или садовники совокуплялись с титулованными особами, разве не так? Во время длительной прогулки Рыцаря Иерусалимского, например, его челядь, наверняка, неоднократно темпераментно штурмовала Бастилию в альковах его замка.
Нужно быть объективным и не отрицать очевидное под тем предлогом, что оно шокирует. Кто больше всего похож на члена Жокей-Клуба (не считая другого члена этого клуба), если не его камердинер? Махните жилет одного на монокуляр другого и вы увидите! Мужики! Их разделяет только половая щетка. Я пишу это, зная,что теряю своих монокулярных читателей, но это не суть важно: жизнь коротка, и у меня не будет больше времени не сказать того, что я думаю!
Походкой хроника-ревматика Фелиций подруливает нас к двойной двери, украшенной сыроподобным ноздреватым орнаментом. Он тихо стучит своим когда-то согнувшимся, да так и не разогнувшимся, указательным пальцем.
- Кто? спрашивает сильный и звучный голос.
Фелиций открывает дверь и объявляет:
-Господин Берюрье и кто-то еще с ним!
Толстяк взволнован, он даже сбледнул с лица, то есть, я хочу сказать, что его фиолетовый оттенок стал на один тон светлее. Он толкает меня локтем в живот. Мы как два гладиатора перед выходом на арену... Ave, Caesar, morituri te salutant!*
Мы входим. Толстяк хочет пропустить меня, потом передумывает и одновременно со мной устремляется вперед: классическая сценка, поставленная Мелиесом** задолго до меня. Он сцепляется карманом за дверную ручку. Раздается зловещий треск, и карман повисает, что означает, что он сложил с себя полномочия кармана. Сейчас он не что иное как лоскут, болтающийся под дырой.
Берю в ярости выдает такую витиеватую тираду, которой
* Что в переводе с латыни означает: 'Здравствуй, Цезарь, идущие на смерть тебя приветствуют'. - Примеч. пер.
** Мелисс Жорж, французский деятель кино и известный иллюзионист. Примеч. пер.
позавидовал бы сам Карл VII (Святая Жанна д'Арк, помолитесь же за него!)
- Мон шер, вы забываетесь! - журит голос из залы.
- Есть от чего, моя графиня, - обороняется Толстяк, - совершенно новый сюртук! Я за него отдал целое состояние!
Я приближаюсь к глубокому креслу из гарнитура 'Пастушка' (эпохи Людовика XV), в котором восседает пастушка нашего Мастодонта* . И слово чести, я вижу перед собой особу скорее приятную, чем нелицеприятную. Графиня Труссаль де Труссо - полувековая женщина пятидесяти лет, как выразился бы производитель плеонастических оборотов. Она упитана в пределах нормы. Чистый взгляд, бело-голубые волосы. На губах тоненький слой помады, щеки напудрены обычной рисовой пудрой. Она рассматривает меня, улыбается и протягивает мне руку, к которой я прикладываюсь губами, не заставляя себя ждать. Мое недоумение достигает своей кульминационной точки. Как такая женщина могла увлечься моим другом Берюрье? Вот загадка, к которой нужно было найти разгадку.
- Я представляю тебе мадам мою графиню! - горланит Жиртрест, который, позабыв о своем больном костюме, вновь обрел свою сияющую улыбку.
- Друг мой;-заявляет дама, ' кажется, что вы еще не выучили в вашем учебнике главу 'Представления'. В противном случае вы бы знали, что даму представляют господину только в том случае, если дама очень молода, а господин - очень старый.
Его Высочество заливается краской.
- Заметано! - осознав свой промах, говорит мой приятель. Соответственно, имею честь представить Вам комиссара СанАнтонио, облаченного в свою плоть и кровь, со всеми своими зубами и своим персиковым цветом лица.
Затем, повернувшись ко мне:
- Как я только что имел честь и преимущество сделать это импульсивно, так вот, парень, я снова представляю графиню Трусаль де Труссо. Как ты сам можешь оценить, это не выигрышный билет, но первоклассная женщина и образованная со всех сторон. Ты уловил реакцию мадам? Да! Этикет - это тебе не этикетка, она не приклеивает его на свои банки с вареньем, могу побожиться!
Я улыбаюсь даме. За ее строгим выражением лица прячется
* Уважаемый Сан-А не случайно называет нашего героя метафорическим словом мастодонт - предшественник слонов (от гр. mastos - грудь, сосок + dentos зуб). Он не столько намекает на его габариты, сколько обращает внимание читателя на сосцевидную форму его зубов, что весьма важно для понимания поступков Берюрье. - Примеч. пер.
снисходительная улыбка.
- Мой нежный друг Берюрье, - тоном наставницы говорит она, - ваши языковые излишества просто ужасны. Настоящий дворянин должен выражаться просто, тактично и рассудительно.
- Да будет так! - громогласно заключает Толстый. - Я с вами полностью согласен, моя графиня. Хотя, если дворянин выражается только для того, чтобы пополоскать мозги, он не должен часто открывать свое поддувало. Я не знаю, заметили вы или нет, но в существовании есть лишь две стоящие фразы: 'Я тебя люблю' и 'Я хочу пить'. За их исключением все остальное это кружева в слюнях!
Она снисходит до улыбки и, грозя пальчиком, шепчет:
- Вы особый случай, милый друг! Вы знаете, что вы должны сделать, чтобы мне понравиться?
Берю вне себя и даже больше.
- А откуда же мне знать, моя цыпочка! Усатый монолог, да? А потом чокнутая молочница и пацан в лифте, как вчера вечером? Я же заметил, что вам это страшно ндравилось!
Бедная женщина чуть было не упала в обморок. Она испускает негодующие 'Ох!' и 'Ах!'
- Месье! - возмущенно голосит она. - Месье, это уж слишком!
Он по-дружески шлепает ее по бедру.
- Без паники, моя графиня, перед Сан-А у меня нет тайн; он знает своего Берю и, конечно, догадывается, что я хожу сюда не для того, чтобы переливать из пустого в порожнее!
И пока она не пришла в себя, продолжает.
- Не считая наслаждения, которое я вам доставляю, что еще я могу сделать для вашего удовольствия, моя распрекрасная?
Она делает глубокий вздох, чтобы овладеть собой.
- Не могли бы вы разжечь камин в столовой? Мой Фелиций настолько постарел, что уже не может сгибаться.
- С радостью и удовольствием, - с поспешностью говорит Толстяк.
Перед тем, как выйти из комнаты, он заявляет, качая головой: - Я не имею права давать вам советы, но вам следовало бы подыскать другого прислужника. Ваш Фелиций - инвалид от половой щетки, и, как таковой, имеет право отныне на войлочные комнатные тапочки и на настой из цветов липы и мяты. На днях вы его обнаружите на коврике у входной двери, покрытого плесенью.
Он произносит эту блестящую тираду и удаляется. Я остался один с дамой его туманных мыслей.
- Какой феномен! - улыбается она.
- Мадам, - заверяю я, - вы взяли на себя благородную и великую миссию, пытаясь воспитать этакого людоеда.
Уважаемая графиня разочарованно надувает губки.
- Только смогу ли я это сделать? - вздыхает она. - Мальчик не лишен некоторого здравого смысла, но по всему видно, что он провел свою жизнь в свинарнике.
- Он провел большую часть жизни в полиции, - вступаюсь я за него. Извините за откровенность, мадам, но судя по его некоторым обмолвкам, я сделал вывод, что вы проявляете к нему определенный интерес?
Она порозовела, ее ясный взгляд какое-то мгновение кажется смущенным.
- Он меня развлекает. Это добродушный большой пес, которого интересно было бы выдрессировать. Поймите меня, господин комиссар, я так одинока.
Она испускает вздох и кидает на меня многозначительный взгляд, который так пространно говорит о ее огорчениях и ее желаниях, что на память сразу приходит Транссибирская магистраль. Если бы я не был таким надежным другом, и, особенно, если бы я испытывал к даме определенные чувства, то стоило мне только протянуть руку, и я бы обслужил себя без всякого труда.
