ТИКАЕТ СЧЕТЧИК ГЕЙГЕРА.
Занавес.
Действие четвертое. БУДЕТ РАННЯЯ ВЕСНА
Освещена левая половина сцены: комната поисковой группы 'Эврика'. Обстановка прежняя, только стену украсило еще одно изречение: 'И клоп полезен науке!' К. Прутков, инженер'. САМОЙЛОВ сидит на столе, возле доски. ВАЛЕРНЕР и АШОТ слушают его.
САМОЙЛОВ. Теперь смотрите. В принципе возможно сфокусировать поток нейтрино в точку размером 10-13 сантиметра так значит! и обрабатывать ею каждый нуклон ядра в отдельности. То есть, скажем так: берем кирпич. Кирпич обыкновенный. Наводим на него пучки нейтрино, в каждом ядре меняем количество протонов и нейтронов в нужную нам сторону так, значит? и получаем любые комбинации атомов, любые вещества. Например, образовали прослойки чистого полупроводникового кремния так, значит! Затем металлические контакты к ним, прожилки алюминия все это есть в простом кирпиче, так, значит! Образовали емкости сопротивления, транзисторы, диоды, магнитные ячейки памяти, соединили их по схемам проводниками нейтрннным пучком это будет проще сделать, чем нарисовать мелом так, значит! И кирпич обыкновенный стал микроэлектронной машиной сложностью с человеческий мозг!
ВАЛЕРНЕР. Чепуха, Петр Иванович. Реникса... Надо ж еще научиться фокусировать нейтрино в такие пучки. (Подходит к доске, берет мел). Слушайте лучше о более близкой возможности: как дарма добывать энергию... (Пишет на доске символы и числа). Вообще, мне от Ивана Ивановича влетит, что я не тем занимался, но не мог. Не мог оторваться. Ведь это же хоть сейчас пробовать можно! Смотрите: если облучать вещества нейтрино таких энергий любые вещества, заметьте! Атомный номер не играет роли то из ядер будет выделяться тепловая и световая энергия. Медленно и постепенно.
АШОТ. Ну, подумаешь. Это мы в опытах получали, да?
ВАЛЕРНЕР. Что вы получали?! Вы в опытах красивый пшик получали вот что вы получали! А это можно делать в масштабах континентов. В масштабах планеты. Почву можно прогревать в зоне мерзлоты. Воду в холодных океанах. Климат изменять! Они получа-али... Или воздух греть в городах как в квартирах. Улицы освещать и дороги самосветящимся воздухом. И главное: затрат-то энергии никаких. Вся энергия уже имеется в ядрах... Вы понимаете, братцы: через десять лет жителям Чукотки, Новой Земли и прочих там Таймыров будет казаться чушью, нонсенсом, искажением советской действительности, что когда-то они кутались, замерзали!
АШОТ. Это что! (Вскакивает, подходит к доске). Вот ты слушай лучше. Бэрем обыкновенные металлы да? и облучаем их нейтрино да? прэвращаем все протоны в нейтроны да? имеем сверхпрочный ядерный материал. Для любых температур! Для любых напряжений! Все можно им делать, да?
САМОЙЛОВ. Верно, Ашотик! Верно, Шарль Борисович! И это можно. Теперь все можно... Ух, ребята, и какое же мы огромное дело своротили, а? Ведь, по сути, только теперь ядерная физика выходит на настоящую дорогу. Раньше-то, раньше болтали, что получение искусственных изотопов в реакторе современная алхимия. Мура то была, а не алхимия! Ведь получались радиоактивные изотопы а из них разве что сделаешь! А теперь... теперь все будет по-настоящему. Нейтринные пучки и самообогрев Ледовитого океана, таймырские пляжи в пальмах, яблоневые сады и апельсиновые рощи в бывшей тундре! Нейтрино и ракеты, запросто пролетающие сквозь Солнце! Нейтрино и светящиеся облака горкоммунхоза для освещения парков и улиц. Нейтрино и тоннели в горах... ну, облучили ненужную часть горы и она превратилась в воздух, так, значит? Нейтрино и... ух, ребята! (Хватает на руки Ашота, кружит его по комнате). Ух, Ашотик!
АШОТ (дрыгает ногами). Пусти! Пусти, говорю! (САМОЙЛОВ ставит его на пол. Он одергивает пиджак, топорщит усы). Я тебе что девушка, да? на руках меня носить!
САМОЙЛОВ. Нет, скажи: разве мы не молодцы? В два года сделали такое дело. А ведь с ничего начинали!
АШОТ. Вот-вот... сэбя не похвалишь, сидишь, как оплеванный, да?
Входят Макаров и Шардецкий.
ШАРДЕЦКИЙ. Здравствуйте... (Устало опускается на стул).
МАКАРОВ. Здравствуйте, товарищи. (Шардецкому). Может, лучше у вас в кабинете, Иван Иванович?
ШАРДЕЦКИЙ. Э, все равно... Здесь это началось, пусть здесь и кончится. (Самойлову). Петр Иванович, будьте добры, пригласите сюда всех руководителей отделов и лабораторий.
САМОЙЛОВ. Хорошо... (Направляется к телефону).
Короткое затемнение. Свет. В комнате человек двадцать начальников отделов и лабораторий.
ШАРДЕЦКИЙ. Олег Викторович, начните, пожалуйста, вы.
МАКАРОВ. Хорошо. (Подходит к доске). Значит... вот какие обстоятельства, товарищи. В течение последних дней наше правительство предпринимало энергичные попытки договориться с Соединенными Штатами Америки о мирном применении нейтрино-генераторов, об исключении вашей работы и аналогичной работы у них из военной сферы. Но договориться не удалось. В Америке сейчас, после провозглашения известной вам 'доктрины опережающего удара' обстановка истерии. Любые наши действия, любые попытки обменяться мнениями по существу дела воспринимаются как подвох, как попытка разведать: какая у них степень готовности нейтринного оружия. Могу, например, сообщить, что американское правительство отказало Ивану Ивановичу Шардецкому в его просьбе поехать в США, чтобы обсудить с американскими учеными и экспертами эту проблему. Отклонило оно и альтернативное предложение: командировать американских физиков к нам. Тогда... Иван Иванович, может, дальше вы сами?
ШАРДЕЦКИЙ. Нет, продолжайте, пожалуйста. У вас хорошо выходит...
МАКАРОВ. Гм... Тогда в правительстве был заслушан доклад Ивана Ивановича о возможностях нейтрино-генераторов, а также доклады наших военных и политических деятелей. И на основе всего этого (торжественно повышает голос) с целью устранения военной опасности нашему государству и всему миру было принято предложение академика Шардецкого о единственно возможном в сложившейся обстановке варианте применения нейтринных генераторов...
ШАРДЕЦКИЙ (поднимается). Что это за вариант, я скажу сам. Собственно, вам всем он ясен, товарищи. Надо будет запустить все генераторы на излучение нейтрино малых энергий с тем, чтобы резко повысить их концентрацию в Земле и в околоземном пространстве. Тем самым...
ВАЛЕРНЕР (вскакивает). Но позвольте, Иван Иванович! Это же... конец!
ШАРДЕЦКИЙ. Тем самым мы на долгое время повысим устойчивость атомных ядер всех тяжелых и сверхтяжелых элементов...
САМОЙЛОВ (хватается за голову). И это предложили вы?! Вы физик! Да вы понимаете, что это значит!
ШАРДЕЦКИЙ. Да, понимаю! Это значит, что все радиоактивные вещества перестанут излучать частицы и гамма-кванты. Это значит, что прекратятся цепные реакции деления, погаснут реакторы все, в том числе и наши, испускающие потоки первичных нейтрино.
САМОЙЛОВ. Да это ж конец ядерной физики и ядерной техники! Теперь к ядру сто лет не подступиться...
АШОТ (вскакивает). А как же все наши применения, наши расчеты? Я рассчитал, как можно получить ядерный материал, да? Вы же сами предлагали нам думать, Иван Иванович!
ВАЛЕРНЕР. А способ добычи тепловой и световой энергии из ядер? Я я ночи не спал. Рассчитывал и... и мечтал, как это будет! (Голос его дрожит). Это же запасы энергии для человечества на тысячи лет. А теперь... эх!
САМОЙЛОВ (рывком переворачивает доску, показывает свои записи). Вот способ, как нейтринными пучками осуществлять любые превращения структур. И методика уже рассчитана. Я выполнил ваше приказание, товарищ директор! Вы же сами говорили! И установку уже спроектировал... (Ломает палочку мела). Я вам что Ванька?!
ШТЕРН. Действительно, Иван Иванович, как же так? Мы же губим будущее! Будущее, которое уже вот- вот... почти в руках.
ШАРДЕЦКИЙ. Тихо! Тихо!.. Зачем вы мне это говорите? Разве я не мечтал о тех грандиозных проблемах, которые может решить наша работа? Да, все это можно. И ничего этого не будет... И не смотрите на меня так, будто я вас обманул, будто я виноват. Не смейте на меня так смотреть! Не я виноват. Мы не знаем, как вели и куда завели свою работу американцы. Мы не знаем, на что может толкнуть их страх. Будущее...
