— Ай, Дашка. Кстати, что касается повода к данной интермедии — так Пашка его просек со стопроцентной точностью. Я действительно сказала ему, что еду пьянствовать на работу, а сама в итоге оказалась с Андреем.
— Так он что, вернулся?
— Заскочил в Москву буквально на один день. Сегодня снова улетел, но уже ненадолго, на пару-тройку недель. Мы все с ним вчера обговорили, он пытается поскорее закончить свои дела там, чтобы уже разбираться с нашими баранами.
— И что, ты призналась, что была с любовником?
— Нет, конечно. Хотя на такое вдохновенное вранье меня пробило впервые. Я даже в чем-то поняла Ланку. Наплела с три короба, наехала на него, так Пашка мне в ноги упал и стал прощенья просить. Фу, не представляешь, как противно, когда взрослый мужик перед тобой унижается. Кошмарное зрелище. Ну, а сегодня он решил мне мои моральные затраты компенсировать, цветочки приволок. Тут уж я не сдержалась, гадостей ему наговорила. Вспоминать — и то мерзко. В итоге, у мужика полномерная истерика, с воплями, рыданиями и страданиями. А я здесь, у тебя.
— И что дальше думаешь?
— Буду искать квартиру. Вот только с Мишкой не знаю, как поступить. Придется его пока с собой таскать, и что самое страшное — даже на работу. Я как представлю, так вздрогну. Либо отпуск за свой счет. Не знаю, у меня сейчас не голова — а решето дырявое. Ни одной связной мысли. И думать ничего не хочу. Да ладно, что все обо мне, лучше рассказывай, как там у тебя на телевидении все прошло?
— Как прошло? Да все как надо! Со вторника выхожу на работу. Кстати, у тебя нет на примете знакомых, кто мог бы с экрана рассказать всей стране про свой первый сексуальный опыт вне брака? Мне тут человек шесть желательно найти, да еще один проект намечается…
— Боже, понеслось. Ты на телевидении еще суток не пробыла, но замашки у тебя уже те.
— Они у меня всегда такие были.
— Ты мне о другом расскажи. Как начальство, как коллеги?
— Да что начальство — прикольный мужик, в джинсах и футболке. Носится наравне со всей командой. Люди там, между нами девочками, совершенно ненормальные. Полы под ногами горят. Меня сразу за свою приняли, всучили папку с ближайшими проектами и сказали — вперед.
— Ну, хоть это радует.
— Слушай, если хочешь — можешь месяцок пока у меня перекантоваться. Меня все равно здесь не будет, разве что по ночам буду родное жилище навещать, да и то не всегда.
— Дашка, я же с тебя пример возьму!
— В чем это?
— В плане наглости. И на твое любезное предложение скажу: огромное спасибо, ты не представляешь, как меня этим выручишь!
— Ой-ой-ой, сколько реверансов! Да живи, сколько надо. Заодно у меня будет, кому свои новости вываливать. Я вдруг поняла, что если буду все держать в себе, как раньше, то просто взорвусь. Так что готовься к длительным ночным посидушкам и задушевным беседам.
— Тогда точно ухожу в отпуск. Иначе утром на работу не встану: спать люблю — ужас как! А сонный замдиректора — это позор всей фирмы, о чем мне в тот же день тактично намекнут.
У Натальи заверещал сотовый. Звонил Андрей, только что доехавший до своей гостиницы. Наталья вкратце рассказала, что у нее произошло, и предупредила, что на работе в ближайшее время он ее вряд ли застанет. На всякий случай, с Дашкиного разрешения, дала телефон ее квартиры и почтовый адрес в Интернете. На том пока и расстались.
— Ну, как твой поклонник-автолюбитель?
— Бесится, что опять уехал тогда, когда требуется его присутствие в Москве. Грозит своему начальству мыслимыми и немыслимыми карами, если его через неделю не вернут обратно. Хотя, по-моему, рад паршивец. Как узнал, что я от Павла ушла, так такие вопли начались! Не удивлюсь, если потом выяснится, что он на кровати от избытка чувств скакал.
— Ох, все-таки завидую я тебе, Наташка! Посмотришь на тебя — ну все прямо как в кино. Мужчины у ног, розы одни, розы другие, страдающий в разлуке возлюбленный — и ты, героиня нового русского сериала. Заткнем Бразилию с их мылом за пояс качественными русскими средствами гигиены!
— Ой, да перестань! Себя лучше вспомни со всеми своими Эльдарчиками, Денисками и прочими Эдиками. Чем кино и отличается, так тем, что там все не по-настоящему, а как что-то лично тебя коснулось — так волком воешь и думаешь, когда же этот маразм закончится. Я же на самом деле тихий человек, мне нужен уют в доме, чтобы у Мишки все в порядке было, и чтобы с любимым человеком ладилось. Терпеть не могу интрижек и всяких треугольников, а тут на вот, ввязалась на свою голову…
— Еще соври, что жалеешь об этом!
— Да нет, уже не жалею. Дашка, я же впервые влюбилась, понимаешь? Со мной никогда такого не было. Ко мне очень рано пришло все то, к чему другие девчонки шли долго, через ухаживания, первые цветы, первые поцелуи, прогулки под луной и все прочее. В итоге, даже глупо как-то вышло: мне совсем не это было нужно. Был один лишь голый секс, а душа при этом оставалась абсолютно спокойной. Я с тем же успехом могла, что в постели кувыркаться, что в столовке обедать. Или физкультурой заниматься. На эмоциональном уровне это все одинаково оценивалось. Я себя из-за этого какой-то ущербной чувствовала, словно мне чего-то недодали, чего должны были дать.
— И твой Андрей это тебе дал?
— Да. Это, наверное, первый мужчина из всех, кто у меня был, с которым меня постоянно тянет общаться, с кем я действительно чувствую себя желанной и любимой. С Пашкой, правда, такое тоже было, но совсем иначе и только в самом начале наших отношений. А потом я нему привыкла, он ко мне тоже привык, в разговорах повторяться начал, одни и те же истории, комментарии, анекдоты. Я уже заранее знала, что и когда он скажет, и с каким выражением лица.
— Не боишься, что с Андреем то же самое выйдет?
— Боюсь. Но мне почему-то кажется, что здесь все будет по-другому. Он слишком непредсказуемый, живой. Постоянно меня тормошит, чем-то удивляет. И знаешь, ты была права, что касается того, что Пашка мне не подходит по уровню. Я это остро почувствовала, когда стала общаться с Андреем. Словно небо и земля. Даже сравнивать нельзя. А раньше мне и Павла хватало. Или казалось, что хватает.
— Мне почему-то думается, что на этот раз у тебя все получится. Ты — классная девчонка. Знаешь, когда я тебя впервые увидела, долго над тобой про себя прикалывалась, чувствовала себя, как умудренная жизнью женщина, обучающая малолетку уму-разуму. А затем поймала себя на мысли, что меня к тебе тянет, что без тебя скучно. Помнится, долго себя уговаривала, что ты мне просто интересна, как человеческий типаж, что ничего особенного в наших отношениях нет. А потом со временем поняла, что ближе подруги, чем ты, у меня никогда не было, и, наверное, больше не будет. С чем бы я к тебе ни подходила — ты никогда не осуждала меня, всегда только поддерживала. Принимала меня со всеми моими заскоками и заморочками. И еще: у меня с другими девчонками рано или поздно происходили стычки из-за парней, то я кого-то уводила, то у меня: сама понимаешь, что после этого дружба врозь. Ты же никогда на моих парней не западала, хотя я пару раз специально тебя пыталась спровоцировать и проверить, каюсь.
— Еще в лесбиянки меня запиши, — проворчала Наталья.
— Да ну тебя! Ты же прекрасно поняла, о чем я! И вообще, на свадьбу свидетельницей возьмешь? Есть огромное желание поесть свадебных салатиков.
— Оп-па! Я, честно говоря, не уверена, что вообще буду играть свадьбу с кем бы, то ни было, даже с Андреем. Может быть, я тебе на досуге нарежу этих самых салатиков, обзовем их свадебными, и ты успокоишься? Ладно, так и быть, обещаю: если свадьба будет, то свидетельница — ты, и никто больше. Удовлетворена?
— Вполне. А теперь пошли, проведаем твоего хлопца. Интересно, не сломал еще агрегат?
— Надеюсь, что нет. С виду машина вроде довольно крепкая была.
— Все они с первого взгляда хорошо свинчены, а как в лапы младенца попадут — пиши, пропало…
Апрель всегда был любимым месяцем Натальи. Вот и в этом году он не обманул ее ожиданий, буквально за неделю преобразив зимний город в весенне-летний. Исчезли, как и не
