- Зайдем в школу. Я здесь учился.
Володя толкнул тяжелую дверь.
Сторожиха преградила им путь, но, узнав парня в потертой стеганке, удивленно всплеснула руками:
- Володя? Какими судьбами, сынок?
Она явно обрадовалась этой встрече, но желанный гость ответил на приветствие безо всякого воодушевления.
- Добрый вечер, тетя Разия.
Женщина укоризненно покачала головой.
- Совсем забыл дорогу в свою школу, сынок. А бывало...
- Вот вспомнил и пришел, - быстро прервал ее Володя. - Можно, я покажу ей наш класс?
- Почему же нельзя, сынок! Покажи, покажи, - и тихонько добавила: - Кто тебе эта девушка?
- Работаем вместе, - торопливо пояснил Володя. - Идем, Маруся.
Он спешил избавиться от расспросов сторожихи. 'Как ледышка', - подумал, сжимая в своей ладони руку Маруси. Так, держась за руки, они взбежали на третий этаж. Шагая по широкому коридору, Володя присматривался к табличкам на классных дверях. Он помедлил у десятого 'а', но вспомнив, что с полным средним образованием было бы глупо работать грузчиком, прошел дальше и остановился у дверей седьмого 'б', расположенного в другом конце коридора.
- Вот мой класс, - обернулся он к девушке.
Но воспоминания детства не интересовали его спутницу. С трудом пересиливая дрожь, она выговорила:
- Давай присядем где-нибудь.
Володя осторожно открыл дверь, в классе было пусто.
- Иди сюда, - позвал он девушку. - Ну, Маруся, говори, в чем дело. Побыстрей, пока никто не мешает.
- Если бы я могла побыстрей, я бы давеча по дороге сказала, - обиделась Маруся, но, заметив нетерпение своего собеседника, как-то жалобно произнесла. - Не торопи меня... - И снова помолчала, почему-то не решаясь посмотреть ему в глаза. - Не подумай чего другого, Володя... Сердце разрывается, когда вижу, как ты лебезишь перед нею...
- Перед кем?
- Сам знаешь. Не перебивай меня. И без того мысли путаются... Почему ты так унижаешься перед нею? Она играет с тобой, Володя. Не верь ей, не верь!
- Да о ком ты?
- Гюльдаста!... Она никогда не полюбит тебя.
Володя придвинулся к Марусе и небрежно спросил:
- Только из-за этой чепухи ты вытащила меня да еще в такой буран?
Маруся закусила губу, отвернулась.
- Да, только для этого, Володя!
- Вот тебе и на! А я - то думал...
- Жалко тебя, Володя!
- Ну знаешь... Капризы такой девушки, как Гюльдаста, можно и потерпеть.
- Может быть. Тебе виднее. Но она никогда не полюбит тебя! Она... она с другим встречается.
- Неправда. Гюльдаста - красивая девушка, честная. Почему ты встаешь между нами?!
- Ты сам, Володя, третий - лишний... Я много раз видела ее с каким-то парнем.
- Неправда!
- Значит, я еще и обманщица!
- Ты ни за что ни про что чернишь девушку, которую я уважаю. Говоришь, Гюльдаста встречается с другим? Но если есть такой, у него должны быть имя, фамилия. - Володя вызывающе усмехнулся ей в лицо.
- Не знаю я его имя. Если б знала, сказала. Только бы ты не унижался перед ней.
- Я не верю! Не верю тебе.
Куда девались гордость и самолюбие Маруси! Не стыдясь слез, она так искренне, с такой нежностью просила его о доверии, что Володя едва не забыл свою роль. И только вспомнив великолепное притворство Гюльдасты, вовремя овладел собой.
- Не верю никаким клятвам. Не старайся, - как можно грубее оборвал он девушку. - Только собственным глазам...
Маруся заплакала, закрыла ладонями пылающее лицо. Через несколько секунд она, вскинув голову, рывком запахнула пальто.
- Хорошо. Пусть! Пусть! - и хлопнула дверью. Володя и опомниться не успел, как ее шаги простучали и стихли в конце коридора.
Нет, тысячу раз - нет! Маруся пришла не по наущению Гюльдасты, а по зову сердца. Маруся, Маруся! Неужели?...
Володя Скворцов возвращался домой, не замечая холода, и прохожие удивленно оглядывались на беспричинно улыбающегося юношу.
Под утро ветер утих.
Солнце пробилось сквозь облака. Но было все еще морозно. Первое, что заметил Володя утром - отсутствие Маруси. Почувствовал, что-то случилось, и Гюльдесты не было. Девушки тоже забеспокоились о подругах, решили обязательно навестить их после работы.
Володя еле дождался перерыва, забежал в магазин неподалеку, и, по телефону связавшись с уголовным розыском, попросил во что бы то ни стало разузнать, где находятся Гюльдаста и Маруся. И в случае чего - немедленно позвонить в детский садик Шойле-хакум, вызвать его к телефону.
Часа через три Шойля-ханум послала уборщицу с просьбой помочь переставить большую пальму. Войдя в кабинет заведующей детсадом, Володя плотно прикрыл за собой дверь, схватил телефонную трубку. Алеша Филиппов сообщал, что Маруся сильно заболела. Ночью температура подскочила до сорока. Пришлось отправить в больницу. Говорят - двустороннее воспаление легких. Гюльдаста же вышла сегодня из дому позже, чем обычно, и так неожиданно наняла такси, что Абдуррахман успел запомнить только две последние цифры номера и цвет машины. 'Победой' молочного цвета Теймур занялся лично. Он установил, что таких 'Побед' в таксомоторном парке Баку семьдесят восемь и только у четырнадцати номерной знак кончается числом 19. Но три машины стояли на ремонте, остальные одиннадцать работали в городе и апшеронских предместьях. Теймур обратился в автоинспекцию, попросил как можно скорее разыскать нужную машину.
- Где Гюльдаста? - этот вопрос не давал ему покоя. - Что она еще выкинула, заметая следы?...
А Гюльдаста в это время сидела в больничной палате, ласково поглаживая горячую ладонь подруги.
- Не волнуйся, Маша, - подсела она к самому изголовью больной. - Мне сказали, что дней за десять- пятнадцать ты вылечишься. Это не опасно.
Маруся, неузнаваемо осунувшись за ночь, облизнула сухие, в трещинах губы.
- Где мама?
- Твоя мама сегодня всю ночь не сомкнула глаз. Хочешь, я заменю ее?
Маруся прикрыла глаза, ответила чуть слышно:
- Не знаю... Как хочешь. Зачем тебе?
- Скажи... Я все для тебя сделаю, - произнесла Гюльдаста голосом человека, готового на самопожертвование.
- Не мучай его.
- Кого?
- Володю, - Маруся высвободила руку, вцепилась в край одеяла.
- О чем ты, Маша? Что я должна сделать для него?
- Скажи ему правду. Лучше правду. Он не нужен тебе. Ты же с другим... Прошу тебя. Я же своими глазами... - она замолчала, на скулах выступили капельки пота.
