В общем и в заключение разговора на эту тему, ребята, старайтесь жарить свою благоверную с огоньком и старанием. Ведь вы же из-за этого и женились на ней. Договор дороже денег. Нужно всегда с почтением относиться к договорам. Брачный догввор - это такой же договор, как и всякий другой, и его обязаны выполнять! Мужчина, который каждый вечер копает грядки в огороде своей благоверной, имеет спокойную совесть я может смотреть жизни в лицо. Поверьте, что все в жизни - только привычка. И эти самые дела - тоже, как и все остальное. Поэтому привыкайте удовлетворять свою женушку, это избавит ее от лишних хлопот искать удовольствие у ваших дружков.
Воспитанный Упитанный* сходит с кафедры. И вальяжной походкой приближается к краю сцены.
- С завтрашнего дня, - объявляет он, - мы будем изучать светские правила. То есть, бесполезные вещи. Для демонстрации этих правил я заручился неоценимой поддержкой настоящей аристократки - графини Труссаль де Труссо, предки которой ведут свою летопись со времен кроссворда.
Он слегка покашливает.
- Поэтому я попрошу привести в порядок ваш внешний вид.
Машинально, движимый, без сомнения, условным рефлексом, он щупает рукой ширинку, констатирует отсутствие трех пуговиц, запахивает ширинку и прощается с нами приветствием дзюдоистов. При поклоне у него из нагрудного кармана вываливается его содержимое: две шариковые ручки 'Бик', банан, мелочь, бельевая прищепка, трубка-набивалка-отмычка, куриная косточка и цветная фотография принца Рэнье из Монако.
* Эта рифма ннчеге не значит, но доставляет мне удовольствие. Примеч. авт.
Глава четырнадцатая
В которой ситуация начинает проясняться
Я провожу вечер в компании товарища Ракре, хотя после бараньей ножки с фасолью, которую давали на ужин, визиты к нему были противопоказаны. Он предлагает мне переброситься в картишки, но я отказываюсь: у меня душа не лежит к картам. Во мне растет какое-то чувство тревоги и я доверяюсь ему.*
- Ты что такой озабоченный? - проницательно замечает пердоман, постреливая своей выхлопной трубой.
- Послушай, Мелодичный, - обрываю я его, - ты был тогда в автобусе, когда Бардан вышел и вернулся в школу?
- Йес, а что?
- Расскажи покороче, как он себя вел.
Заинтригованный стрелок холостыми патронами оттягивает резинку пижамы, чтобы проветрить помещение.
- Ты опять возвращаешься к этим делам? По-моему, - потоварищески признается он, - ты будешь доброй ищейкой, у тебя есть для этого необходимое упорство.
Его высокая оценка трогает меня прямо в сердце, минуя лицо. Он тут же переводит свои слова на азбуку морзе и передает их нижней частью своего тела. Потом, после некоторого размышления, продолжает:
- Нас была целая компания в гостинице 'Петух в винном соусе', которая при этом является еще и конечной остановкой автобусов до Лиона.
- И что?
- Ничего..., - бормочет он. - Нет, правда ничего...
Он опять что-то обмозговывает, но все ему кажется в порядке. Потом, постреливая из цокольного этажа, говорит:
- Мы потягивали пиво. Кто-то играл на музыкальном автомате. Потом подошел автобус. Шофер и кондуктор вышли, чтобы по-быстрому пропустить по кружечке. А мы пошли в автобус...
- А Бардан?
- Бардан тоже.
- Какой он был?
* Я трудный писатель. - Примеч. авт.
- Что значит, какой?
- Я хочу сказать, он не был озабоченным?
- Ничуть, он смеялся.
- Продолжай...
- Вернулись водитель и кондуктор. Автобус уже отправлялся, кондуктор стал получать деньги...
Он с напряжением восстанавливает в памяти этот момент. Именно это мне и нужно. Надо, чтобы его воспоминания разбились на фрагменты, чтобы он работал на малых оборотах.
- И потом? - поощряю я его осторожно.
Он надувает губы своего заднего отверстия, потом продолжает:
- Шофер завел мотор, и туг кто-то попросил подождать, потому что к автобусу бежал один из слушателей.
Он хмурит брови.
- Вот те на! А опоздавшим-то был Канто, тот парень, который вчера на лекции сказал, что ему надо к дантисту.
И тут у меня в мозжечке начинает царапаться своими маленькими лапками маленькая мышка, Милые мои девочки, дело-то продвигается; ведь продвигается!
- И потом? - говорю я со вздохом, напоминающим последний вздох.
Ракре продолжает выражать свои мысли вслух сразу с двух концов, но я прислушиваюсь только к тем звукам, которые идут из верхнего конца.
- Шофер подождал. В общественном транспорте все происходит по-родственному. Товарищ Канто поднялся в автобус. И сел на переднее сиденье рядом с водителем. Автобус тронулся. И тут Бардан вскакивает с места и кричит: 'Остановите! Остановите!' И, ничего не объяснив, выскочил через заднюю дверь.
- А с кем он сидел?
Ракре задумывается.
- С Безюке, я думаю. Знаешь, такой высокий блондин со шрамом на подбородке?
- Он спит в одной спальне с Канто, этот парень?
- Точно, это его товарищ по боксу. Ты куда, Белоснежка?
Я быстро набрасываю халат.
- Некогда объяснить, но я тебе напишу, - обещаю я.
Блондин Безюке читает трактат Апэна- Бонлара о педерастии у планктонов. Это прилежный слушатель, отличник. Он первый по огрызкам ногтей, первый по поддельным чекам, первый по инсектицидам, второй по реанимации, второй по слухам среди населения, второй по судебным актам с предупреждением, третий по личному обыску, третий по разгону скоплений людей, третий по борьбе с распространителями листовок. Он получил первую премию 'Гран при' за научную работу 'О чрезвычайном положении', просто премии за работы 'Усиленные наряди полиции', 'Типы печатей' и похвальный лист за 'Обыск'. Это я к тому, чтобы вы немножко поняли, что это не рядовой человек. Я сажусь на кровать у него в ногах без всякого предупреждения, тем более, что ни он, ни я не принадлежим к Национальному обществу железных дорог.*
- Извини за беспокойство, товарищ, - говорю я ему. - Представь себе, что мы занимаемся частным расследованием событик, которые здесь произошли. Я и Ракре.
- Он смотрит на меня поверх своих очков в золотой оправе.
- Похвальная мысль, - соглашается ов.
- Кажется, ты сидел в автобусе рядом с Барданом, перед тем, как он вышел?
- Точно, а что?
- Он ничего не сказал, когда выходил?
- Ничего, я об этом уже говорил следователю.
- А перед этим? Не двигайся и слушай сюда внимательно, товарищ. Мотор уже работал, когда кто-то из вас заметил, что бежит опоздавший, о'кей?
- Да, я помню, - говорит Безюке, нахмурив брови.
- Что-то мне подсказывает, что реакция Бардана имеет связь с этим прибытием in extremis * Канто. Я прошу тебя поразмыслить над этим.
Я жду, пылко глядя на него в упор. Один глаз у него становится больше, а другой, наоборот, меньше.
- Вот те на, ты меня заставил по другому взглянуть на это, - шепчет Безюке. - Боже мой, но это же
