Бога, сядь и расслабься, иначе ты сломаешься. Я не верю, что Фил убил Барбару Бэрон, да и Вилли Клита тоже. Вилли ему нравился. Он всегда был добр с ним. И он не трус. Я могу понять, что он покончил с Бабс, она всем отравляла жизнь, но это же смешно, совершенно нелепо думать, что он всадил нож в Вилли, чтобы спасти свою шкуру. Это просто лишено всякого смысла.
Она продолжала развивать эту тему, голос её звучал спокойно, но в нем явно слышалось осуждение. Девушка ничего не ответила, но после небольшой паузы заговорила Джоан Карлайл:
- Норма, дорогая, все правильно, и я понимаю, что ты хочешь сделать как лучше, но не следует слишком усердствовать. Если Монтан невиновен и сможет это доказать - дай Бог, но если он виновен, то чем быстрее Найрн осознает это, тем лучше. Я понимаю, это трудно, но факты есть факты и не имеет смысла закрывать на них глаза.
Секретарша, должно быть, сделала какой-то жест, выражавший несогласие с мисс Карлайл или симпатию по отношению к Найрн Инглиш, так как девушка неуверенно произнесла:
- Дрейки, со мной все в порядке. Но... в любом случае спасибо тебе.
На этом разговор не закончился. Послышалось чирканье спички, потом кашель (прибор был настолько чувствителен, что можно было услышать даже сдерживаемое дыхание) и Джоан Карлайл сказала:
- А кроме того, Норма, при всей твоей привязанности к Фэрчайлду, я не совсем понимаю, как ты можешь занимать такую позицию.
Мисс Дрейк:
- Что ты имеешь в виду... когда говоришь о моей привязанности к Фэрчайлду? У тебя есть какие-то претензии? Да, я люблю его. Разве я должна за это извиняться? И если я люблю его, разве я должна думать так, как он?
- Дорогая Норма, - мисс Карлайл была явно шокирована, - не нужно разговаривать в таком тоне. Я не хотела тебя обидеть. Конечно, ты любишь Джордана. Я тоже люблю его. Но, учитывая его чувства по отношению к Монтану, едва ли ему стоит слышать то, что ты сейчас сказала.
- Послушай, Джоан... - Голос секретарши был на грани срыва.
К несчастью, прибытие Хью Бэрона прервало то, что могло превратиться в очень крупную и очень интересную для следствия ссору.
Макки продолжал читать отчеты.
Джордан Фэрчайлд собирался отправиться на похороны невесты и просил Норму Дрейк поехать с ним. В последний момент к ним присоединилась и Джоан Карлайл.
'Кадиллак' проскользнул под металлической эстакадой сабвея. После поворота на Централ - авеню дома и магазины остались позади. Слева был Ван Картленд-парк, а справа - чистые поля. Впереди показалась ограда кладбища Вудлаун. Они проехали через ворота с Ганхилл роуд.
Участок Бэронов лежал на склоне холма в полумиле к юго-западу. Там были похоронены его отец, мать и жена, а также тетя Люсиль, жена Титуса Фэрчайлда.
Площадку окружала невысокая изгородь, вокруг четырех могильных плит росли цветы; новую могилу уже вырыли и могильщики расстилали вокруг неё на свежевскопанной земле ковер искусственной травы. Большую груду песка и глины позади скрывала открытая спереди палатка, так что ничто не раздражало глаз. На деревьях пели птицы. Солнце уже село, и с запада надвигалась грозная стена мрака. День был очень жарким и душным, и явно собиралась гроза. Небо затянули тяжелые серые облака.
Макки, Пирсон и ещё двое детективов прибыли на место за пять минут до того, как начал звонить колокол на воротах. Вскоре появился медленно движущийся катафалк, его лошади то и дело переходили на шаг. Позади катафалка двигались три машины. В первой сидели Бэрон и Найрн Инглиш, во второй - Фанни и Артур Инглиши, в третьей - Джордан Фэрчайлд, Джоан Карлайл и секретарша.
Все по очереди вышли из машин, медленно пересекли лужайку и заняли места слева от могилы, направляемые большим солидным мужчиной с торжественным яйцеобразным лицом и густыми бровями, одетым в черную визитку, черные брюки, в белых перчатках и с цилиндром на голове.
На рукаве у Хью Бэрона не было траурной ленты. Он выглядел одиноким и измученным, каким-то съежившимся под серым дождевиком, надетым поверх легкого серого костюма. На Найрн Инглиш, стоявшей рядом с ним у изголовья могилы, был темный синий костюм и надвинутая на глаза маленькая голубая шляпка. В кроне деревьев мелькнула какая-то маленькая красная птичка. Фанни Инглиш в черном с головы до ног неодобрительно покосилась на красную птичку и встала рядом с девушкой. Широкая траурная лента Артура Инглиша эффектно украшала рукав его почти черного костюма. Новый черный костюм Джордана Фэрчайлда очень ему шел. Он потрясающе красиво смотрелся в синевато-багровом зареве молний, когда шел рядом с Джоан Карлайл и секретаршей. Они обе были в черном, но не в траурных платьях. Джордан остановился в ногах могилы.
Гроб в металлическом ящике был снят с катафалка, подхвачен гробовщиками и осторожно опущен на груду земли, скрытую зеленым ковриком. Никто не сказал ни слова. Еще днем в похоронном бюро провели короткую заупокойную службу.
Похоронных дел мастер выступил вперед, прижав руками к груди свою шляпу, и торжественным голосом начал читать молитву. Ветер вздыхал, шевеля листьями. Громко пела малиновка, и слева и справа доносились красивые музыкальные трели. Никаких других звуков слышно не было.
Закончил, церемонимейстер бросил несколько пригоршней земли серебряной лопаточкой из серебряной корзины на крышку гроба, дал знак и отступил назад. Гроб пошел вниз. Цветов на нем не было. Джордан Фэрчайлд повернул голову и осмотрелся, Позади него на могиле Люсиль Фэрчайлд расцвели тюльпаны.
Со сдавленным рыданием Фэрчайлд повернулся, подбежал к ним, набрал полную охапку прекрасных цветов, вернулся к могиле Барбары и бросил их на гроб, который уже опустился на фут ниже поверхности земли. Потом закрыл лицо руками. Джоан Карлайл взяла его руку в свои, Норма Дрейк придвинулась ближе...
На лице Хью Бэрона ничто не дрогнуло. Он смотрел прямо перед собой на цветущий куст возле надгробья своей матери. Владелец похоронного бюро шагнул вперед и тронул его за рукав. Церемония кончилась, пора было разъезжаться. Фэрчайлд, поддерживаемый секретаршей и бывшей женой, уже уходил. То же самое сделали и Инглиши. Фанни Инглиш судорожно всхлипывала, муж пытался её успокоить.
И тут Бэрон упал, как подкошенный.
Только благодаря расторопности владельца похоронного бюро и подоспевшей Найрн, схватившей его за плечо, он не рухнул в могилу на гроб своей дочери.
Поднялась суматоха, остальные остановились, Фанни Инглиш пронзительно вскрикнула. Ее крик разбудил эхо в окружающих деревьях. Владелец похоронного бюро недовольно оглянулся - такое поведение ему явно казалось неприличным. Все столпились возле Бэрона, поддерживаемого шотландцем. Он не потерял сознания, глаза его были открыты, и срывающимся голосом он заговорил:
- Со мной... все в порядке. Ничего. Сейчас станет лучше.
Но это усилие исчерпало его силы, и Макки, владельцу похоронного бюро и детективу пришлось перенести его и устроить на заднем сидении автомашины. Губы его посинели, он едва дышал.
Остальные участники похорон неподвижно стояли в стороне. Лица их на фоне темнеющего неба были почти неразличимы. На западе полыхали молнии и гремел гром.
Бэрон пошарил в кармане.
- Лекарство, - прошептал он.
Шотландец нашел маленькую бутылочку и открыл её. Она была наполнена маленькими белыми таблетками, похожими на аспирин, но это был не аспирин. На бутылочке был приклеен рецепт. Макки попытался прочесть его, но не смог. Он немного поколебался, но внешне все выглядело нормально, а Бэрон срочно нуждался в лекарстве. Он не был похож на человека, собирающегося покончить жизнь самоубийством на могиле своей дочери. Решительно это было не в его духе. Он слишком владел собой, был слишком благоразумен и отношения между ними не давали оснований для этого.
Макки решительно отбросил охватившие его было опасения, достал одну таблетку и дал её Бэрону, а чтобы запить, протянул изящную серебряную фляжку, поданную владельцем похоронного бюро. Через минуту лекарство начало действовать. Шотландец отодвинулся, выпрямился, оглядел присутствующих - и замер. Найрн Инглиш не было видно. Когда они несли Бэрона к машине, она была прямо позади него. А
