может быть, в еще большей степени, имеет место. Но, главное не это. Мы не фаталисты и не должны смотреть на судьбу так: 'чему быть, того не миновать'. Все в наших руках, а, следовательно, все или почти все можно изменить в свою пользу, всего можно добиться.
На войне нужно умение, нужны смелость и храбрость, твердое знание цели и большая уверенность в правоте своего дела, в боевых товарищах. Правильно учиться самому и учить экипаж тому, что нужно для победы, - это и значит облегчить себе любую задачу в бою. Готовить себя серьезно к бою еще до него это и есть забота о победе, а одновременно и о сохранении жизней экипажа и корабля. Подготовку я имею в виду всестороннюю - идеологическую, специальную, физическую и даже привычку к морю. Сейчас, например, имея такую, как у нас на лодке, опытную и закаленную в плавании команду, легче ходить в боевые походы. У нашего экипажа один противник - враг, а шторм, непогода, качка - дело привычное.
Можно полагать, что, скажем, наскочить или не наскочить на мину-дело слепого' случая, удачи, но и это не совсем так. Ведь мы изучили тактико-технические данные вражеских мин, глубины их постановки, течения, которые могут их отнести, и все это помогает нам избежать опасных встреч. На долю слепого случая мы оставляем не так уж много.
Теперь, когда шире стала применяться на нашем театре авиация, мало места остается случайностям и в поиске противника. А что касается нынешнего похода, то о нем тоже нельзя сказать, что нам 'не повезло'.
Вывод должен быть один - учиться, учиться и учиться всему, что пригодится на войне. То, что называют военным счастьем, удачей, приходит в результате упорного труда, а не слепого случая, счастье нужно заработать. Просто подобрать его нельзя. На военных дорогах оно не валяется.
В базе нас встретили тепло и сердечно, как всегда, При встрече был, между прочим, один комический момент. Оказывается, штабу было известно о потоплении транспорта одной из подводных лодок, а какой именно, точно еще не знали. И вот, когда мы вошли в гавань, то увидели, как в спешном порядке движется к пирсу оркестр. Но время шло, а наша пушка молчала, и оркестр уныло топтался на месте, не зная, куда девать свои трубы. Дирижер явно был в растерянности: играть или не играть? Но он привык начинать марш после салюта...
Упреков мы не получили ни от командования, ни от товарищей. Только дома меня донимал восьмилетний сынишка.
- Почему ты не стрелял сегодня из пушки? - допытывался он.
Долго пришлось матери объяснять ему, что фашисты боятся нашей лодки, что они попрятались от нее.
Учеба пошла впрок
Порядок, при котором командир после каждого боевого похода 'отчитывается' перед товарищами о своих действиях в море, установлен на бригаде с началом войны и строго выдерживается. Разборы походов с участием всех командиров подводных лодок стали предметной учебой, которая много дает и слушателям и докладчику. Тут раскрываются 'секреты' побед и неудач, обогащается коллективный опыт, проверяется правильность сделанного кем-либо вывода. Равнодушных в аудитории , не бывает. Докладчику задают много вопросов, с ним спорят, каждый желающий высказывает свое мнение и предложения. Суждения прямые и откровенные, без дипломатии. Да и как может быть иначе? Ведь здесь собрался свой брат-командир, вчера возвратившийся или завтра уходящий в море, в боевой поход. Бывает, докладчику приходится туго. Вгонят его в пот и краску, если он начал не договаривать, а еще хуже - выдумывать и приукрашивать. Такие случаи, хотя и редко, но бывали. И считается, что легче отчитаться о походе перед командованием, чем на таком разборе, перед командирским форумом.
Слушали и наши доклады - участников последнего выхода группы лодок. Обсуждение было активным.
Первый выход для совместных с авиацией действий не принес существенных успехов. Только лодка Балина потопила большой немецкий транспорт. Его доклад и был выслушан с наибольшим интересом.
Я откровенно доложил о своих просчетах и о некоторых замеченных недостатках связи с самолетами. Обсуждение затянулось. Было ясно - новый метод хорош, но многие детали еще не продуманы, а 'кое-что не отработано вовсе. Пришли к выводу, что нужно продолжать серьезно переучиваться.
Мало потопили кораблей противника не потому, что метод плох, а потому, что им еще как следует не овладели. В этом секрет и моего неуспеха. Готовясь к новому походу, будем еще серьезнее, настойчивее и вдумчивее учиться.
На лодке идет аврал: выгружается старая, негодная аккумуляторная батарея, готовятся аккумуляторные ямы, началась погрузка новой батареи. У Боженко, как говорится, хлопот полон рот. Менять батареи на подводной лодке не шутка. Даже вес каждого элемента солидный - больше полутонны. А сколько возни...
Нужно лично убедиться, как в яме установлен каждый бак, правильно ли ведется расклинка. Батарея должна представлять единый монолит. Нельзя допускать зазора между баками. Это может привести к смещению их во время качки, нарушению крепления всей батареи.
Не может главстаршина не посмотреть и за качеством заливки верхних крышек баков специальным варом. Если сделать это небрежно, то при кренах и дифферентах через неплотности в крышках будет просачиваться кислота. А это сразу резко понизит изоляцию батареи. Кстати по пути следует проверить, приняты ли участвующими в погрузке людьми все меры предосторожности при работе с кислотой.
Электрики тщательно, плотно и надежно крепят межэлементные соединения и шины. Малейшая слабина нарушит контакт, и при больших силах разрядного тока такие крепления будут сильно нагреваться, угрожая безопасности плавания. Власов, Дерендяев, Макаров, вооружившись громадными заизолированными ключами 'крути, Гаврила', изо всех сил поджимают гайки.
Морское правило - лучше семь раз перепроверить в базе, чем один раз иметь неприятность в море, - твердо усвоено старшиной и его группой.
Мотористы ремонтируют дизеля, да и остальной личный состав по горло занят приготовлением материальной части к новым плаваниям. И все-таки по вечерам мы упорно учимся и тренируемся.
Ежедневно на несколько часов собираю офицеров. С' ними нужно настойчиво заниматься. К нам пришло много молодежи, а 'старички' пошли на выдвижение. Старший помощник Гладков стал командиром новой подводной лодки. Его сменил старший лейтенант Хрусталев.
Штурман Иванов назначен дивизионным специалистом, а его место занял старший лейтенант Морозов. Вместо Дворова давно плавает Ушаков. Из училища прибыл молодой минер лейтенант Рогов.
Мы очень тщательно проанализировали с офицерами свой поход и походы подводных лодок Балина, Тураева и других. Всем ясно, что теперь к нам предъявляются более высокие требования.
Повысились требования, например, к радистам. От них зависят быстрота и безошибочность приема данных о противнике от самолета-разведчика. Одновременно от вахтенных офицеров и рулевых горизонтальщиков требуется большая точность в управлении лодкой и в удержании ее на заданной глубине. Всплывать придется на короткий, но точно обусловленный по времени срок для прослушивания радистами эфира. По-новому стоит задача и перед мотористами. Теперь на них возлагается не только обеспечение зарядки аккумуляторных батарей, но при необходимости и длительная погоня за обнаруженным авиацией противником.
От сигнальщиков и вахтенные офицеров требуется умение быстро опознавать самолеты. Радиолокации на нашем корабле нет. А нам предстоит действовать в одном районе со своими самолетами. Раньше достаточно было короткого доклада: 'Самолет!' - и лодка немедленно погружалась. Мы предпочитали десять раз уйти под воду от своего самолета, чем один раз не погрузиться от самолета противника. Теперь не всегда можно позволить себе эту роскошь. Ведь часто будут встречаться свои самолеты, с которыми необходимо будет вступать в связь. За противником придется гнаться, а частые погружения могут затянуть, а иногда и сорвать погоню.
Старшина радистов Николай Пустовалов, его подчиненные Завгороднев и Бирев часами тренируются в приеме на волне самолетов. А летчики разведывательного авиаполка стали у нас частыми гостями. К нам приезжают не только стрелки-радисты и штурманы, но и командиры экипажей.
Крепнет и боевая дружба между летчиками и подводниками. Рулевые-сигнальщики под руководством мичмана Дорофеева и старшины 1-й статьи Игнатьева настойчиво тренируются в опознавании самолетов с большой дистанции и под разными ракурсами. Не менее упорно тренируются трюмные и мотористы Мичманы Елин и Рыбаков ставят своих подчиненных в самые трудные условия и заставляют находить правильные решения. Одним словом, все мы стараемся не забывать золотое правило: тяжело в учении - легко в бою.
Приезды к нам летчиков имеют еще одну положительную сторону. Они привезли фотографии многих обнаруженных ими вражеских конвоев. Снимки относятся к разным срокам, конвои - самые различные. Но есть в построении их нечто от усвоенного гитлеровцами шаблона. Корабли идут уступом, и так, что если подводная лодка атакует под определенным углом, то несколькими торпедами в залпе можно потопить не один корабль. Нам в прошлых походах дважды удавалось за одну атаку топить по два корабля. Но получалось это более или менее случайно. Ведь поле зрения в перископ небольшое, и редко удается видеть весь конвой. Другое дело - иметь в руках снимок с воздуха. Тут все ясно. И это помогает занимать правильную позицию при атаке, что в свою очередь позволяет топить по два корабля одним залпом.
В непрерывной учебе идет подготовка к походу. Получив боевой приказ, мы выходим в море с еще большей уверенностью в своих знаниях и силах. Одновременно с нами в числе других подводных
