WATS. Превосходно, Султан-бей, превосходно!
Я взглянул на Мудура Зенгина. Он казался смущенным. Очевидно, этот новый вдруг выявившийся фактор не учитывался в планах банкира. Я тут же объяснил:
— Видите ли, в банке для всех кредитных компаний заводится специальный счет для погашения задолженностей. Я уверен, что проблем не будет.
— Ох уж и не знаю, — покачал головой управляющий «Соковыжималки». — Наша компания особая, она гордится своим индивидуализмом. Потому-то мы и выставляем такие большие штрафные неустойки в месяц. Собственно говоря, я как раз просматривал ваш банковский счет, когда секретарша увидела, как вы вылезаете из своего такси. Мы, конечно, знали, что вы прилетели из Цюриха на частном реактивном самолете и всего за двадцать одну с половиной минуты доехали до банка. Всего лишь через двадцать два часа на ваши кредитные счета, согласно новому закону о клиентах, пользующихся меньшими правами, будет распространяться статья об обычном стопроцентном месячном обложении. Так как, будете платить по этому счету, или нам лишить вас права выкупа закладной на виллу?
Мне стало дурно.
Мудур Зенгин поддержал меня, чтобы я не свалился на пол, говоря при этом:
— Господин директор, я сейчас же выдам вам банковский чек на этот неоплаченный счет моего клиента.
— Ну уж ладно, — согласился управляющий. — На сей раз мы акцептуем чек — в виде одолжения вам, — но постоянно мы этого делать не можем.
— Должен же быть какой-то выход, — сказал Мудур Зенгин.
— Да, конечно, он есть, — согласился управляющий «Соковыжималки». — Если вы отдаете нам во владение всего лишь один из сертификатов Цюрихской банковской корпорации — только как дополнительное обеспечение для нас и все-таки остающийся вашим, — мы твердо обещаем не брать с вас никаких штрафов и не лишать вас права выкупа закладной на виллу, если только в каком-нибудь квартале нарушение не превысит этой суммы.
— Хорошая сделка, — шепнул мне Мудур Зенгин.
Я вздохнул. Что мне еще оставалось делать? Я вытащил ценный сертификат и передал его управляющему.
— Между прочим, — сказал он, — я уже все подготовил для подписания контракта. Вот здесь. Пожалуйста, подпишите.
В контракте мелким шрифтом пояснялось, что сертификат станет их собственностью, если в конце какого-нибудь квартала у меня будет просрочен платеж. Но я этого не допущу. Я расписался. Мудур Зенгин выдал чек на банк и оплатил по текущему счету.
— Теперь запомните, что в «Соковыжималке», — сказал управляющий, беря банковский сертификат и кладя его вместе с другими бумагами в сейф, — вы с этих пор должны лично оплачивать свои счета. Это одно из правил нашего хозяина, банка «Граббе-Манхэттен» в Нью-Йорке.
Ого! Компания Роксентера! Неудивительно, что банком правили так умело!
— Если наши клиенты, — продолжал управляющий, — ежемесячно приходят и пресмыкаются у дверей, только тогда можем мы гарантировать, что делается соответ ствующая работа по переустройству мира, что мы учим рабству и бережливости. И не забудьте наш девиз: «Покупайте, покупайте!»
Я решил принять это за намек и поспешно удалился. Слава богам, включая Аллаха, что мне удалось сбросить со своей шеи кредитные компании.
А впереди еще ждали перемены. И пусть боги помогут тем, кто изводил и мучил меня. Деньги — сила, а мщение сладко! Они еще пострадают, и куда больше, чем заставляли страдать меня. Они все, включая и Крэк, и Хеллера!
Оказавшись снова в своем кабинете, Мудур Зенгин снял пальто и шляпу, устроил меня в самом удобном кресле и зашагал взад и вперед по бесценному своему персидскому ковру, время от времени вскидывая руки и обращая взоры к Аллаху.
— Теперь-то что не в порядке? — спросил я наконец с некоторой тревогой.
— Преступность! — отвечал он, остановившись. — Разве вы не знаете, что за последние три месяца она возросла в три раза? Как только подумаю о вас, сыне моего старинного друга, как вы лежите у дороги с черепом, проломленным грабителями… — И он снова зашагал по ковру, то и дело вскидывая руки.
— Я хорошо вооружен, — напомнил я ему, пристраивая поудобней на коленях свой обрез.
— О Аллах, — сказал он, обратив глаза к потолку, — узри глупость и безрассудство молодежи, молодежи, не сознающей, что повсюду ее окружают нехорошие злые люди с коварными планами и намерениями, которым не может помешать просто-напросто пуля. — Он остановился, задумчиво взявшись рукой за подбородок. — Банковская охрана. Если я предоставлю ему всю свою банковскую охрану… Нет. Этим проблемы не решишь.
— Может, вы все-таки расскажете мне, в чем дело? — не вытерпел я.
— Деньги, — сказал он. — Сейчас вы будете просить у меня наличные. Нет-нет, не отпирайтесь. Вы собираетесь передать мне один из этих сертификатов и взамен потребовать полмиллиона долларов наличными.
— Была у меня в голове такая идея, — честно признался я.
— Ах, молодость, глупая молодость. Аллах, ты только послушай его! — Он остановился передо мной. — Вы отдаете себе отчет в том, что пятьсот тысяч долларов США превращаются в пятьдесят тысяч банкнот достоинством в тысячу турецких лир каждая? И в том, что для такого множества банкнот — заметьте: банкнот наивысшего достоинства — потребуется сундук вот такой величины! — И он показал своими толстыми руками, какой именно. — Это значит, что вам повсюду пришлось бы таскать за собой тачку, даже под дождем. И вы бы от этого устали и купили себе осла с тележкой. А ослы не-на-деж-ны! Я не могу допустить, чтобы сын друга моего детства, моего лучшего и самого близкого друга, бегал по холмам и долинам, гоняясь за ослом. Это же такое унижение! — Он снова заходил по ковру, молитвенно вскидывая руки.
Я понял, что он имел в виду. Я бы выглядел довольно глупо, гоняясь за ослом день и ночь напролет. К тому же эти твари коварны: подпускают поближе, а потом лягаются.
— Что же мне делать? — спросил я.
— Я знал, что вы согласитесь, — сказал Мудур Зенгин. Он очень ловко вытащил у меня из кармана четыре сертификата, положил их на стол и сел. — Вот этот, — заявил он, — мы частично используем для открытия банковского счета для погашения задолженности по кредитным карточкам. А эти, — он поднял три других, — мы положим на ваш текущий счет. Так вот, я распоряжусь, чтобы афьонский филиал Валютного банка выдавал вам любую сумму в турецких лирах и в любое время. А еще вы можете подняться наверх к кассиру и предъявить аналогичное требование…
— Постойте! — вскричал я. — Мне вовсе не нужен счет, когда деньги получают по выписанным чекам. Мою подпись могут подделать! И кто-нибудь может заявиться сюда под видом…
— Нет-нет, что вы! — запротестовал он. — Выслушайте меня. Кассирам сообщат, что только вы можете брать деньги с текущего счета и ставить свою подпись на чеке и только я буду производить калькуляцию. И когда вы его исчерпаете, то сможете просто приехать в Стамбул и дать мне новый сертификат.
О, я почуял тут что-то недоброе, как кошка чует большую и жирную мышь. Это, наверное, отразилось на моем лице.
Уже сидя в кресле, Мудур Зенгин очень твердо взглянул на меня и совсем другим голосом с холодными интонациями банкира проговорил:
— Швейцарцы дали вам только десять процентов в год. Я же могу предложить вам тридцать по краткосроч ным займам и даже больше.
По-моему, я понимал, что происходит. Он хотел, чтобы я отдал ему весь свой сейф. Я открыл рот, собираясь возразить, но он поднял руку:
— Они вполне могли бы вам дать от тринадцати до восемнадцати процентов. Но ничего. Ваша прибыль по швейцарским процентам составляет более двух миллионов долларов в месяц, поэтому оставьте
