-- Наин. Тебя ждем, -- коротко ответил тот, жестко выговаривая слова. -- Мошно стрелять. Все зер гут.
-- Ну, коль так, то давай, стрельнем, -- Строганов широко улыбнулся и увидел спешившего к ним Федора, что был первым помощником у немца-розмысла.
-- Добрый день, хозяин, -- поклонился тот и стянул шапку. Хотя он не раз бывал в доме у Строгановых, где его принимали как своего, но оставался все таким же подчеркнуто почтительным. Его умные серые глаза, которые он прятал при разговоре, уставив их зачастую в землю, выдавали его, посверкивая изредка холодком и отчужденностью.
'Этот себе цену знает', -- думал про него Семен Аникитич, -- тихоня тихоней, а дай ему волю, да деньжат чуть и... развернул бы свое дело, а тогда бы уж не кланялся, не любезничал...'
-- Хороша пушечка, -- щелкнул по стволу пальцем Семен Аникитич. -Тебе, Федор, и стрелять первому. Не побоишься?
-- Чего бояться, коль сам лил, сам ствол сверлил. Не должно быть промашки.
Кликнули двух мужиков, и они мигом выкатили пушечку из-под навеса, направили ствол на противоположный необжитый берег речки. Семен Аникитич, прищурясь, наблюдал за действиями своих людей, представляя то время, когда у него будет десяток, а то и больше таких пушечек, вдоволь зелья, ядер -всего, что нужно для обороны. Вот тогда-то он посмотрит на удивленные лица братьев, и представил, как Григорий, все норовивший показать свое превосходство, разинет рот, увидев торчащие из бойниц Семенова городка жерла пушек. Не будут страшны ни вогульцы, ни татары с грозным ханом Кучумом. Тогда он действительно перейдет через горы и вступит на сибирские земли, крепко обоснуется там.
-- Готово, -- крикнул меж тем Федор, забив последний пыж, утирая о штаны замасленные руки, -- тащи прут раскаленный из кузни, -- приказал молодому парню, стоявшему в дверях
Тот, не мешкая, принес металлический пруток, раскаленный и чуть красноватый с одного конца Федор, принимая запал, глянул на хозяина, ожидая команды. Строганов одобрительно махнул рукой. Раскаленный прут зажег порох -- и звонко бухнул раскатистый выстрел, каменное ядро со свистом вырвалось из ствола и, перелетев через речку, начисто срезало молодую березку. Та, цепляясь ветвями за соседние деревья, с шумом повалилась на землю, оставя расщепленный обруб.
-- Неужто в дерево целил? -- удивился Строганов.
-- Не-е-е, то случайно, -- радостно засмеялся Федор.
-- Так ты у нас не только кузнец, литейщик, но еще и пушкарь, -одобрительно похлопал его по плечу Строганов.
-- Гут, молодец, -- без улыбки поддержал хозяина Иоганн, -- тольк будет.
-- Еще какой толк будет, -- не переставая улыбаться, поднял большой палец вверх Строганов. -- Пойдемте-ка оба в дом. Поговорить надо, -- кивнул мастерам и сквозь толпу работников, собравшихся без приглашения на испытание пушки, первым направился к высокой избе с бревенчатым крыльцом.
-- Шнель арбайтен, -- замахал руками Иоганн на мужиков, -- пошель, пошель... -- и не больно ткнул костлявым кулачком под ребра ближайших к нему. Те послушно, без возражений поспешили каждый на свое место.
-- Сев у окна, Семен Аникитич неторопливо провел по небольшой пшеничной бородке, дожидаясь, когда усядутся мастера.
-- Разговор у меня к вам серьезный, -- заговорил, как и положено хозяину, первым, вглядываясь пытливо в лица то одного, то другого, -- хочу знать, сколь пушечек отлить сможете, скажем, до осени...
-- Осень, осень, -- пошевелил пальцами в воздухе Петере, пытаясь вспомнить значение русского слова.
-- Когда снег повалит, -- подсказал Федор.
-- Ах, да, понял, понял, ~ закивал тот, -- мало, ошень мало время...
-- Я и не говорю, что много, -- ответил Строганов, а спрашиваю, -сколько? Ты, Федор, как думаешь?
-- Так и впрямь осень на носу, -- пожал плечами тот, -- не сегодня-завтра дожди зарядят, а там и снега поджидай...
-- Сколько?! -- жестко повторил Семен Аникитич.
-- Не больше двух, -- Федор развел руками.
-- Цвай? -- спросил немец. -- Я, я, цвай пушка. Ошень карашо...
-- Мне нужно десять пушек, -- хлопнул ладонью о стол Строганов, -- эти ваши две пушки что есть, что нет их. Десять!
-- Больше пяти никак не осилить, хозяин, -- покрутил головой Федор, -сам подумай: угля мало, руда пустая, слабая...
-- И слушать ничего не хочу, -- Семен Аникитич не отступал от своего, -- если люди нужны, то скажите -- с варниц сниму, пришлю сюда. Кони рабочие нужны? Будут. Что еще?
Мастера рассеянно смотрели на него, молчали.
-- Отчего спешка такая? -- наконец первым заговорил Федор. -- Война что ль будет?
-- Будет, -- кивнул головой Строганов, -- еще какая война будет. Пушки ваши мне, как воздух, нужны. Зачем -- не скажу, но нужны. И эту, первую, с собой завтра же заберу в городок.
-- Зер гут, -- наконец заговорил тихо Петерс, -- арбайтен, арбайтен, арбайтен. Пошли, -- кивнул Федору. И они, не прощаясь, вышли, оставив Строганова одного.
Он переночевал на заимке, а утром заспешил обратно, велел сопровождающим его охранникам привязать к одной из лошадей пушку и доставить в городок.
Вернувшись к себе, он, не сняв дорожного платья, кликнул сотника Павла Ерофеева, что уже лет пять нес службу в городке. Тот скоро явился, вопросительно глянул на хозяина.
Семен Аникитич сидел под образами, уставя локти в столешницу и положив подбородок на сжатые руки.
-- Садись, садись, -- пригласил, -- разговор серьезный к тебе.
Ерофеев, тяжело ступая, прошел к столу, придвинул к себе лавку, со вздохом опустился, положил шапку рядом. Так он молча просидел несколько минут, и Строганов, казалось, забыл о нем, сосредоточенно думая о чем-то своем. Павел несколько раз кашлянул в кулак, как бы напоминая о себе. Раскрыл было рот, чтоб спросить, зачем звали, но хозяин, спохватившись, заговорил первым.
-- Слыхал я, будто бы ты, Павел, когда-то с казаками дружбу водил...
-- Было дело, -- криво усмехнулся тот, подумав, что правы те, кто говорил, мол, у хозяина полно наушников, которые обо всем доносят ему, получая за то отдельную плату.
-- Да ты не бойся, дружбу с ними в вину не ставлю, -- успокоил его Строганов, -- хочу узнать у тебя... -- чуть помолчал Семен Аникитич, -много ли у них людей? Сколько всего наберется, если вместе собрать? Десять сотен? Двадцать? А может, и все полета?
-- Э-э-э... Да ты, хозяин, полегче чего спроси. Про то, сколь казаков есть, поди, один Господь Бог и знает. Но много, может, и полета сотен будет. Они ведь и казаки разные встречаются... Волжские, донские, есть и такие, что на Яике обитаются. А чего это у тебя интерес такой до казаков, позволь узнать.
-- Скажи, а на службу ко мне они пойдут?
-- А чего они тут забыли? -- вопросом на вопрос ответил Павел Ерофеев, пожимая плечами.
-- Караул нести! Что ж еще.
-- Вряд ли... Непривычные они, чтоб в крепости сидеть, в щелку глядеть, осадчиками прозываться. Казаки -- они простор, волю любят.
-- Но ты же пошел на службу ко мне.
-- Со мной разговор особый. Нужда заставила сюда податься...
-- Так что за нужда? -- пытливо выспрашивал Строганов. -- Не обезножил, сила имеется, башка, вроде как, неплохо варит. Чего не ложилось в казаках?
-- Ладно, скажу тебе, хозяин, все одно узнаешь рано ли, поздно ли. Повздорил я там с атаманом одним из-за девки, да и... -- Павел опустил голову и неожиданно замолк.
-- Вон чего, -- догадался Строганов, -- поди, и жизни лишил атамана того, а чтоб тебя не прирезали дружки и подался в бега. Так?
