Никогда прежде она еще не видела его таким отстраненным, никогда прежде он еще не был так далек от нее.
— Дрю, знаю, ты сердишься, — промолвила она.
— Не сейчас, — отрезал он.
Солье с трудом подавлял кипевшую внутри ярость. Как мог он вести сейчас с ней разговор, когда вся его хитроумная защита разлетелась вдребезги? Конечно, показания Фрэнка не доказывают версию обвинения о том, что Лайла убила мужа, чтобы вернуть бизнес отца, но Пол Финни теперь располагает всем необходимым для доказательства того, что убийство было совершено Лайлой в состоянии аффекта. Так что придется добиваться признания ее виновной в убийстве второй степени. Жизнь он, конечно, ей сохранит, но большую ее часть Лайла проведет в тюрьме. А это для женщины — АД.
Карета остановилась около дома, и Дрю вышел, уже немного успокоившись. Какого черта она солгала? Он чувствовал, что она что-то скрывает, но ему так и не удалось выудить из нее столь ценную информацию. Он взбежал %а крыльцо и открыл дверь, наблюдая, как Лайла медленно поднимается по ступенькам.
— Иди в библиотеку, — скомандовал Дрю. Теперь, когда они оказались дома, он мог говорить то, что думает.
Лайла с тревогой посмотрела на него. Никогда еще адвокат Солье так не злился на своего клиента. Никогда ему еще так не хотелось, чтобы эту женщину оправдали, а она взяла и скрыла от него самое важное. Не было в его практике еще столь удручающего судебного процесса над женщиной.
Лайла встретила его стоя. Дрю прошел в библиотеку и швырнул папку на ближайший стул.
Женщина выпрямилась и гордо подняла голову, словно готовый к битве воин.
— Я несколько раз пыталась тебе об этом рассказать, — начала оправдываться она. — Но поначалу я тебе не доверяла. А потом я все надеялась, что никто не узнает, что мне что-то было известно о других женах Кювье. Я слишком долго молчала, а последнее время я не хотела тебе говорить об этом, потому что знала, что ты рассердишься.
Дрю так громко хлопнул дверью библиотеки, что Лайла невольно вздрогнула.
— Ты не знала, доверять мне или нет?! Да твоя жизнь в опасности, Лайла. С тех пор как я взялся за твое дело, я строил защиту, которая, по моему мнению, должна была убедить присяжных в твоей невиновности. Но на всех этапах работы ты только мешала мне, а не помогала. Сколько раз ты скрывала от меня чрезвычайно важную информацию? Ты, что, торопишься на тот свет?!
Она отступила на шаг назад.
— Конечно же, нет. Просто я боялась. Я боялась, что если кто-нибудь узнает, что я знала о существовании Мариан и Николь еще до смерти Жана, у суда будет больше поводов считать меня виновной.
— И потому ты молчала, надеясь, что молчание тебя защитит? Видишь, это не сработало. Показания не убедили присяжных в том, что убийца именно ты. Но и я не уверен, что сегодня мне удалось тебя спасти. Знаю я только одно, что, даже выслушав меня, они все равно могут отправить тебя на виселицу.
Пребывая в явном раздражении, Дрю нервно мерил шагами комнату.
— Черт подери, Лайла, с самого начала ты не была со мной откровенна. А если так, то как я могу быть уверен в твоей невиновности?
Он пожалел, что сказал это, но быть, может, и впрямь пришло время для подобных слов. Дрю знал, что она не планировала убийство Кювье. Не верил он и в то, что она могла случайно отравить его, но как же ей верить, если она по-прежнему продолжает скрывать от него важные сведения?
Она подошла к нему.
— Я была с тобой честной. Я просто не все тебе рассказала. Очень трудно доверять человеку, обманувшему твоего родного отца.
Подожди-ка. Но ведь показания Фрэнка подтвердили то, что я тебе говорил раньше. Твой отец не только заключил невыгодную сделку, он еще уговорил тебя выйти замуж за женатого. Так что не вини меня в его ошибках.
— Хорошо, но ты до сих пор не доказал мне, что ничего не знал о том, что Жан одновременно женат на нас троих. Ты так и не смог вычислить настоящего убийцу, так что не надо притворяться пострадавшей стороной. Я с самого начала знала, что ты не веришь в мою невиновность.
— Если бы я знал о существовании других жен, я бы попытался убедить Кювье раз и навсегда покончить с фиктивными браками. И как я могу быть уверен в твоей невиновности, когда я постоянно узнаю что-то, о чем ты мне не сообщала?
Дрю помолчал.
— В следующий понедельник я должен буду защищать тебя в суде от тяжких обвинений, в справедливость которых присяжные уже почти поверили. И я не знаю, что мне говорить.
Он тяжело вздохнул.
— К черту, Лайла… Когда же ты, наконец, начнешь сама отвечать за свои необдуманные поступки, совершенные в своей жизни? Когда же ты, наконец, поймешь, что это ты решила выйти замуж за Жана? Я тебя не заставлял этого делать. Даже составленный мною контракт не обязывал тебя к столь опрометчивому поступку. Мне уже надоело выслушивать рассказы о том, как я надул твоего отца. Но главное, я хочу, чтобы ты поняла вот что, — он подошел к ней поближе. — Если бы я знал, что твой отец подыскивает тебе подходящую партию, я бы наверняка просил твоей руки. Конечно же, это не был бы брак по любви, но, честно говоря, у меня получилось бы лучше, чем у этого выродка Кювье.
Лайла подумала, что ослышалась. Она стояла, онемев, не зная, что и подумать, слезы хлынули из ее глаз. И тогда она повернулась и стремглав выбежала из библиотеки, оставив Дрю одного.
Солье упал в кресло, чувствуя себя столетним старцем. Как он будет жить, если проиграет это дело? Как он будет наблюдать за ее смертью? Конечно же, не стоило связываться с собственной клиенткой, но он пренебрег этическими нормами, и вот теперь ему страшно, потому что гибель грозит им обоим.
Сбежав по лестнице, Лайла бросилась в свою комнату, с грохотом захлопнув за собой дверь.
Будь он проклят! Да, безусловно, она должна была с самого начала рассказать ему обо всем. Но тогда она ему не доверяла. Однако за последние месяцы она смогла убедиться, как отчаянно он борется за ее жизнь. Зачем же она молчала, зачем?
Лайла не хотела умирать. Ей делалось дурно только при одной мысли о том, чем может закончиться этот процесс. Она свернулась калачиком на кровати и дала волю слезам. Страх перед полицией и Дрю слишком долго заставлял ее молчать.
И ведь только совсем недавно она стала ему верить. Неужели жизнь с негодяем мужем навсегда подорвала ее способность кому-то верить?
Лишь сегодня она узнала всю правду об отце. Даже тот ее обманывал. Она вышла за Кювье, потому что отец уверял, что только этот брак может спасти их семейный бизнес. Она сделала это ради отца, а когда тот умер, буквально через месяц после ее свадьбы, она оплакивала не только его смерть, но и свою загубленную молодость.
Если верить Фрэнку, отец согласился подписать контракт, посчитав, что обеспечивает дочери определенное будущее. Господи, какой же кошмар сотворил Кювье ради собственного удовольствия! А ведь она постоянно обвиняла Дрю в том, что совершил ее отец.
Сегодня Дрю сказал, что женился бы на ней, если бы знал, что ее отец подыскивает ей партию. Неужели он и впрямь хотел, чтобы она стала его женой, прежде чем ее имя было окончательно опозорено?
Глава ВОСЕМНАДЦАТАЯ
На следующий день адвокат Солье сидел на кухне и пил свой любимый кофе, надеясь, что этот напиток как следует его взбодрит. Он мало спал в предыдущую ночь, раздумывая, как строить дальше свою защиту. Ему необходимо чудо. Причем оно должно свершиться незамедлительно.
А еще он не мог уснуть из-за Лайлы. Он никак не мог забыть выражение ее глаз, когда она выбежала из библиотеки. Конечно, он обошелся с ней жестоко, но то, что она от него скрыла, уничтожило сложившиеся между ними отношения.
Она не доверяла ему, не была с ним до конца откровенна, и потому он был вне себя от ярости.
О, господи, ведь он хотел ее спасти. Но он не может сделать это без ее помощи.
— Мистер Солье, — с мрачным видом спросила его служанка Эсмеральда. — Может, вам еще что-
