- Уже можно?
Анисимов перед собой видел ее глаза и чуть приоткрытые влажные губы. Он тронул их своими губами.
Все еще не открывая глаз, она ответила на его поцелуй.
- Давно. - Голос Анисимова звучал у самого уха. Она открыла глаза.
И тут перед ней во всем величии открылось чудо земли. Она казалась ей вогнутой, как огромная тарелка, накрытая голубым небосводом, заполненная сказочными дарами - зеленью лугов, лесов, украшенная змейкой реки, которая серебрилась на солнце.
- Выйдешь за меня замуж? - Голос Анисимова звучал просительно. И вдруг тон его изменился. - Только скажи нет - отпущу!
- Да, да, да! Только не отпускай!
Она кричала веселым, счастливым голосом.
Порыв ветра сорвал с ее головы легкую косынку. Пестрокрылой бабочкой ткань вспорхнула в бирюзу неба, унеслась в сторону.
Встречный поток разметал мягкие льняные волосы Верочки, бросив их в лицо Анисимову.
Тот сильно дунул, стараясь избавиться от щекочущей и. мешающей видеть паутины, но это не помогло.
Верочка радостно хохотала.
- Я как ведьма, да? Воздушная ведьма! - Хотела добавить: 'На помеле', но сдержалась, подумав что Анисимов может обидеться, если сочтет, что помело он сам.
Ее так и подмывало созоровать, совершить какую-нибудь глупость, и только понимание, что самые большие глупости ими уже сделаны, не позволило придумать нечто новое, что могло бы перекрыть совершенное.
Перед землей Анисимов предупредил Верочку:
- Подожми ноги.
Толчок налетевшей на них тверди принял на себя Анисимов. Он упал на спину. Верочка повалилась на него, и в ореоле распушенных волос он увидел перед собой ее сияющие глаза.
Он вскочил и протянул ей обе руки раскрытыми ладонями вверх. Предложил:
- Ну-ка, шлепни.
Она, дурачась, ударила по его ладоням своими мягкими ладошками. Он хищным быстрым движением сжал пальцы и поймал ее руки. Посмотрел прямо в глаза:
- Так пойдешь за меня замуж?
Взглянув на него, она вдруг расхохоталась.
Ее рассмешило не его предложение. Просто она заметила на его правом плече темный след плохо просохшей влаги. Он тянулся от воротника к подмышке.
Анисимов труднообъяснимым образом угадал ее взгляд, двинул плечом так, что оно коснулось щеки, почувствовал сырость ткани и стал хохотать вместе с ней.
- Значит, пойдешь?
Теперь его голос звучал просяще, и ей на миг показалось, что перед ней беззащитный мальчик, откажи которому, и он тут же расплачется от обиды горько, безутешно. Ей захотелось потрогать его волосы, из которых выбивался и торчал вверх дикий клок, как перо боевого украшения индейца.
Она перестала смеяться.
- Пойду...
Ответ прошелестел еле слышно, но он его понял. Мягким рывком притянул за обе руки к себе. Она коснулась грудью крепкого большого тела и покорно запрокинула голову, подставляя губы для поцелуя. Он сжал ее в объятиях, нежно коснулся уха губами.
- Тогда помчались!
На волне озорной отчаянности она ответила:
- Помчались! - Хотя не знала, куда и зачем он ее зовет.
Подбежал начальник аэроклуба, отставной подполковник Егоров. Задыхаясь от бега и гнева, заорал:
- Язви тя в душу, Анисимов! Сдурел?! Ты что за номера отмачиваешь?
- Ага, сдурел. - Анисимов не пытался ни спорить, ни оправдываться. - И это надолго.
Я уезжаю.
Егоров на миг онемел, потом взорвался снова:
- Ты что?! А прыжки? Куда ты?
- К чертовой матери! Жениться еду!
Егоров понял - мужика, который принял такое решение, уже не удержишь. Оставалось надеяться, что чертова девка не запретит ему продолжать появляться в аэроклубе и учить прыгунов парашютному делу.
- Ты вернешься? - смиряя страсти, спросил Егоров.
- А кто его знает!
Анисимов обхватил Верочку за плечи, и они двинулись к ангару, возле которого у самолета возились механики. Те оторвались от дела и все разом обернулись к подходившим.
Анисимов поднял руку в приветствии.
- Салют, мужики! - И сразу последовала просьба: - Леша, я возьму мотоцикл?
Леша - краснощекий авиамеханик, большой, добродушный, с носом, перемазанным машинным маслом, - тут же дал согласие:
- Ага, командир,бери.
Анисимов подошел к старенькому 'Ижу', перекинул ногу через седло, пнул по педали стартера. Движок, заботливо обихоженный хозяином, взял сразу и залился оглушающим треском.
- Садись! - Анисимов сделал приглашающее движение рукой, показывая Верочке место позади себя.
- Куда? - спросила та, устраиваясь на мотоцикле и подбирая юбку.
- В город. В загс. - Анисимов был предельно серьезен. Он повернулся к Верочке вполоборота. Глаза его возбужденно блестели. - Пока ты не раздумала.
Мотоцикл круто рванулся, будто старался вырваться из-под седоков. Верочку отбросило назад. Чтобы сохранить устойчивость, она обняла Анисимова за грудь, прижалась к его спине щекой. Дохнула в самое ухо.
- Какой загс? Сегодня воскресенье.
Мотоцикл, миновав полосатый шлагбаум, с поднятой как у колодца-журавля перекладиной, понесся по узкой асфальтовой ленте, соединявшей летное поле с магистральным шоссе.
- Тьфу ты! - Удивление Анисимова было искренним. - Все равно до загса я тебя никому больше не покажу и не отпущу никуда.
Держись!
Он заложил резкий вираж, соскочил с асфальта и понесся по кочковатому лугу к синевшей вдали кромке леса.
Он в самом деле был сумасшедший. Она в этом ужКне сомневалась. Только псих, не разбирая дороги, мог гнать машину по целине с такой скоростью. Но, к собственному удивлению, его сумасшествие ее не пугало. Она все больше проникалась опьяняющим очарованием скорости и безумства.
После прыжка, который они совершили в обнимку, на нее сегодня уже ничто не могло нагнать ужаса.
- Быстрей! Быстрей! Куда мы едем?!
Она еще плотнее прижалась к нему. От его спины пахло крепким мужским потом. Она вдыхала этот запах, не понимая, почему он ей так нравится, и неведомые чувства заставляли ее сердце трепетать в ожидании чего-то прекрасного, необъяснимого.
Мотоцикл подскочил на кочке, как на трамплине. Несколько метров они пролетели по водуху, не касаясь земли. Сердце дрогнуло, но душа отозвалась не испугом, а новым порывом чудесного возбуждения.
Да, он псих! В том нет сомнений. Замечательный псих - крепкий, яростный, смелый.
