мучительно выгибался, у Каролины сердце заходилось от жалости. Бледное осунувшееся лицо, запавшие глаза, всклокоченные, мокрые от пота волосы… Когда Сойер в очередной раз сморщился и бессильно закрыл глаза, девушка вскрикнула.
– С ним все в порядке, – резко бросил Максимо. – Парень лишился чувств, теперь можно заканчивать, чтобы не мучить его.
Он начал обрабатывать рану, и Каролина с облегчением увидела, что Торрес знает свое дело.
Наконец Максимо приподнял раненого, давая Фабиане возможность перевязать его.
– Кто этот человек? – спросил он.
– Я наняла его, чтобы он проводил меня до ранчо. А вообще он направляется в Калифорнию.
Фабиана с интересом разглядывала Сойера, и Каролина напряглась. Ей совсем не нравилась жена дяди, хотя она не знала почему.
В комнату вошел запыхавшийся рыжеватый мужчина и сообщил, что не хватает трех лошадей. Максимо назвал его Уиллом Коннерсом, Все, кроме Брендона, потянулись к выходу, унося Сойера с собой, а Каролине предоставили комнату Джастина. Она растянулась на колючем матрасе и провалилась в сон.
Серое небо порозовело, но земля еще пребывала в сладкой дреме. Каролина, снедаемая беспокойством о Сойере, встала рано, ополоснула лицо холодной водой из умывальника и, выйдя из комнаты, сразу увидела Фабиану, которая помешивала булькавшую в кастрюле овсянку.
– Доброе утро, тетя Фабиана, – смущенно поздоровалась Каролина.
Та обернулась и прищурилась.
– Зови меня Фабианой, для тети я слишком молода. Не так уж и молода, если имеешь пятнадцатилетнего сына, – подумала девушка.
– Помешай вместо меня, а я проведаю мужа, – распорядилась Фабиана.
– Как себя чувствует дядя Джон?
– Бредит, – коротко ответила женщина, явно не настроенная на разговор.
Она вытерла полотенцем лоб и направилась к двери, а Каролина послушно занялась кашей, думая о Сойере. Вскоре Фабиана вернулась, чтобы пожарить колбасу, отчего в кухне распространился аппетитный запах. Хозяйничала она молча, лишь изредка отдавала распоряжения Каролине. Девушка наливала в кувшин густые сливки, когда услышала чьи-то шаги, и сердце у нее екнуло. В комнату вошел плечистый Максимо Торрес.
– Доброе утро, – сказал он, сверля взглядом Фабиану. Та вскинула голову, дерзко улыбнувшись ему. Между ними происходил некий безмолвный разговор, и Каролина почувствовала себя лишней.
– Как Сойер? – деланно равнодушным тоном спросила она у Максимо.
– У него жар.
– После завтрака можно его навестить?
Торрес молча кивнул. Девушка подумала, что он считает ее ребенком и она ему не интересна, но его мнение совершенно не волновало ее – она беспокоилась за Сойера.
Вскоре к Максимо присоединились Рамон и Джастин, их симпатия к гостье являла разительный контраст с холодностью Фабианы.
– Сейчас подойдут Уилл Коннерс и Кейн Хатфилд, – сообщил Рамон. – Надо похоронить Фрэнка сегодня. А потом вы с Уиллом съездите посмотреть, что еще украли команчи.
Максимо поставил на стол кружку с горячим кофе.
– Почему это ты вдруг начал распоряжаться?
– Потому что это не может делать Брендон, – ответил, играя желваками, Рамон.
– Здесь я старший работник, а не ты, – рыкнул Максимо. Оба, видимо, собирались вцепиться друг в друга, но Фабиана со смехом подсела к Максимо.
– Хватит! Нам всем есть чем заняться, и одному Богу известно, что сегодня будет за день. Позавтракаем спокойно.
– Я могу поехать с Уиллом, – тихо предложил Джастин.
– Вот так! Приятного аппетита, – весело сказала Фабиана, подавая яичницу с жареной колбасой. Беря у нее блюдо, Рамон коснулся ее руки, и Каролина заметила, как гневно блеснули глаза у Максимо и каким торжествующим взглядом одарил его брат.
– Посмотрю, что с Сойером. – Девушка поспешила выйти из кухни, где стало очень неуютно.
У задней двери она столкнулась с человеком, которого прежде не видела. Он схватил ее за талию и легко удержал на пороге.
– Эй, мисс! – улыбнулся незнакомец с блеклыми голубыми глазами и шапкой густых волос, обрамлявших красивое лицо.
Он подмигнул Каролине, но совсем не так, как Сойер. Ей стало неприятно, и она попыталась высвободиться, хотя мужчина даже не подумал ее отпустить.
– Меня зовут Кейн Хатфилд, – весело представился он. – А вы, наверно, та симпатичная маленькая девочка, о которой я уже слышал. Мисс Брендон.
– Да, это я. – Настойчивое желание Каролины освободиться явно забавляло его, но он все же убрал руки. – Завтрак на столе.
– Куда мы так спешим?
– Хочу проведать Сойера.
Девушка поспешила выйти из дома, однако, пройдя несколько шагов, обернулась. Кейн Хатфилд в ленивой позе стоял у двери, глядя ей вслед, и она успела заметить его многозначительную ухмылку.
В доме для работников, где лежал Сойер, было тихо и пусто. Каролина на цыпочках подошла к хрипло дышащему раненому и присела на край низкой кровати.
– Сойер, – тихо позвала она. Тот медленно открыл глаза.
– Хочешь поесть или попить? Я принесла тебе холодной воды.
Он весь горел и, немного отпив, сразу бессильно опустил веки. Каролину очень встревожило его состояние, поэтому она заторопилась обратно и увидела Максимо.
– Пожалуйста, отнесите Сойера в мою комнату. Так мне легче будет за ним ухаживать, а спать я буду на полу.
Максимо отправился за Рамоном, и они вдвоем перенесли Сойера, уложив его на кровать Джастина. Потом Каролина зашла в кухню, где, к ее облегчению, находился только сын Фабианы, принесший ведро молока.
– Команчи до смерти перепугали старую Бесси, так что молока сегодня мало, – улыбнулся парнишка.
– Спасибо за молоко, – ответила Каролина и со смехом добавила: – Меня команчи тоже напугали до смерти.
– Как мой папа? – Он, слава Богу, заснул.
– У него тоже жар, как и у того высокого господина?
– Да.
– Вы теперь будете жить у нас? – Джастин с любопытством посмотрел на нее.
– Если дядя Джон согласится.
– Он согласится, папа у меня очень хороший, – гордо сказал мальчик. – Вам здесь понравится, мы ведь редко деремся с команчами.
– Я знаю.
– У вас очень красивые волосы. Как из золота.
– Спасибо. Сойер говорит, что они похожи на стог сена. Они одновременно рассмеялись, и Джастин шагнул к двери.
– Я как-нибудь возьму вас с собой и покажу ранчо.
– Спасибо, Джастин.
– Я видел у вас книгу…
– Хочешь почитать? Возьми. – Каролина удивилась, что мальчик, родившись и живя на границе, умеет читать.
– Спасибо, – обрадовался Джастин.
– Читать тебя научила мама?
– Нет, папа. Спасибо, мисс Брендон.
– Каролина.
– Спасибо, Каролина.
Уходя, он придержал дверь, чтобы та не хлопнула, а девушка смотрела, как он идет по двору, и окончательно решила, что Джон Брендон не может быть его отцом. Слишком уж мальчик похож на Торресов.
Час спустя она присоединилась к хоронившим Фрэнка. Когда Максимо произнес надлежащие слова, Каролина подняла голову, но, встретив холодный взгляд Фабианы, отвела глаза и увидела, что ее разглядывает Кейн Хатфилд, который тут же блудливо подмигнул ей.
Остаток утра она помогала хозяйке варить мыло. Фабиана насыпала в короб, сбитый из бочарных досок и сужающийся книзу, холодной золы, сделала в центре углубление и лила воду до тех пор, пока по желобу, выстланному соломой, не начал стекать щелок. Каролина стояла у котла, мешая булькающее варево из щелока и обрезков сала. Фабиана с презрительным выражением на лице какое-то время наблюдала за ней, а потом не выдержала:
– Что ты все мешаешь в одну сторону?
– Моя тетя считает, что мешать в обе стороны не обязательно, – тихо ответила девушка.
– Тогда сама и доделывай. – Фабиана демонстративно отшвырнула черпак и уселась в тени на крыльце.
Перелив мыло в деревянную бадью, Каролина пошла навестить Сойера и дядю.
Когда Джон захотел попить, она с готовностью поднесла ему кружку, придержала голову, помогла напиться.
– Спасибо. А где Фабиана?
– По-моему, готовит обед. – Девушка знала, что ему слышно, как та ходит по дому.
Выходя на цыпочках из комнаты, она успела заметить, что дядя с мучительной гримасой сжал руками покрывало.
За день она несколько раз подходила то к Сойеру, то к дяде Джону. Состояние проводника все сильнее тревожило ее, Он метался, бредил о золотых конях. Почти всю прошлую ночь она просидела рядом с ним, обтирая ему мокрым полотенцем лицо и пытаясь хоть немного сбить жар. Когда на стонущие зовы Джона Брендона никто не откликнулся, девушка пошла будить спавшую в передней комнате Фабиану.
– Вас зовет муж, – прошептала Каролина, заранее готовая к резкому ответу.
Фабиана, одетая в ночную рубашку со слишком низким вырезом, медленно села, убрала с лица растрепавшиеся волосы и сердито уставилась на нее.
– Подойдите к вашему мужу, а то я не могу, поскольку ухаживаю за Сойером.
– Нечего мне указывать, что я должна делать в собственном доме! – зло прошипела Фабиана.
Они упрямо смотрели друг на друга. Каролина не хотела затевать спор, но уступить тоже не могла.
– Он хочет пить, – твердо сказала она.
– А я хочу спать! – Женщина снова легла. – Муж потерпит до утра, авось не помрет. Займись своим делом, а меня оставь в покое. Ты здесь чужая, тебя никто не звал. Если муж умрет, ты ни минуты здесь не останешься. – Каролина резко выпрямилась, но промолчала. – А пока ты должна отработать свое содержание. Для начала позаботься о моем муже: видишь – я отдыхаю.
Девушка не успела
