хромовых поверхностях играли голубые блики.
— Эту часть дома занимает моя жена, — сказал Ландо, наблюдая за Харпером. — Эта комната предназначена для вечеринок.
Он провёл Макса в кабинет с кипарисовыми стенами, диванами из натуральной кожи, старинными настенными картами в рамах и тёмным восточным ковром. Эта комната показалась Максу оформленной скорее по некоему стандарту, чем по собственному вкусу. На столе не было никаких бумаг и вообще ничего, что свидетельствовало бы о личности и деятельности обладателя этого кабинета, — ни фотографий, ни книг, ни полок для этих книг. Даже то, как Ландо предложил ему виски, напоминало сцену из старого дешёвого вестерна. От выпивки Макс отказался, ломая голову, что же за человек этот Ландо. Все его поведение казалось наигранным, рассчитанным на определенный эффект.
Подойдя к стоящей у окна пристенной тумбе орехового дерева, Салливан налил себе скотч и воду, а затем повернулся к Максу.
А в это время Чарли продолжала сидеть в пикапе на просторной стоянке, разглядывая дом и прислушиваясь, не донесется ли хоть малейший звук изнутри. Справа от неё находились пять теннисных кортов, огороженных толстой сеткой-рабицей; воздух дрожал над их разогретым зелёным покрытием. За кортами были видны бассейн и изысканный купальный домик в греческом стиле, смотревшийся очень живописно на фоне массивных сосен. Чарли представила тех, кто может плавать в таком бассейне. Это должны быть прекрасные женщины с фигурами античных статуй и мраморно-гладкой кожей, едва заметные бикини которых стоят больше, чем весь её гардероб, в надвигающихся сумерках аккуратно подстриженные лужайки и абсолютно ровные кусты казались такими же искусственными, как и сам дом. Почти двухметровая бетонная стена, которая окружала территорию поместья и была призвана создавать ощущение безопасности, порождала в Чарли чувство, что её лишили свободы. Слева поодаль можно было увидеть десяток псов в отдельных вольерах. Три немецкие овчарки нервно метались вдоль ограждений. Возможно, сторожевых собак завели после того налета, о котором рассказывал Максу шериф.
А Райан рассказывала ей, что Ландо также принимали здесь высокопоставленных инвесторов, что они явно купили особняк, чтобы развлекать клиентов Салливана. Лесопилка и всё, что ещё располагалось на территории поместья, по мнению Райан, было вторичным по отношению к главной задаче – обзавестись элегантным местечком для деловых встреч.
Макс сказал, что Ландо страдали не только от налетчиков. У них были неприятности с местными жителями, которые были против лесопильного бизнеса, и поэтому Ландо понесли значительный ущерб от поджогов. Чарли подумала, что если бы она была богатой и кто-то поджёг её собственность, она бы тоже завела собак. Пока она лениво разглядывала вольеры, из будок вылезла пара ротвейлеров; псы начали ходить взад-вперёд по клеткам, пригнув квадратные головы, словно готовые к нападению быки. Все пять собак смотрели на неё гораздо внимательнее, чем ей хотелось бы. Чарли было бы спокойнее, если бы Макс находился сейчас не в этом доме, а вместе с ней в машине, и они возвращались бы в гостиницу, к тихому ужину возле камина, к полной страстных ласк ночи, а весь остальной мир пусть катится ко всем чертям. Она с нетерпением ждала Макса, ждала, когда откроется чёрная лакированная Дверь. Вместо этого на заднем подъезде к поместью, за купальней, появился белый фургон, который остановился за домом.
С такого расстояния и в сумерках Чарли не могла разглядеть марку автомобили, видна была лишь корона и какая-то надпись темными буквами по ней. Поднимаясь по узкому проселку, они с Харпером проезжали мимо двух фургонов, оба направлялись вниз. Один из них принадлежал местной химчистке, другой – службе поставки продуктов. Оба казались неуместными в этих лесах. Макс вручил ей блокнот, что- бы она записала названия компаний и номера машин. И сейчас она испытала внезапное желание вылезти из машины и взглянуть на белый фургон.
Но что-то остановило её. Она не была уверена, одобрит ли Макс её действия. Этот дом не обещал радушного приёма тому, кто вдруг захотел бы прогуляться по саду, чтобы полюбоваться цветами на клумбах. Чарли подумала, что по периметру особняка могут находиться скрытые фотоэлементы, управляющие засовами собачьих вольеров, и по сигналу тревоги эта свора голодных псов вырвется на волю в поисках свежатинки. Она услышала, как открылась дверь машины и через несколько минут закрылась вновь. Затем фургон снова направился по той же неприметной дороге в сторону леса и вскоре скрылся из виду. Чарли сидела, глядя ему вслед и ругая себя за нерешительность.
Она не станет говорить Максу, что испугалась и растерялась. У неё не было опыта общения с женами полицейских, она не посещала вечеринки и пикники, которые они устраивали в своих дворах, и не видела, какими хладнокровными и невозмутимыми были эти женщины. Ей не придется стыдиться своей внезапной робости. И ничто не помешает их чувствам, если она не позволит страху одержать над собой верх.
Макс был однолюбом и самым прямолинейным из всех мужчин, которых она когда-либо знала. От Клайда и сослуживцев Харпера Чарли была наслышана о первом браке Макса, который закончился смертью его жены Милли. Чарли знала, что ей ещё многому нужно научиться, чтобы достойно занимать место этой стойкой и любящей женщины-детектива.
Она не сможет заменить Милли. Она лишь может восхищаться ею и попытаться сделать Макса счастливым.
За домом, где только что стоял фургон, шевельнулась какая-то фигура. Чарли повернула оставленный ей Максом ключ в замке зажигания, опустила стекло и прислушалась.
Тишина. В сумеречном воздухе разливался аромат сосен и гораздо менее приятный запах из вольеров. Где-то за домом завели мотор. Чарли слышала, как машина отъехала, проскрипев шинами по гравию, затем урчание мотора стихло. Она подумала о Горли Фарджере и его драндулете, но этот автомобиль был новее, так как мотор звучал очень мягко. В любом случае это не её дело, это дело полиции. Она простой обыватель и вести должна себя соответственно. Харпер уже получил сегодня в местных магазинах ценную информацию о крупных закупках отбеливателя, удобрений, йода, антифриза, стеклотары и пропана. Ей не нужно отвлекать его и усложнять его работу.
«Давай же, Макс. Выходи оттуда. Уедем поскорее. Я хочу, чтобы ты побыл немного со мной, только со мной, подальше от всех этих опасностей».
Глава 22
Из-за стремительно бегущих облаков то и дело появлялась луна, присоединяя потоки мягкого света к свечению фонарей, укреплённых по периметру мощёного патио ресторана «Истребитель гамбургеров». Несмотря на довольно свежий бриз, в патио было тепло и уютно, поскольку на высоких столбах работали шесть газовых горелок. Сидевший под столиком Джо изо всех сил старался не облизываться, хотя от аромата жареного мяса слюнки так и текли. Хоть он и поужинал, но кто же может устоять перед фирменным двойным бургером? Приободренный лаской, он встал на задние лапы, и с жалобным видом – ну вылитый охотничий бигль-побирушка – заглянул в глаза Райан.
— Ну что, Джо, хочешь посидеть с нами? Есть свободный стул.
Ларн Вильямс был явно недоволен. Но кот уже заметил, что другие посетители смотрят на него с улыбкой. Сидевший под столиком неподалеку спрингер-спаниель заинтересованно поскуливал. Забравшись на стул, Джо с ужасом наблюдал, как Вильямс безнадежно портит отличное мясо, накладывая сверху густой слой горчицы. Райан, предусмотрительно отказавшись от приправ, отрезала четверть своей порции и разделила её на мелкие – кошачьего размера – кусочки. Сложив их на салфетку, она опустила угощение на стул перед Джо.
— А вот и тебе, здоровяк. Посмотрим, как ты с этим справишься.
Вознаградив Райан мурлыканьем и лизнув её палец, Джо испробовал поджаренный на гриле продукт. Вот это слежка! И прятаться не надо – сплошное удовольствие. Кот пытался есть, не торопясь, но тем не менее слопал всё в один присест. Он зевнул, потянулся и, облизывая усы, снова посмотрел па Райан.
Занятая едой, она скосила на него глаза.
— Хватит, а то растолстеешь и будешь некрасивым.
Вильямс хмуро наблюдал за происходящим.
— Я пригласил тебя на ужин не для того, чтобы смотреть, как ты кормишь какого-то бездомного
