жена, успевая и наводить марафет, и одевать детей. - Другие бы в гости потащились, а они нас в ресторан пригласили.
М3К промолчал, не сделав даже попытки слезть с дивана, на котором отдыхал. Жена мельком глянула на него.
- Ты что, хочешь всем нам испортить вечер? - начала она злиться, -да ты просто неблагодарный, вот что. Не забывай, всем ты обязан папе, всем, что у нас сейчас есть, ты обязан папе. Всего ты достиг только благодаря ему.
- Ничего я не достиг, - тихо проговорил М3К, но тем не менее, не желая обострять ситуацию, нехотя поднялся с дивана и пошел одеваться.
На новеньких 'жигулях', заработанных на новой работе, М3К прикатил свою семью в заждавшуюся их ресторацию и без всякой охоты сел за стол, который, будто по мановению волшебной палочки, мгновенно и бесшумно обставлялся различными холодными и горячими закусками, а также, что не маловажно, напитками. М3К после обычных слов приветствия продолжал оставаться мрачным, тогда как тесть посматривал на него с тоненькой и хитренькой усмешечкой.
- Здесь, может, и не очень располагающий вид, в этом зале, - произнес тесть, - но за то, что кормят превосходно, могу поручиться. Да и директор тут мой приятель.
- Угу,- промычал М3К, апатично ковыряя вилкой заливную рыбу. - У вас везде приятели.
- Разве это плохо? - несколько картинно развел руками тесть, словно подчеркивая риторичность своего вопроса.
- Ты бы поучился у папы, как приобретать нужных друзей, встряла жена М3К, - а то ты такой некоммуникабельный, прямо жуть... - Ничего, - прервал ее тесть, - он мужик правильный. Как у тебя на работе? Не обижают? - На работе прекрасно! - снова вклинивается жена с радостной улыбкой, видимо, боясь, что муж скажет что-нибудь не то. -Ну, как на работе, - неохотно проговорил М3К. Кручусь, как белка в колесе, с утра до вечера...
М3К взглянул на детей, которых вовсю обхаживала бабушка, только лишь не лизала, как кошка котят, и ему стало тошно. Он отвел взгляд. - На то и работа, чтобы крутиться, - одобрительно закивал тесть. - Но крутишься ведь не зря, а?
- Не зря, папа, не зря, - вновь весело-напряженно ворвалась в разговор жена. - Сядь нормально, не горбись! -успела она между делом прикрикнуть на старшего и снова обратилась к отцу, но фраза, конечно, больше относилась к М3К: - Наконец-то, и мы зажили, как люди.
- Многим пришлось пожертвовать для этого, - печально произнес М3К.
- Ну, а какже иначе, дорогой мой, - заметил тесть, - ради семьи можно и на жертвы пойти.
- Э! Подумаешь, жертвы, - замахала руками жена. - Место в хоре на сто тридцать, вот и все жертвы.
- Некоторые люди, - с глухой яростью проговорил М3К, привыкли все переводить на деньги. Так недолго и душу продать...
- Э-э! Чепуха! - парировала жена. - Высокие слова, всего лишь. Сейчас тебе хорошо говорить красивые слова, а попробовал бы тогда, что называется, на голодный желудок, когда в доме столько дыр было.
- Я учился в консерватории, - излишне твердо начал М3К, но жена по всегдашней своей привычке перебила его и на этот раз:
- Ну и что? Что дала тебе эта консерватория? Моцартом стал?
- Замолчи! - в ярости, едва сдержавшись, чтобы не крикнуть, сказал М3К, скрипнув зубами.
Дети и бабушка напряженно следили за их разговором, тесть, напустив на себя непрошибаемый вид, активно поедал овощной салат. - Я учился в консерватории, - взяв себя в руки, все-таки продолжил М3К так беспардонно прерванную фразу, - не для того, чтобы были или не были дыры в доме, а потому, что это было моим призванием...
- Тогда у тебя не было семьи, и ты мог ходить в одних брюках десять лет, сердито оборвала его жена. - Теперь о семье надо думать, дети растут, или ты их просто не замечаешь?
М3К промолчал. Тесть, прожевав кусок, внимательно взглянул на него, приложился губами к салфетке и сказал:
- Еще не поздно вернуться к любимому делу, - тонкая, не свойственная этому крупногабаритному мужлану ирония послышалась в его словах.
- Если то, чем ты сейчас занимаешься, так тебя угнетает...
- Мама, - вдруг заканючил младший, - а когда мороженое? Обещали же мороженое.
- Замолчи! - излишне сердито выпалила жена М3К и тут же обратилась к отцу: - Что ты такое говоришь, папа? Ты так много сделал для него, для всех нас... Стольких просил, унижался... И чтоб после этого... Да никогда в жизни! Пусть только попробует... Уйду от него! Уйду!
- Что ты, родная, какие глупости, - осторожно вмешалась теща, стараясь утихомирить разошедшуюся дочь. -Успокойся. - Вот, честное слово, уйду. Заберу детей и уйду, - не хотела униматься жена М3К. - Пусть один кукует в голой квартире.
- Так, - тесть глянул на часы, как бы подводя итог встрече, посидели, поговорили...
- Теперь, апатично поглядывая через окно вниз, на больничный двор, М3К вспомнил вдруг это неудавшееся застолье, и у него защемило сердце от тоски по родным, по детям, жене, даже, казалось, по этому крокодилу - тестю соскучился. И, словно в ответ на его мысли, дверь палаты открылась и вошла жена М3К.
Она сухо поздоровалась с пришельцем, села на кровать в ногах у мужа.
- Как ты себя чувствуешь? - тепло улыбнувшись, спросила она.
- Хорошо. Как дети?
- Нормально. Ты пополнел.
- Лежу все время.
- Тебе надо двигаться. Ничего не болит?
- Душа у него болит, - влез вдруг в разговор пришелец. Ему нужно прежде всего обрести душевный покой, равновесие души, так сказать, - проговорил веско, со знанием дела.
- Вы что, его лечащий врач? - сердито обернулась к пришельцу жена М3К.
- Наш врач - болван, - тут же парировал этот укол пришелец и продолжил, понизив голос, более таинственным тоном: - А я, между прочим, больше, чем врач.
- Он больше, чем врач, - подтвердил М3К, - он пришелец.
- Ах, пришелец! - ехидно воскликнула жена М3К.
- Так будьте добры, гражданин пришелец, придете, когда вас позовут. Погуляйте пока, дайте нам поговорить.
- Я уйду, - согласился пришелец миролюбиво, - но попрошу вас больного не волновать.
- Ладно, ладно, - отмахнулась от него жена М3К, - как-нибудь сами разберемся, кто кого волнует.
Пришелец, подняв кулак в знак солидарности с М3К, вышел из палаты, плотно прикрыв за собой дверь.
- Зря ты его обидела, - сказал М3К, - он добрый. Птичек любит. Спит с открытыми глазами.
- Э! - махнула рукой жена. - Псих недолеченный. Лучше по говорим о нас. Мы по тебе очень соскучились.
- Я же всего восемь дней здесь.
- Для нас эти восемь дней длятся слишком долго.
