В мои обязанности входило следить за тем, чтобы в доме постоянно имелся в наличии флакон лауданума. Госпожа страдала бессонницей, и это лекарство помогало ей расслабляться. Хотя в последнее время мне все чаще приходилось бегать в аптеку, чтобы иметь достаточное количество настойки про запас. Госпожа стала употреблять ее куда чаще.
Потрясенный Дрю не сразу пришел в себя.
— Вы хотите сказать, что мисс Лайла стала наркоманкой?
Колетт передернула плечами.
— Не мое это дело. Я просто должна была следить, чтобы в доме постоянно был флакон настойки.
— Вы давали ее мисс Лайле в ночь смерти Жана? — спросил Дрю.
— Конечно, ведь она пользовалась своим снотворным каждую ночь.
Адвокат продолжал что-то лихорадочно записывать, одновременно оценивая то, что ему только что сказала служанка. Вполне вероятно, что Лайла была наркоманкой.
— Вы обнаружили тело мистера Кювье. Расскажите мне, что случилось.
— С тех пор, как мы приехали в Новый Орлеан, я каждое утро спускалась вниз, чтобы подать им завтрак. Обычно я готовила все к семи, потому как мистер Кювье каждое утро торопился в свою контору. — Девушка сделала паузу. — В то утро я спустилась вниз, а когда вернулась, Жорж сообщил мне, что мистер Кювье еще не вставал. Мы подождали пятнадцать минут, и, наконец, я постучала в дверь, потому что знала, что завтрак остынет, и он начнет меня за это ругать.
Дрю продолжал торопливо записывать.
— Когда мистер Кювье не отозвался, я сама открыла дверь и увидела, что он лежит на полу. Я позвала Жоржа, и он вошел в комнату. Вместе мы проверили пульс. Я разбудила мисс Дю Шамп и сказала, что ее супруг мертв, а тем временем Жорж побежал за доктором.
— А вы не слышали, чтобы в течение ночи в номер кто-нибудь входил?
— Нет, сэр.
— Но когда Лайла пошла спать, она оставила Жана в гостиной, спящего на стуле. Вы не слышали, чтобы он ночью ходил или звал на помощь?
— Нет, сэр.
Дрю нахмурился.
— В ночь смерти Жана Лайла долго ждала его возвращения. Вы что-нибудь слышали?
Колетт опустила глаза.
— Я легла спать рано… Но где-то в полночь я услыхала, как они ужасно бранятся. Я не могла разобрать всех слов, но ссора была серьезной.
— И вы не могли слышать, что именно было сказано? — повторил Дрю, явно сомневаясь.
— Ну, он хотел, чтобы она оставалась в Новом Орлеане, а она собралась домой, — нехотя ответила горничная.
— И это все, что вы слышали? — повторил свой вопрос Дрю.
Колетт непонимающе на него посмотрела.
— В общем, это была суть их спора.
Дрю выдержал эффектную паузу, прежде чем заговорить вновь.
— Что бы вы там ни услышали в ту ночь, необходимо рассказать мне об этом, иначе я не смогу защитить мисс Дю Шамп на суде. А если вы те скрывать какие-то сведения, то тем самым окажете ей медвежью услугу.
— Мне больше нечего сказать. Они ссорились из-за ее слишком спешного отъезда в Батон-Руж. Мистер Кювье требовал, чтобы она оставалась в Новом Орлеане, а она была решительно настроена вернуться домой, — промолвила Колетт.
— Это была первая поездка Лайлы в Новый Орлеан в качестве его супруги? — спросил Дрю, все еще не веривший объяснениям Лайлы в отношении того, почему Жан привез ее в Новый Орлеан.
Колетт изобразила непонимание.
— Говорю вам то, что слышала, сэр.
— В ту ночь, когда они ссорились, упоминался ли бизнес ее отца?
— Лайла просила денег, а Жан сказал, что она и цента не получит, — с хладнокровным видом заявила Колетт.
— Вы знали о существовании других жен мистера Кювье?
Глаза Колетт округлились.
— Если б я знала, то сдала бы его полиции как многоженца, и мы бы тогда здесь не сидели.
Дрю не смог сдержать улыбки.
— А как насчет Жоржа? — спросил он. — Была ли у него причина хотеть смерти Жана?
Она покачала головой.
— Не знаю. Он был преданным слугой мистера Кювье и искренне любил его.
Тяжело вздохнув, Дрю внимательно посмотрел на горничную.
— Может, вы хотите сказать мне что-то еще? Как вы думаете, кто убил мистера Кювье?
— Точно не знаю. Думаю, кто-то из других жен Жана… Ну, или Мариан, или Николь…
— У всех у них хорошее алиби, — ответил Дрю, не уверенный в том, что ему удалось узнать хоть что-то новое от Колетт. — Кто-то убил Жана, и если я не найду настоящего убийцу, боюсь, Лайлу повесят.
— О нет! — воскликнула Колетт. — Этого не случится. Вы ее оправдаете. Я верю в то, что вам удастся выиграть это дело.
Дрю посмотрел на служанку, и ему стало любопытно, что же еще такого случилось в ту ночь, о чем никто не хочет говорить?
Дрю остановил повозку у дома своих родителей. Всю дорогу Лайла молчала, не ведая, что он до сих вспоминает тот поцелуй на чердаке. Сидевшая рядом, она искушала, и, не выдержав, он вновь поцеловал ее со всей накопившейся в нем страстью. Подобное открытое неприличие добавило напряжения, заставив их опасаться друг друга.
Он намотал поводья на столб и спрыгнул с повозки. Когда он помогал ей спуститься вниз, то невольно подумал, как отреагирует на эту красотку его семья. Матери она, конечно же, понравится, а вот реакция отца оставалась пока что полной загадкой.
Он взял ее руками за талию и опустил на землю. Какой-то миг они стояли совсем рядом, и аромат гардений окружал их.
Она ведь не убежала сегодня днем с чердака, хоть и сказала, чтобы он к ней больше не прикасался. По правде говоря, Лайле, похоже, тот порыв страсти доставил удовольствие. Правда, потом она все же сообразила, что творит.
Дрю взял спутницу под руку, невольно залюбовавшись ее изящными пальчиками, а потом снова посмотрел ей в глаза. Как может он защищать женщину, к которой неравнодушен? Чтобы пробиться в мэрию, ему не следовало бы отвлекаться на такую красоту и грациозность.
Но когда она премило улыбнулась в ответ, вся решимость Солье растаяла в лучах лукавого взгляда. Лайла и впрямь заслуживала того, чтобы быть счастливой.
— Ты готова? — спросил он.
— Да, — прошептала она в ответ. — А ты уверен, что они хотели меня видеть?
— Да, — сказал он, зная, что до конца честен с нею, но и не сомневаясь, что его родные будут вести себя достойно.
Они прошли по ступенькам, ведущим к белому дому. Сверкающая стальная ограда хитроумной ковки окружала крытую веранду.
Лайла посмотрела вокруг.
— Твой дом всегда считался лучшим в этом квартале. Должно быть, ты был здесь счастлив?
Дрю улыбнулся.
— Было здорово вырасти именно здесь.
Дрю постучал в дверь, и она тотчас же широко открылась.
На пороге стоял отец.
— Здравствуй, сынок, рад тебя видеть. Обменявшись с отцом рукопожатиями, Дрю провел Лайлу в прихожую, где и представил ее.
