этажей. На верхние вход специальный. Боюсь, что генерал Бугель придавал проблеме охраны чересчур большое значение.
Наконец трое банкиров и скучающий сторож утомились настолько, что остановились и дальше не пошли.
— Вы не возражаете, если мы вернемся в ангарный салон? — спросил седой банкир. — Если вас еще интересует…
— О, конечно, интересует! — прервал его Щелк и, снова подмигнув Мэдисону, последовал за всеми назад, туда, где стоял аэромобиль.
Вскоре они вернулись в ангар.
— Можно мне посмотреть этот ящичек? — Щелк протянул руку к бесценной вещице.
Сторож отрицательно покачал головой.
Трое банкиров попадали в кресла, вконец измотанные непривычной почти двухчасовой ходьбой. Измотанным чувствовал себя и Мэдисон.
— Если вы желаете обговорить цену, — сказал седой господин, — мы готовы обсуждать серьезные предложения. Мы знаем, что эта квартира велика, слишком велика. И ей никогда не получить статус отеля. Все семьдесят четыре нижних этажа заняты по отдельности разными семьями, и помещения там намного меньше по размеру. Этот так называемый таунхаус — дом-город — целиком входит в один договор, который нельзя разделить на договоры с субконтрагентами, и поэтому его нельзя сдавать в аренду или продавать частями. Буду откровенен: наследники генерала хотят от него избавиться. Было бы нечестно с нашей стороны не сказать вам об этом. Итак, что вы предлагаете?
Мэдисон был уверен, что Щелк найдет какую-нибудь отговорку. Главная проблема Мэдисона заключалась в том, что он не знал, как убедить водителя не совершать в этом доме ограбления со взломом.
Щелк смотрел на ящик в руках сторожа. Было ясно, что старик не собирался его отдавать. Щелк глубоко вздохнул. Мэдисон мысленно представил себя участником ограбления, которое неминуемо закончится арестом. Изменить ситуацию можно было единственным способом. Будучи специалистом по связям с общественностью, он знал, как обстряпывать дела. Он предложит слишком низкую цену. Они с водителем уйдут, и тогда он, пользуясь своей властью, постарается образумить Щелка. Может, стоило бы даже подкупить его?
— Видите ли, — начал Мэдисон, обращаясь к седому банкиру, — боюсь, что мы не сможем уплатить больше двадцати тысяч кредиток.
— Продано, — сказал седой, даже не взглянув на своих коллег. — Наследники останутся очень довольны. Бумаги уже здесь. Я заполню их, и вы приложите к ним печать.
Мэдисон заморгал. Боже мой, да ведь он предложил им около четырехсот тысяч долларов! Он купил дом с привидениями!
Глава 5
— Прыгучие кометы, да вы молодец! — промурлыкал Щелк, когда аэромобиль покинул небоскреб. — Теперь мы можем обчистить эту хату, и никакой сторож даже носа сюда не сунет.
— Щелк, — сказал Мэдисон, — мы — владельцы этой 'хаты'.
— Какая разница, — ответил Щелк. — Сбывается моя мечта! Смотрите-ка, вот он, ящик, а вот толстенная пачка разных указаний. Ух, ну и легко же будет туда залезть! Ах, дорогуша, сбываются все мои мечты!
— Щелк…
— Э, положитесь на меня. Вы мужик толковый — теперь должен это признать. Я ошибался: не у всех убийц мозги набекрень. Ух, какой гениальный ход! А я-то месяцами ломал над этим голову!
— Щелк, солнце уже садится, и я полагаю, что с делами пора закругляться. Завтра мне нужно встать пораньше и сразу браться за работу!
— Положитесь во всем на меня. А темные делишки-то лучше всего делать ночью — вам ли не знать.
Машина взмыла в небо, и ряды городских аэромобилей, похожих в сумерках на светлячков, пропали позади.
— Щелк, мы, кажется, удаляемся от города. Куда ты летишь?
— Да не ломайте вы себе голову. То, что в ней появилась одна блестящая идея, еще не доказывает, что у вас хватит ума справиться с любыми проблемами. Отдыхайте себе — и все.
— Щелк, мне кажется…
— Передайте-ка мне булочку. Они в том боковом шкафчике. Себе тоже возьмите.
Слева появилась обширная гладь моря. Машина летела вдоль берега. Зеленоватый прибой выбрасывал на песок длинные языки пены. Вдали на западе огненными руинами алели гигантские облака, купаясь в последних отсветах уже зашедшего солнца.
Наконец в сгущающемся полумраке песчаные пляжи уступили место утесам, и на фоне звездного неба стали вырисовываться черные силуэты гор. Внезапно Щелк потянул на себя дроссель и указал на что- то.
Прямо по курсу, рядом с утесами высотой с четверть мили, круто обрывающимися в море, находилось массивное, цвета слоновой кости сооружение. Окружавшие множество акров зубчатые стены казались чернее служивших им фоном черных небес.
— Это главная тюрьма Конфедерации, — пояснил Щелк. — Двести миль от Правительственного города и две мили от девятого круга ада. Мой брат отсидел здесь двадцать лет и все мне о ней рассказал. Когда-то это был военный форт с миллионом солдат: там мощные подземные бункеры. Но землетрясение частично разрушило его, обрушив часть отвесного утеса, поэтому его отдали «синебутылочникам». Они тут держат осужденных на двадцать и более лет; сбежать отсюда невозможно, поэтому полицейские свозят сюда со всей Конфедерации самых отпетых. Их тут около двухсот тысяч. Эти заключенные никогда не видят дневного света. — Он вставил удостоверение Мэдисона в щель на щитке приборной доски.
— Это что же, мы очутимся там среди убийц? — испуганно спросил Мэдисон.
— О, шеф, вы меня убиваете, честное слово. Все что-то темните и темните. Не нужно со мной притворяться. Я ваш шофер, разве забыли? — Щелк засмеялся: — Офицер Аппарата, а пищит, как малая девчонка, что ему страшно немного пообщаться с уголовниками! И к тому же еще убийца! — Это показалось ему очень забавным. Наконец он снова посерьезнел. — Вон, их прожектор приглашает садиться. Теперь оставьте все переговоры мне, слышите?
Яркий луч света с зубчатой стены упал на аэромобиль и погас. Вспыхнули четыре синих прожектора, залив двор крепости каким-то жутким, зловещим сиянием.
Аэромобиль приземлился. Мэдисон и Щелк выбрались из кабины. И сразу удостоились внимания двух «синебутылочников», а с высокой стрелковой башни за прибывшими следило дуло орудия. Щелк предъявил удостоверение Мэдисона, и на лицо специалиста по ССО моментально направили луч фонарика — дабы сравнить оригинал с изображением на документе. Слышался отдаленный гул прибоя, уныло завывал ветер.
— Отведите нас к начальнику тюрьмы, — попросил Щелк.
Их провели по усыпанному галькой двору через проржавевшие двери, и вскоре они оказались в комнате с каменными стенами, где старый-престарый человек с суровым лицом как раз в этот момент надевал китель.
— И что же это такое срочное привело вас сюда среди ночи? — поинтересовался он хмуро.
Щелк поднес к его лицу удостоверение Мэдисона.
— Агент ССО? Что это такое? — спросил тюремный шеф.
— Офицер по досрочному освобождению под честное слово, — ответил Щелк. — Офицер Аппарата, — добавил он и чуть заметно указал на двух «синебутылочников», которые их сюда привели. Начальник тюрьмы сделал им знак: свободны, мол.
