нехваткой горючего и обледенением дорог я лишусь моторизованных соединений, а также артиллерии на конной тяге. Примером тому является 267-я дивизия, которая сегодня при отходе оставила всю свою артиллерию. Что касается приказа фюрера держаться, у меня существует озабоченность, что войска все же будут отходить и приказ не будет выполнен'. Полковник Шмундт пояснил затем, на каком основании фюрер издал приказ держаться: группы армий 'Север' и 'Юг' прочно засели в своих окопах и могут в настоящее время удерживать фронт. Такое же положение в центре 4-й армии. Полковник Шмундт привел слова фюрера: 'Я не могу все пустить на ветер только потому, что в группе армий 'Центр' фронт прорван в нескольких местах'.
Фюрер, сказал он далее, взял все в свои руки, и будет сделано все возможное, чтобы обеспечить удержание занимаемых рубежей. Достойно сожаления, что фюрер, как выяснилось, до сих пор не был правильно информирован о серьезности обстановки на фронте. Генерал-фельдмаршал фон Бок указал на то, что он в этом смысле не хотел бы кого-либо упрекать. На это полковник Шмундт ответил, что он это понимает и мог в этом убедиться во время своего посещения группы армий. Генерал- фельдмаршал фон Бок сказал: 'Фюрер должен знать, что здесь идет игра ва-банк. В его приказе говорится, что я должен использовать все наличные резервы, чтобы закрыть бреши. У меня больше нет резервов. Я прошу вас снова доложить об этом фюреру. Сегодня я перебросил из тылового района два полицейских батальона. Это и есть мои 'резервы', больше у меня ничего нет'. Полковник Шмуидт ответил, что он доложит об этом фюреру. Генерал-фельдмаршал фон Бок указал еще раз на то, что фюрер должен себе хорошо уяснить, что идет игра ва-банк. Полковник Шмундт заметил при этом, что во время отступления так бывает всегда.
Генерал-фельдмаршал фон Бок ответил, что опасность очень велика и, может быть, есть возможность не дать всему погибнуть на занимаемых рубежах. 'Я уже давне выдвинул свои предложения, - сказал фон Бок. - Сейчас можно только гадать, что является правильным'. Полковник Шмундт сообщил, что он сразу же доложит фюреру об этом разговоре. В заключение генерал-фельдмаршал фон Бок сказал: 'Вы знаете, что состояние моего здоровья оставляет желать много лучшего. Если фюрер считает, что здесь нужны свежие силы, он не должен ни при каких обстоятельствах считаться со мной. Я прошу вас об этом также доложить фюреру. Поймите меня правильно: это не угроза, а исключительно констатация факта'. Полковник Шмундт ответил, что он понял и что он доложит фюреру и об этом.
17.XII 0.30
Запись переговоров по телефону между фюрером и генерал-фельдмаршалом фон Боком: Фюрер сказал, что ему передали донесение генерал-фельдмаршала фон Бока генерал-фельдмаршалу фон Браухичу от 13 декабря. Фюрер пояснил, что при существующем положении нет никакого смысла отступать на неподготовленные, недостаточно оборудованные позиции, особенно если учесть, что придется оставить артиллерию и большое количество материальных запасов и тем более что через несколько дней можно оказаться в подобной же ситуации, только без тяжелого оружия и артиллерии. Таким образом, существует только одно решение - ни шагу назад, закрыть бреши и удерживать занимаемые рубежи. Затем фюрер сказал, что он лично все подготовил, чтобы оказать помощь: как только появится возможность, будет усилена авиационная поддержка и направлены пополнения в пехотные соединения. Фюрер еще раз подчеркнул, что имеется только одно решение - удерживать позиции. Генерал-фельдмаршал фон Бок доложил, что им отдан приказ в этом духе, но обстановка настолько напряженная, что фронт группы армий в течение часов может быть где-то прорван. На это фюрер ответил: 'Тогда я буду вынужден с этим считаться'.
Противоречия по поводу бреши под Боровском
30.XII 11.00
Докладывает генерал Кюблер: 'Обстановка чрезвычайно напряженная. 15-я дивизия, испытывающая сильное давление противника, должна быть немедленно отведена на рубеж Ермолино (на север), Инютино, Козельск, Мишуково. Очень сомнительно, чтобы она смогла удержать на этом рубеже транспортный узел Боровск. Отдан приказ 20-му корпусу по возможности скорее выделить необходимые силы для укрепления обороны Боровска. Поскольку 15-я дивизия будет, вероятно, оттеснена противником, нельзя поставить 183-й дивизии задачи блокировать дорогу Боровск - Наро-Фоминск. Поэтому возникает необходимость отвести на новые позиции весь 20-й корпус немедленно, хотя занимаемые оборонительные позиции только что подготовлены. Считаю необходимым принять соответствующее решение как можно скорее. Выход на рубеж Верея, Медынь может быть осуществлен в два этапа и должен начаться сегодня вечером. Генерал-фельдмаршал фон Клюге указал на то, что такое решение подлежит утверждению фюрером, ибо оно обусловит отвод правого фланга 4-й танковой группы, а начать его сейчас нельзя. Отвод 7-го корпуса не может быть осуществлен до 31.XII'.
30.ХII 13.05
Разговор по телефону между генерал-фельдмаршалом фон Клюге, генерал-полковником Гальдером и фюрером: генерал- фельдмаршал фон Клюге доложил, что русские снова прорвали оборону 4-й армии (в полосах 98-й и 15-й дивизий). В полосе 98-й дивизии русские перешли Протву и заняли Анисимовку. В полосе 15-й дивизии русские взяли Климкино и прорываются в направлении на Боровск. Генерал Кюблер, сказал генерал- фельдмаршал фон Клюге, считает, что дальнейшее удержание позиций 15-й дивизией бессмысленно. Резервов нет. Положение настолько угрожающее, что 15-я и 183-я дивизии должны быть отведены. В связи с этим имеется также просьба об отходе 20-го и 7-го корпусов. Командование армии предлагает отойти на рубеж Марьино, Алексино, Богородск, по реке на юг до Протвы, южнее Боровска, снова до Протвы. На вопрос генерал-полковника Гальдера о том, нет ли преувеличений в оценке обстановки, генерал- фельдмаршал фон Клюге ответил, что все абсолютно точно. Дивизии не могут больше удерживать свои позиции. Отход должен быть осуществлен сегодня ночью. Приказы об этом должны быть отданы сегодня днем. Затем в разговор вступил фюрер и спросил, сколько материально-техняческих средств будет потеряно предположительно при этом отступлении. Генерал-фельдмаршал фон Клюге ответил: 'Я надеюсь, что немного. Чем скорее будет принято решение, тем меньше материально-технических средств будет потеряно'.
Фюрер заметил, что отступлению не видно конца и так можно отступить до Днепра или до польской границы. Непонятно, почему отступает весь фронт, если противник не наступает по всему фронту. Фюрер сказал, что он должен противопоставить ощущениям фронтовиков голос трезвого рассудка. Преимущество сокращенной линии фронта, которое достигается при отходе, ничего не стоит из-за потерь в материально- технических средствах. Кроме того, за нынешними позициями не видно каких-либо других позиций, которые бы представляли возможность обеспечить фланги.
Генерал-фельдмаршал фон Клюге ответил, что новый предполагаемый рубеж по Протве ему лично известен. Он является природным препятствием, так как западный берег реки выше восточного. И все же нельзя гарантировать, что позиции на этом новом рубеже будут удержаны. Фюрер поинтересовался, имеются ли на Протве подготовленные позиции. Генерал- фельдмаршал фон Клюге сказал, что таких позиций нет. Фюрер заметил, что, согласно докладу генерал- квартирмейстера, 7-й корпус обеспечен горючим только на 25 км хода. Отвод корпуса на новые позиции нельзя осуществлять при недостаточном количестве горючего. Генерал-фельдмаршал фон Клюге ответил, что, согласно донесению штаба 4-й армии, у нее достаточно горючего для отхода. Далее фюрер сказал: 'Каждое отступление означает собственную слабость. Если этот отходный маневр закончится только на нашей границе, у нас не останется больше материально-технических средств, а без них мы все потеряем'. В заключение фюрер спросил, ввели ли русские в бой тяжелую артиллерию. Генерал-фельдмаршал фон Клюге дал' отрицательный ответ на этот вопрос, сказав, что противник прорывается силами танков и пехоты. По этому поводу фюрер заметил, что он, видимо, отсталый человек, так как во время мировой войны не раз был свидетелем того, как войска подвергались ураганному обстрелу артиллерии, и, несмотря на это, даже если их оставалось только 10% прежнего состава, удерживали свои позиции. Генерал- фельдмаршал фон Клюге ответил, что нз следует забывать, что в противоположность мировой войне во Франции здесь, на Востоке, боевые действия ведутся теперь при температуре 20 - 30° мороза. Фюрер сказал, что, по донесениям, которые он получил, число случаев обморожения не очень высоко: около 4000. На это генерал-фельдмаршал фон Клюге указал, что войска как физически, так и духовно утомлены, а случаев обморожения значительно больше, чем указывается в ежедневных сводках штаба группы армий. Командир корпуса заявил, что если 15-й дивизии будет пряказано удерживать позиции, то вследствие чрезмерного изнурения войска не смогут этого сделать. Фюрер на это заметил: 'Если дело обстоит так, то это конец немецкой армии'. На этом фюрер прервал разговор и сказал, что позднее позвонит еще.
30.ХII 14.35
Разговор по телефону между фюрером и генерал-фельдмаршалом фон Клюге.
Фюрер: Насколько глубок прорыв в полосе 34-й дивизии?
Генерал-фельдмаршал фон Клюге: Там нет прорыва.
Фюрер: А в полосе 98-й дивизии?
Генерал-фельдмаршал фон Клюге: До Анисимовки, последняя занята противником.
Фюрер: Какова ширина прорыва?
Генерал-фельдмаршал фон Клюге: Она невелика. 57-й корпус надеется с помощью 12-го корпуса и силами частей 19-й танковой дивизии задержать продвижение противника.
Фюрер: Каковы глубина
