Сенека никак не мог понять, почему она так была уверена, что выйдет за него замуж. Ее вера в приметы была, конечно, такой же нелепой и смешной, как и ее уверенность в том, что она скоро умрет. В действительности же, она выглядела здоровее любой женщины, которую он когда-либо встречал.
— Сенека, — сказала она и показала ему свой рисунок, — эти маленькие точки, которые я нарисовала — алмазы. Посмотри, куда я хочу, чтобы они были пришиты. Их надо пришить от середины талии и дальше в низ по юбке до пола. Алмазы образуют твое имя, Сенека, видишь. Вот тут: С-Е-Н-Е-К-А. Мое самое дорогое, возлюбленное имя. Это будет такое романтическое платье! И конечно же, я хочу мою принцесскую корону, Сенека. Это будет то, чего желает моя душа.
— Ты можешь положить свой рисунок на столик рядом с кроватью, а завтра я посмотрю его, — сказал он, успокаивая ее, хотя у него уже были свои идеи относительно ее свадебного наряда. Став его невестой, она наденет платье, которое подобает принцессе: из шелка, кружев и цветов.
— Укладывайся спать, — распорядился он. Откинувшись назад, она утонула в мягких перинах. Вокруг нее было много шелковых подушек. Сонливость нахлынула на нее.
— Завтра, — начал Сенека, — ты встретишься с моим отцом. — Я с ним сначала поговорю наедине, а ты останешься здесь, в этой комнате до тех пор, пока я за тобой не приду. Это будет рано утром, где-то около восьми часов утра. Я думаю, что тебе надо будет встать пораньше, часов в семь, чтобы успеть одеться. Приношу извинения, что придется встать в ранний час.
Пичи слышала, как он говорил ей. Но ей стало так тепло, так уютно и ей так ужасно захотелось спать, что она совсем не могла сосредоточиться на том, что он говорил. Единственное слово, которое она четко поняла и услышала, было слово «завтра».
— Завтра, — пробормотала она. — Завтра на рассвете я пойду в зеленые поля, где пасутся овцы и буду играть с ними…
Сенека слышал ее бормотание и решил, что она все поняла и согласилась.
— После встречи с моим отцом, ты проведешь оставшиеся до свадьбы недели две с придворными портнихами. Конечно, времени будет маловато, чтобы поработать над твоими манерами, но… я начну уроки поведения сразу же после венчания, — сказал он.
Ее веки налились свинцом. Она сладко зевнула…
— Я никогда не играла с овцами прежде, — прошептала она, закрывая глаза. — Я никогда не пасла их и не ловила рыбу… У нас с тобой будет пикник, Сенека. И, может быть. твой отец придет тоже, завтра… — Она что-то шептала о своих планах, а он был уверен, что она все еще слушает его.
Но, посмотрев на нее, он понял, что она уже заснула. Хотя ее поведение оставляло желать лучшего, но она, очевидно, намерена слушаться его.
Что ж, он реализует ее мечту стать принцессой. А что касается ее мечты потанцевать с цыганами или еще с кем-либо, конечно же, он с этим не согласится.
Распланировав ее будущее, Сенека отправился спать на диван. Засыпая, он улыбался… Его союз с Пичи Макги, похоже, должен был разрешить все его проблемы.
Похоже, она, Пичи собиралась свести его с ума. Утром Сенека не обнаружил Пичи в кровати. Только несколько часов прошло с тех пор, как он ей дал указания насчет утра, а она уже не послушалась. Она ушла. Только богу было известно, где она и что собирается делать.
Он бросил взгляд на украшенные эмалью часы на камине и пришел в бешенство, когда увидел, который был час. Его отец, возможно, уже направляется в утренние апартаменты, где любит пить утренний чай.
Сенека отбросил в сторону покрывало с кровати, сошел вниз со ступенек и сердитый вошел в свою зеркальную ванную. Зеркальное отражение говорило о его невыспавшемся виде. Он не стал звать лакея и оделся сам, решив сохранить секрет пребывания Пичи как можно дольше. Но его планы были напрасны: она покинула его спальню раньше, чем он успел проснуться.
Сенека быстро вышел из своих покоев и направился в гостиную. Пребывая в ужасном настроении, он попытался почистить пятно, замеченное на камзоле, но только оборвал пуговицу. Пуговица покатилась по полу, а Сенека начал ее искать, но наткнулся на пару кожаных башмаков. Подняв голову, он увидел двух молоденьких хорошеньких горничных. Они были очень хорошо одеты.
«Боже! — подумал он. — Служанки одеты лучше, чем она».
Он поднял руку и сказал:
— Моя пуговица.
Затем он поднялся и спросил:
— Как вас зовут?
— Я — Кэтти, Ваше Королевское Высочество, — сказала одна мягким голосом. — А это — Нидия.
— Мне нужно пришить пуговицу и убрать это пятнышко с моего платья, — попросил он горничных.
Девушки заулыбались. Им предоставился исключительный случай оказать услугу красивому принцу. Они приступили к работе. Нидия быстро пришила пуговицу, но Кэтти полностью не смогла удалить разводы от пятна. Все же принц остался довольным. Он уже собирался пойти к отцу, но внезапно появившаяся в голове мысль, заставила обратиться к горничным снова.
— Ваша обязанность убирать во дворце, не так ли?
— Да. сэр, — ответила Кэтти.
— Я предполагаю, что вы рано встаете. Скажите-ка мне, видели вы кого-либо чужого сегодня утром, кто не работает во дворце? Девушку не видели?
— Девушку, сэр? — переспросила Нидия.
— У нее длинные рыжие волосы, — продолжал Сенека. — На ней ботинки, блузка и юбка из домотканой ткани. А на поясе у нее кинжал. Да… и еще, она может быть в сопровождении серой белки.
Кэтти и Нидия переглянулись.
— Нет, Ваше Королевское Величество, — сказала Кэтти, — мы никого не видели.
— Мы никого такого не видели. Ваше Величество, — добавила Нидия. — Но если Вам нужно, то мы поищем ее там, где живут слуги.
Сенека глубоко вздохнул.
— Она не служанка, — пробормотал он, поворачиваясь к двери. — Она собирается быть вашей принцессой.
С этими словами он открыл дверь и вошел в утренние апартаменты отца.
— Доброе утро, отец, — сказал Сенека. Король стоял перед огромным окном.
— Сенека, ты знаешь, что прошедшей ночью во дворце был вор. Страже не удалось схватить негодяя, и мне пришлось уволить кое-кого из них. Что это за стража, которая не может поймать одного человека? — Сенека закрыл дверь и подошел к чайному столику. Слуга подал ему полную чашку темного ароматного чая. Он с благодарностью принял этот напиток, хотя сейчас предпочел бы для себя рюмку виски.
— Отец, — обратился он к королю. — Мне бы хотелось рассказать тебе о…
— У меня была ужасная ночь, — сообщил король Зейн. Он отошел от окна и уселся в свое красное, бархатное, с позолоченными подлокотниками, любимое кресло. — У меня так болели колени, что я не мог уснуть. Они и сейчас еще болят, — пожаловался он.
— Возможно, если бы ты пользовался тростью, ты бы…
— Я никогда не возьму трость! Такая подпорка только для слабых.
Сенека делал вид, что внимательно слушает, хотя мысли его были заняты другим.
— Хорошо, — сказал он. — Как пожелаешь. А теперь, если ты мне разрешишь сказать…
Король опять перебил принца Сенеку.
— Меня разбудили в 6 часов мои советники, — проворчал король, устанавливая свою чашку чая на столике рядом со своим креслом. — В шесть часов! Оказалось, что некоторые крестьяне сегодня отказались явиться на работу в полях. Они это оправдывают тем, что им нужно присмотреть за своими овцами. Единственное, что их заботит, это их овцы. Идиоты! Я послал за ними солдат. Крестьян скоро вернут на поля, можешь быть уверенным. — С большим раздражением он взял свою чашку снова.
Хотя Сенеке не терпелось рассказать о Пичи, рассказ отца и обеспокоил его и разозлил.
— Какие ты еще приказания отдал солдатам? — спросил он.
Король нахмурился.
— В каком тоне ты задаешь мне вопрос?
Сенека ответил раздраженно:
